Цирк семьи Пайло - Уилл Эллиот

— Не надо преувеличивать свои возможности, — ответил Уинстон. — Они довольно легко вышли на меня. Могло быть хуже. Надо видеть тех несчастных тварей, которых он содержит в своей студии… — Уинстон промолчал и встал, чтобы попрощаться. — Увидимся позже. Хочется немного поспать и принять еще одну дозу порошка. Жжение стало сильнее.

Все наблюдали за его уходом в оцепенении. Укротитель львов побежал за ним, чтобы помочь безопасно пройти узкую тропу. Когда Уинстон скрылся из вида, Фишбой сказал:

— Кто-нибудь хочет отказаться от борьбы после того, как мы увидели, что они сделали с нашим другом?

— Нет, — прозвучали нестройные голоса.

Джейми не почувствовал в них большой решимости.

— Вы видите, как они поступают с мятежниками, — продолжил Фишбой. — Нам нужно усилить давление. У братьев Пайло есть глаза и уши осведомителей, но они не могут видеть все сразу. Я готов рискнуть и бороться с ними. Кто-нибудь еще откажется от борьбы?

— Нет, — ответил Джейми.

Рэндольф взглянул на него с изумлением и неприязнью. Джейми выдержал его взгляд.

— Я буду бороться, чего бы это ни стоило.

— Докажи, — потребовал акробат.

— Как?

— Сначала, Рэндольф… — вмешался Фишбой.

— Что?! — воскликнул Джейми. У него взыграл характер. Он поднялся со сжатыми кулаками.

Карлики с любопытством ожидали, не произойдет ли драка.

— Как я докажу? — повторил Джейми.

— Что нужно сделать, — разъяснял терпеливо Фишбой, возвышаясь над ним, — так это потрясти до основания Курта Пайло. Он привык к полной покорности. Нам нужно заставить его почувствовать, что этого больше не будет, даже если это только иллюзия.

— Как? — снова спросил Джейми, все еще выдерживая взгляд акробата. — Я сделаю все, что нужно. Выполню даже самое рискованное задание. Каким бы оно ни было. Скажите, в чем оно состоит.

Фишбой внимательно посмотрел на него. Его жабры раздувались и опускались.

— Ты уверен в своей решимости?

— Да.

— Хорошо, Джейми. Ты получишь задание, которое я предназначал для Рэндольфа: рейд со взломом.

— Рейд со взломом? Да, прекрасно. Куда?

— В трейлер Курта, — сказал Рэндольф и улыбнулся. «Туда, куда ты не посмеешь вломиться», — говорила его улыбка. — Вломись в трейлер, разгроми его. Вот все твое задание.

Прежде чем Джейми смог ответить, все повернули голову в сторону узкой тропы. К ним возвращался Уинстон. Его походка выглядела неустойчивой, казалось, ему грозила неминуемая опасность сорваться в пропасть. От его подошв отлетали за край утеса пыль и галька, исчезая безвозвратно. Когда он миновал узкий поворот тропы, многие вздохнули с облегчением. Старый клоун опирался одной рукой на забор и тяжело дышал. Его глаза были широко раскрыты.

— В чем дело? — спросил Фишбой, подбегая к Уинстону. Другие последовали за ним.

— Что-то случилось, — ответил Уинстон. Перед тем как продолжить, он хватанул ртом воздух. — Было нападение. На комнату смеха… взрыв. Все сейчас бегут туда, все… чтобы объясниться. Поспешите.

— Но ведь никто из нас к этому непричастен, — предположил один из карликов, оглядев остальных из-под кустистых бровей. — Так ведь?

— Кто-нибудь замешан в этом? — спросил Фишбой окружающих. Ни одна рука не поднялась. Фишбой повернулся к Уинстону: — Расскажи все, что ты знаешь, и поскорей.

— Знаю немного, — ответил Уинстон. — Только то, что слышал от одного служки. Взрывом разнесло половину комнаты смеха. Братья Пайло уже там. Курт повел себя странно. Он… меняется.

Фишбой посуровел.

— Меняется? Что ты имеешь в виду?

— Меняет облик, лицо. У него появился смешной выговор… Мне показалось, с ним что-то происходит. Думаю, он дает слабину. Идем, вернемся туда.

Вся группа двинулась к тропе. Фишбой поднял руку:

— Погодите! — Он замолк и как будто глубоко задумался на короткое время. — Ладно, — продолжил он, — слушайте. Надо усилить атаки! Оставшейся ночью забудьте о любой опасности и действуйте как можно энергичнее. Некоторых из нас схватят, подвергнут пыткам и убьют или придумают что-то худшее. Не важно. Возможно, это последняя жертва, которая от нас требуется. Возможно, это будет последняя ночь существования цирка! Джейми, выполняй свое задание — немедленно, пока Курта нет в трейлере.

— Что именно вы ждете от меня? — спросил Джейми, впервые задумавшись как следует над тем, что он должен сделать.

— Иди и подумай сам, — сказал Фишбой не без раздражения. — Ты знаешь, что претит Курту. Непокорность. Поэтому, Джейми, ради бога, брось ему вызов. Разори его личную обитель. Ступай! Если ты не готов, скажи сейчас, и я пошлю кого-нибудь другого.

Джейми тяжело вздохнул. Побежав к тропе, он услышал, как Фишбой поручает Уинстону «немедленно выполнить план по Гоши». Джейми хотел бы знать, что это значило, черт возьми. Он смутно испытывал удовлетворение, что это задание досталось не ему. Бросив последний взгляд назад, он увидел, как Фишбой похлопывает своих единомышленников по спине, дает им инструкции.

Итак, если Джи-Джи действительно хочет увидеть, как Курт теряет присутствие духа, он может получить свой шанс, при условии, что Джейми проживет достаточно долго, чтобы покрыть лицо краской еще раз. Он пролез сквозь проем в заборе, сделал глубокий вдох и поспешил к трейлеру Курта.

После взрыва прошел час. Возле комнаты смеха собралась значительная толпа зевак, стена комнаты смеха облупилась, словно покрылась струпьями, и слабый красный свет уходил в ночное небо. На верхнем этаже находилась студия манипулятора материалом, который попал под наблюдение на свежем воздухе впервые за свою скрытную жизнь. Маленький человек с одутловатым лицом смотрел на толпу сверху вниз, его студия выглядела как разгромленный номер отеля. Задняя стена состояла из плоти. Она представляла собой поверхность, пульсирующую паутиной кожи и кровеносных сосудов. Ужасные твари, созданные из органов человека и животных, лежали разбросанные взрывом по комнате, умирая и истекая кровью. Именно здесь создавались уроды, здесь подвергались наказаниям нарушители установленного порядка, сюда часто доставлялись один-два трюкача, чтобы стать игрушками для скульптора, использующего живую плоть в качестве рабочего материала. Манипулятор материалом спрятался от света за одну из пульсирующих статуй, побуждая толпу своим примером бояться того, кто беспокоил ее больше всего: Курта Пайло.

Курт и Джордж появились в этом месте почти сразу после взрыва, но Джордж быстро удалился, увидев, в каком состоянии находится его брат. Губы Курта изогнулись вверх в подобии улыбки. В просвете между губами виднелись большие желтые зубы, из горла выходил странный смех, похожий на гогот, как будто зубы Курта представляли собой решетку клетки, заключенной в некоем веселившемся безумце. Местные служки, которые верили до сих пор, что видели все на свете, со страхом бросались в стороны от хозяина цирка, когда он пробирался по обломкам, смеясь своим жутким смехом.

— Го-го-го-го-о, — хохотал Курт.

Очевидно, он пытался представить инцидент со взрывом как шутку над ним и изо всех сил стремился сохранить подобие обычной своей приветливости. Как и предупреждал Уинстон, лицо Курта претерпело изменение Его глаза сверкали, смуглая кожа до такой степени обтягивала скулы, будто готова была лопнуть, челюсти удлинились. Курт сжал ладони в кулаки, которые подрагивали.

— Го-го-го-го-о, — продолжал он. — Так, так, это что-то значит, го-го-го, кто-то хочет посмеяться, вот так, го-го-о, вот так, го-го, изменщики, и я…

Он пробирался через нагромождение обломков пластмассы и стекла, лопавшегося под его ногами. Толпа стала расходиться.

В толпе находился и Гонко, следивший за своим боссом суженными глазами. Он наблюдал за Куртом уже давно. Это было неприятное зрелище. «Он раздражен сейчас, — подумал Гонко. — С каждой секундой становится безумнее. Это может скверно кончиться. Вероятно, сейчас самое подходящее время смыться…» И Гонко смылся без дальнейших раздумий.

Рубашка Курта стала разбухать в плечах. Он издал особенно громкий взрыв смеха, и скрытый нарост плоти прорвал его рубашку на спине, превратившись в громадный горб. Толпа рассеялась полностью.

Возвращаясь в клоунский шатер, Гонко увидел, как из него выходит Уинстон. Гонко кивнул ему в знак приветствия и, порадовавшись тому, что старый клоун вне опасности, остановился. Уинстон держал руку за спиной, что-то прикрывая.

— Что у тебя в руке, приятель? — спросил Гонко.

— Ничего, — ответил Уинстон. — Видишь? — Он протянул руку перед собой — она была пуста. — Почему ты спрашиваешь?

— Происходит что-то неладное, — объяснил Гонко. — Я объявляю сбор. Сейчас не время для игр.

— Пойду за Джи-Джи, если ты не против, — предложил Уинстон.