Как закалялась сталь - 2057 - Елизавета Огнелис

class="p1">Только Братство процветало, охватив собой весь город. Никакого беспредела, никаких беспорядков – все строилось на строгой дисциплине, подчинения младших старшим, на понятиях, полуспортивных-полукриминальных: о чести, жизни, традициях.

Но там, наверху, решили, что незапланированный эксперимент затянулся. Тем более что Дед и его Совет осторожно, но очень уверенно и без осечек стали брать одну ветвь власти за другой. Братству были подконтрольны все – и бизнес, частный и государственный, и суды, и полиция, и даже тюрьмы. Не говоря уже о начальниках и даже журналистах всех типов. Они не крышевали все это как раньше – а владели на полных правах.

К этому времени, а точнее - два года назад была ликвидирована предпоследняя подобная банда. Братство осталось одно.

Для ликвидации таких организованных преступных группировок было создано специально подразделение, на военной базе. Самих ликвидаторов было немного – человек двадцать. Среди которых были и старики-ветераны, и совсем еще безусые студенты-выпускники военных училищ, и даже женщины и девушки, способные попасть в монету из пистолета за сто метров. Команда поддержки и обслуживания была просто огромна. Несколько тысяч человек, целая дивизия обеспечения. Средствам, которыми они обладали - могла позавидовать любая разведка в мире. У них было все. Чего не было – покупалось за любые деньги. А если и этого не было, то целые научные институты и исследовательские команды получали распоряжения – придумать, изобрести, и воплотить.

Марат еще только продумывал, как убить Альму, когда первые люди из команды поддержки группы «Зеро» - уже прибыли в его город. Сняли квартиры, дома, офисы, расположили и подключили оборудование, получили доступ ко всем камерам и микрофонам в городе. Они не контактировали с официальными службами правопорядка и правосудия в городе, справедливо предполагая, что все они «подключены» к Братству. Группа «Зеро» действовала только и исключительно самостоятельно.

У них были списки. Первый список, обязательный - включал около полусотни фамилий. Люди из первого, обязательного списка - были обречены. Второй список – дополнительный. Там числилось около двухсот фамилий и досье. Этих людей могли и не убить. Их можно было просто, как это говорилось: нейтрализовать. Заразить, очень сильно покалечить, посадить в тюрьму, просто скомпрометировать так, что никто и руки не подаст. Но обычно группа «Зеро» не церемонилась. Чаще всего фамилии в обоих списках к концу операции были зачеркнуты. Жирным красным маркером.

Во втором, дополнительном списке, почти в самом конце – стояла и фамилия Строма. Там, где то далеко наверху, посчитали, что бывший крейсер тоже может быть опасен, тем более что шпана постоянно обитала в его квартире, а подорванный авторитет быстро восстанавливался. По мнению кого-то из сильных сего мира, Стромов Вячеслав тоже обладал потенциалом для восстановления Братства, даже если основная часть его членов погибнет.

Ничего этого они не знали и не подозревали. Ни сам Стром, ни Марат, ни уж тем более Анна или Марина Николаевна Травины.

В тот вечер Марат обнаружил, что в квартире не осталось молока. Он не мог терпеть кофе без молока. У Строма был выходной день, женщины тоже были здесь, и Марат, крикнув, что скоро придет, спустился в магазин.

Гуляя вдоль прилавков и выбирая что бы вкусненького взять для Марины, он улыбался сам себе. Ситуация, которая складывалась, чертовски его восхищала и возбуждала. И ему явно казалось, что не его одного. Слушая все эти скрипы, стоны-вздохи за стеной по ночам, Марина и сама приходила в возбуждение. А уж когда слышалось громоподобное рычание Строма – от такого и Марат заводился не на шутку и порой терял голову. Просто представляя на миг, как там, в полуметре от него, за стеной - его одноклассница. С которой он с садика вместе. С которой сидел за одной партой…. К тому же - дочь той, кто лежит сейчас рядом, а точнее – под ним… в которой он сейчас глубоко внутри. А там, за стеной, извиваясь и поскуливая – действительно, любящая дочь и смешная девочка с косичками, какой он ее помнил в первом классе - занимается любовью с огромным напряженным телом взрослого, куда более старшего человека.

Это казалось невозможным. Но это было.

Они постоянно что-то выдумывали, все вчетвером. Какие-то умопомрачительные наряды из прозрачной ткани. Строму сшили настоящую набедренную повязку, из махрового, пятнисто-коричневого полотенца. У самого Марата появились штаны, где вместо карманов были просто дырки, и иногда, в процессе, например, общего просмотра фильма, Марина запускала туда, вглубь, потную горячую ладошку. Марат сидел с каменным лицом, прижав нижнюю губу зубами… и как будто не замечал, что и рука Строма как то подозрительно глубоко под коротеньким сарафаном Ани…

Вот и сейчас у женщин случился очередной бзик, и они решили, что надо сделать пару махровых простыней и наволочек. Обязательно из махровых полотенец, из разных. Для чего вчера Строма и Марата послали в магазин тканей с дурацкой инструкцией – купить всего, и побольше. Просто махровое белье женщин не удовлетворяло…

Еще Марат понял, что он влюбился. Может быть, несомненно, на первом месте у мужчин и стоит - получение удовольствия. Но дальше начинает работать правило: мужчины начинают любить то, во что вкладываются. А вложил Марат немало. Финансов и труда, упорства и терпения, и времени, и много-много всего-всего. Вот эта маленькая, совершенно невообразимая, странная семья, где мальчик любит взрослую, а дочь её любит того, кто ровесник матери… Эта восхитительная запутанность превращалась в гармоничность, и какую-то нереальную привязанность, переходящую в любовь ко всему и всем сразу. Строма он любил как друга, как брата, надежного товарища. Аню – как сестру и подругу. Ее маму – как самую безумную и щедрую любовницу. Словно бы жизнь усмехнулась, и дала ему сразу все, и полной ложкой. Еще год назад в юношеском максимализме он думал, что никогда не сможет найти просто девушку, которая поймет его. Теперь у него даже не один, а трое людей, которые вовлечены в тайну любви, в безумие, и не скрываются, и не скрывают ничего, тем более нежности и заботы. Здесь он, Марат, гармонично и взаправду занял свое место.

Глава 24

Юноша понял что не отрываясь смотрит на цветочный отдел в магазине. Да, правильно, надо взять цветов, подумал он. Прежние лилии, которые принес Стром, почти высохли. Вообще, честно говоря, первое время они очень сильно пахли, но Вячеслав оборвал почти все пыльники, оставив в каждом цветке по одному. Тогда вместо убийственного запаха, от которого постоянно хотелось чихнуть, по квартире разносился нежнейший аромат, непонятный,