Сильная и независимая для котика (СИ) - Вада Маричка

— Понятно, — сокрушенно вздохнул Морган. — С этой минуты я буду обдумывать каждое своё слово.

— Мне было бы приятней, обдумывай вы каждое моё слово. Но как хотите, мне фиолетово. Закачивайте информацию в свои болванки, а я поведу корабль в космопорт.

И капитан оставила Моргана в общей комнате думать над своим поведением, а сама отправилась в рубку управления.

***

Глядя на медленно ползущую полоску закачки по своему запястью, капрал пытался сосредоточиться и вернуть себе прежнюю холодную голову. Действительно, если смотреть со стороны, Морган сильно изменился за последнее время. Раньше, только поднявшись на борт этого корабля, он негодовал от умения капитана так легко сдирать внутренние защитные слои каждого из отряда. Корил себя за собственное простодушие в откровенных с ней разговорах о прошлом. Приписывал личностную тягу быть услышанным силе гипноза йонгея.

Но теперь, как Клара, потерял всякую грань и позволяет себе проявлять к Мурси, ставшей ему слишком родной, слишком близкой, даже неуважение! Зачем так озлобленно высказывался насчет саркофага? Ведь толком даже не объяснил, чего именно боится. Не попытался встать на её место. Йонгеи же действительно бессмертны. Факт, постоянно ускользающий из общей картины мира. По крайней мере, им не грозит увядание от старости. Будь Морган таким же, как бы он смотрел на жизнь? И, понимая бесконечность дней бытия, стал бы катар обращать внимание на соперников, пусть и очень красивых? На такие мелочи, как месть смертным, слабым, которые отживут своё и никто о них не вспомнит, а ты даже не успеешь двинуться с места, продолжая вершить судьбы Галактики? А воспринимает ли его, Моргана, капитан как нечто серьезное? Или он всего лишь «обыкновенный капрал».

Вот, что имела в виду канцлер Бет, называя Морика так! «Обыкновенный» смертный капрал, позволяющий себе слишком многое с бессмертной личностью. Нет! Неприемлемо! Такая мысль вызывала в Моргане только упрямое желание бороться. С системой, с понятиями, да пусть бы и с самим Вселенским Разумом! Мириться с подобным он не намерен! В конце концов, четыреста лет по галактическим меркам тоже весомый срок. Многие живут гораздо меньше. Он докажет Мусе, что необыкновенный. Научил же Темную Материю понятию «любовь». А значит, уже добился бОльших результатов, чем все остальные капралы в мире!

Но для начала надо перестать и в самом деле мыслить как среднестатистический солдафон. Выкинуть из головы догматы о женщинах и мужчинах, что потоком льются от известных «психологов» и «коучей», коих капрал прослушал немало в попытке разработать стратегию завоевания сердца йонгея. Все персоны разные! Если Морган хочет презентовать себя как «необыкновенную» личность, то и воспринимать окружение, а уж тем более объект своего обожания, нужно тоже непременно через призму индивидуализма. И будто соглашаясь с его мыслями, пикнул датчик, оканчивая загрузку.

Воодушевленный новым планом, Морган проследовал в рубку управления. Половина пути уже была проделана, но капитан всё равно тщательно сканировала пространство на предмет лихих гонщиков, стремящихся нарушить и вклиниться в поток строго расписанных маршрутов. Всем известно, какие в Империи нравы! Йонгеи привыкли к вседозволенности, если им взбредет в голову обогнать, занять твоё место — уступать и договариваться они не станут.

Зная это, Морган постарался не отвлекать Мурси от работы. Он как завороженный глядел на приближающуюся планету, изображение которой транслировалось на экраны, имитирующие лобовые стекла. Мигая миллиардами огней, Беллис напоминала ночной Дромус с его надоедливой неоновой рекламой.

— Прямо в городе садиться будем? — с тревогой прошептал Морган, когда капитан уменьшила скорость и нацелилась на яркий муравейник внизу.

— Это космопорт. Город левее.

У Морика в прямом смысле слова сперло дыхание. То, что он принял за материк, было всего лишь городом! Огромным, переплетенным яркими иллюминированными дорожками, раскинувшимися по нему словно капиллярная сеть. А прямо по курсу мигали всего лишь навигационные огни космопорта. На Катарсисе площадь таких масштабов считалась столицей, ну или большим городом. Поистине эпические размеры!

— «Палитра звезд», — прокомментировала Мурси. — Даже пристань для кораблей в Империи имеет своё название. Сколько гостей каждую минуту принимает, считать устанете, капрал. Да, взгляд с орбиты на планету сразу раскрывает её величие или убогость. Правда, иногда за ярким фантиком прячется зубодробящая карамель из застывшей грязи.

— Катарсис тогда скорее убог, — согласно кивнул Морган. — А какие пирожные вы любите?

— Вкусные. Капрал, захожу на посадку, не отвлекайте.

— Принято, сэр.

Посадила капитан судно, как и всегда, очень мягко и, предоставив системы для сканирования службам космопорта, развернулась на своем кресле лицом к Моргану.

— Может быть, останетесь? Представьте, вас окружат сотни таких же, как я. Зачем портить нежную катарскую психику?

— Я обдумал ваши слова. Понял логику ваших действий. Теперь, как нельзя кстати, придется полное погружение в атмосферу жизнебыта бессмертных йонгеев. Вот увидите, я перевоспитаюсь.

— Божечки-кошечки, Морган. Мне уже страшно, — недоверчиво покачала головой Мурси. — Еще меня попрекаете в безалаберности по отношению к релаксу. Последнее, шо мне от вас треба — это перевоспитание. Мне нравятся катары! Вы мне нравитесь, как их яркий представитель. Выкладывайте, что там наанализировали. Ни на секунду нельзя оставить наедине с собственными мыслями!

— Я осознал, что все мы разные.

— И? — выжидающе посмотрела на него капитан.

— И всё. А нужно было еще что-то осознать?

— Да, вообще-то, нет. Просто для вас какие-то смехотворные выводы. Где глобальность, где глубина и неординарность? Ни в жисть не поверю, шо на этом вы остановились.

— Возможно, у меня было мало времени, — улыбнулся Морган. — Я потом ночью еще что-нибудь понагнетаю.

— Ох, Морик, — против воли хохотнула капитан. — С вами действительно не соскучишься. Абсолютно непредсказуемы.

— Вам же нравится, да? — несмело уточнил Морган. — Я не специально, само как-то так получается.

— И вот это вот ваше «не специально», как запал в кексе из взрывчатки. Что ж, посмотрим, как вы запоете, когда увидите последний штрих перевоплощения, — коварно улыбнулась Мурси и спешно направилась к себе.

Морган последовал за ней и, хоть дверь в каюту осталась открытой, он остановился на пороге. Слушая, как капитан ругается, в попытках найти что-то очень важное среди вечного беспорядка своего обиталища, в его голове мелькнула мысль, что и здесь необходимо будет навести порядок, как только представится возможность. Наконец, Мурси радостно воскликнула, нашарив искомое под столом, вытянула оттуда и, сдув пыль, с гордостью протянула Моргану маленький ремешок розового цвета.

— Что это? — нахмурился капрал, рассмотрев на середине толстой тесемки массивный круглый колокольчик.

— Аж мандраж берет от одной мысли, шо увижу вас в таком виде! — сжала кулачки и потрясла ими восторженно Мурси. — Давай надевай, давай!

— Странное приспособление, — еще больше насторожился Морган, чуя по настроению капитана недоброе. Он покрутил в руках предложенный аксессуар. Толстый, кожаный, с магнитной застежкой. Его можно было намотать разве что на запястье пару раз. — Очередная шпионская штучка? Блокирует мозговые волны? И куда его надевать?

— Да, Морик! Оно блокирует всякие импульсы тех, кто повстречается на пути. С этим вы перестанете существовать для жителей Империи.

— Гипнотическое?

— Ага. Давай, я сама! — с маниакальной радостью кивнула Мурси и, не сводя горящих глаз с лица капрала, выхватила ремешок из его рук и потянулась к шее.

— Что вы делаете? — отпрянул Морган.

— Одеваю тебя. Расслабься в бедрах и не суетись, — благоговейно, будто совершая религиозный ритуал, прошептала Мурси и защелкнула кнопку ошейника. — Вот, поправим колокольчик. Морик, скажи: «ня»!