Доля Пути: Лето - Константин Пирожков

Дальше нашей группе переводил, в пол голоса, ведун. А Баходир продолжил на родном языке:

— «Сейчас идём на юг, около двух часов — идти нужно быстро, до рассвета должны быть на месте. В походе порядок такой — я, Феруз, Мурад и Далер идём впереди, сразу за нами, чуть позади, Женя, Умар и вторая группа, Руслан идёт последний. Далер даст свет — не очень яркий, зато нежить его не чует. Когда придём к цели, я скажу новый строй».

И мы пошли.

Колдун что-то начертил на земле, пробормотал речитатив и вверх, как воздушный шарик с невидимой нитью, поднялось тускло багровое "солнце", только размером с кулак. Ночь была тёмная, а шли мы по бездорожью, только иногда начнётся тропка, а потом внезапно обрывается. Да ещё "светило" колдуна давало не шибко много света и висело над нашим авангардом, метрах в тридцати впереди. В общем, заметив, как пару раз споткнулась Маша, слыша глухие матюки Руслана, я изобразил «Око» и поднял его над нами. Все аж зажмурилась, Женя присвистнул, жрец что-то сказал, но Антон не успел перевести — к нам подбежал что-то сердито шипящий Умар, а за ним Баходир с Далером.

— Погаси «Око», Илья, — быстро проговорил Антон.

Я сразу отозвал долю. Ведьмак что-то сказал резко, глядя на меня.

— Твой свет слишком заметный, — переводил Антон. — Не понимаю... А, его нежить и нечисть чует, а нам нужно незаметно подойти.

— Тогда, пусть Далер наколдует ещё один "фонарик", — сказал я, глядя на Баходира. — Мы так ноги переломаем.

Антон только начал переводить, но лидер его не стал слушать и что-то сказал Далеру. Колдун огрызнулся, ведьмак повторил настойчивее и, через десяток секунд, над нами зажглось второе колдовское "солнце".

Дальше шли без остановок и молча. Передвигались мы действительно быстро и за два часа отмахали километров пятнадцать. Я испытывал странные ощущения. Казалось, должно быть жутко — идти в ночной степи, в кровавом свете колдовского "фонаря", зная, что рядом ошивается толпа нежити... Но, глядя на лица людей рядом, прислушиваясь к себе, я не мог отделаться от мысли, что мы будто в туристическом походе. — Все сосредоточены, но только на том, чтобы не ступить ногой в сурочью нору или не зацепиться за куст степной колючки. Никто не оглядывается со страхом, не выказывает нервного напряжения. — Чувство охраняет нас от внезапного нападения, да ещё ведьмак с колдуном явно как-то "сканируют" местность вокруг — я постоянно ощущаю от них "волны" применения Знаний.

Когда ночной мрак стал сменяться предрассветными сумерками, Баходир скомандовал привал. Все попили воды, проверили снаряжение. Около получаса просто ждали, усевшись прямо на землю. Антон развеял какой-то порошёк, сказав, что змей и насекомых можно не опасаться. Горизонт, который здесь ничего не загораживало, начал светлеть и нам стал открываться окружающий нас пейзаж. — Ровная, как стол, степь, похожая на ту, что рассекал Путь в моём видении. Редкие кустики степной колючки, глина в перемешку с песком и расплывающиеся в дымке холмы предгорья — далеко на юге.

Привал мы сделали на склоне пологой возвышенности, площадью с четверть футбольного поля, которая как атолл в океане — слегка выдавалась среди степного "моря". Баходир, Женя и Умар уже лежали на гребне этого недохолма и вглядывались куда-то на юг.

Дальше, мы немного перестроились. — Все кметы, включая Руслана, и ведьмак растянулись цепью и пошли вперёд. За ними, на расстоянии метров тридцати, двигались стихийник и колдун, а жрец присоединился к нашей группе, которая отстала ещё метров на двадцать. Когда мы оказались на возвышенности, я увидел, что с этой стороны местность существенно понижается. Вдалеке, земля почему-то приобрела более тёмный оттенок, а справа виднеются какие-то строения. Мы равнялись на скорость головной группы, поэтому шли не спеша и приблизились к тёмной полоске земли минут через пятнадцать.

Участок грунта, метров сто в ширину и непонятно сколько вглубь, был... Перекопан? Тут и там, на нём громоздились целые кучи земли и это "поле" уходило вперёд и вправо — к группе глиняных домов или сараев. Отсюда, пока, было не разобрать.

«Кладбище», — дошла до меня мысль. — Запоздалая, так как прямо из "вскопанной" земли поднялся... Не, ну если это не зомбак, то я тогда не знаю. — Тело и голова цвета чуть светлее земли, из которой он восстал. Какие-то обрывки, не то одежды, не то мусора, свисают с плеч и рук. Когда он встряхнулся и с него посыпался песок и глина, я понял — это, мать его, кощей-голем. Земля, погребальная одежда, ещё чёрт знает что, за долгие века, смешались с разлагающейся плотью и солью, которой богата местная почва. Всё это заменило неживому тело, каркасом которого выступал скелет. А глубоко в провалах пустых глазниц зловеще горели багровые огоньки. Ма-а-ать!

Нежить шагнул вперёд. Никаких подволакиваний ног или дёрганных движений — двигался он плавно, но механически, как робот и похоже, неплохо владел своим "телом". А затем, за первым некроголемом, начали подниматься другие... Десятка два его "клонов" выкапывались из земли.

Ведьмак что-то крикнул. Колдун быстро стал чертить какие-то каракули на земле, бормоча речитатив. Кметы растянулись пошире и вынули оружие — "близнецы" держали ещё свои ножны обратным хватом. Стихийник раскинул руки и его силуэт окружило горячее марево. Жрец вытащил свою книгу, не раскрывая поднял над собой и еле слышно что-то запел. Кожаная обложка книги начала испускать лёгкое голубоватое свечение. Мы, с Антоном и Машей, стояли статистами, не зная, что делать — только и успели что напрячься — я, будто в лихорадке, мысленно приготовился изображать доли, Антон вытащил оба своих ножа, а Маша что-то зашептал в кулак, который достала из кармана.

Големы не торопились нападать, они... выстраивались?!?... в две неравные линии.

Колдун, видимо, закончил и ткнул тупым концом своего копья-посоха в центр рисунка, который мигнул багровым и над ним стала сгущаться алая дымка. Далер погрузил в неё свободную руку и четыре раза взмахнул ею, указывая на бойцов впереди — четыре "кровавые ленты» устремились к нашим воинам, растворяясь в них. Сие действо крайне возбудило нежить, строй которой колыхнулся и големы пошли вперёд. Жути нагоняло то, что кроме топота, других звуков мертвяки не издавали. Хорошо хоть от них не смердело — чему там смердеть? — Кости, прах, глина и песок.

На первых шагах нежити, закончил свою короткую песнь и жрец