Неро (ЛП) - Тилли С.

— Все будет хорошо, Пейтон. Мы сможем все обсудить.

— Ну, в том-то и дело, что мне нужно с кем-то поговорить. Потому что когда тебя здесь нет, у меня нет друзей.

— Я не твой друг, Пейтон. — Неро использует свой серьезный голос.

— Я знаю, знаю. — Я отмахиваюсь от него, хотя он меня не видит. — Ты мой лучший друг. Но я хочу сказать, что у меня нет других друзей. И теперь, когда я не на работе целый день, у меня нет никакого человеческого общения. Я имею в виду, Роберт замечательный. Но он никогда не хочет просто остаться и поговорить со мной. Потому что он работает. — Я еще немного сдуваюсь. — Прости, я ною.

— Когда я сказал, что не являюсь твоим другом, — голос Неро внезапно наполнился тем, что можно описать только как самодовольство. — Я имел в виду, что мы больше, чем друзья.

— О. Ну… — Мои щеки начинают пылать, и я рада, что он меня не видит. — Ты все еще мой лучший друг.

Неро издает тот гул, который вибрирует в его груди, когда он чувствует себя довольным. И это меня раздражает, потому что он не сказал мне в ответ, что я его лучший друг.

— Кстати, о друзьях, — говорю я. — Я заметила, что ты удалил номер Карлтона из моего телефона.

Наступает тишина, и внезапно возникает ощущение, что Неро здесь, в комнате со мной. Его бурлящая мужская энергия настолько густая, что я почти чувствую ее.

— Ты больше не будешь встречаться с этим уродом.

— Он практически мой единственный друг! — возразила я, сама не зная почему. Я не возражала против Карлтона, но не то чтобы я действительно продолжала с ним дружить.

— Он не твой друг. И ты больше никогда его не увидишь.

— Почему?

— Потому что он хочет тебя трахнуть! — огрызается Неро.

Я насмехаюсь. Идея — нонсенс.

— Это раз. — В голосе Неро звучит рычание.

— Один что?!

— Один дюйм, детка. Продолжай говорить о других мужчинах, и к концу этого разговора ты будешь должна мне все до последнего дюйма моего члена, зарытого глубоко в твоей заднице.

Моя киска покалывает от его необоснованных слов, и мне трудно говорить.

— Он не хочет…

— Это два. Продолжай в том же духе, и мне придется лететь домой прямо сейчас.

— Ну… я… — У меня перехватило дыхание.

До встречи с Неро у меня не было ни единой мысли о том, чтобы сделать это. Но после того, что он сделал на концерте…

Мне стало жарко в груди.

Воспоминания о том, как кончик его члена входит в меня, заставляют меня учащенно дышать.

— Господи Иисусе. — Его слова звучат густо. — Ты хочешь этого? Ты хочешь, чтобы я взял эту задницу, детка. Ты хочешь, чтобы я трахнул твою тугую дырочку?

— Я… я не знаю.

— Блять, — снова ругается он. — Ебаный ад, Пейтон. Я твердый как камень.

Я пытаюсь рассмеяться, но я слишком возбуждена для этого.

— Мои трусики мокрые.

В трубке раздается глубокий стон.

— Не трогай их.

— Что? Но…

— Нет, ты сделала это с нами, ты должна страдать вместе со мной. — Он снова стонет, и я инстинктивно понимаю, что он настраивает свой член. — Сегодня вечером, если меня не будет дома, ты поднимешься к нам на кровать, позвонишь мне со своего ноутбука и кончишь на эти пальцы, пока я буду смотреть. Хорошо?

— Хорошо. — Он, должно быть, не в том положении, чтобы дрочить прямо сейчас, так что, думаю, будет справедливо, если я тоже подожду.

— И если тебе нужно с кем-то поговорить, когда меня не будет, — продолжает он, — я могу прислать Аспен.

— Неро, — вздыхаю я. — Я не знаю ее.

— Вы бы прекрасно поладили.

— Может быть, но ты не можешь просто послать кого-то и сказать, чтобы он стал моим другом.

— Конечно, могу, — говорит наглый мужчина. — Но зачем она тебе вообще нужна? Я твой лучший друг, помнишь?

— Я помню, что ты не говорил этого в ответ, — ворчу я, не видя смысла отрицать свою досаду.

Никаких секретов.

— Пейтон, ты — мое все. Моя любовь. Моя милая девочка. Мой лучший друг. — Я таю от его слов. — И когда я вернусь домой, если ты захочешь, чтобы вокруг было больше людей, мы сможем завести друзей.

Это заставляет меня смеяться.

— Как?

— Ни хрена не знаю. Сними объявление или что-то в этом роде.

— Боже мой, Неро. Ты безнадежен.

— Я тоже тебя люблю. — Он говорит это так легко. — Мне нужно идти. Но попроси кого-нибудь из парней принести тебе кофе или что-нибудь еще.

— Хорошо. — Я сгибаю пальцы вокруг телефона, желая, чтобы это была его рука, которую я держу. — Я люблю тебя.

Повесить трубку с каждым днем все труднее.

Это просто смешно, как я жалею себя. Моя ситуация буквально никогда не была лучше. Даже близко не было.

Даже когда Неро ушел, я разговариваю с ним каждую ночь. Мы переписываемся весь день. Я посылаю ему фотографии Тото, а он присылает мне сообщения, в которых управляет мной, проверяет, что я ем, спрашивает, что я делаю. Это самое большое внимание, которое я когда-либо получала. Но теперь, когда я знаю, каково это — делить с ним постель, я не хочу спать одна. Я не хочу простых телефонных звонков.

Я хочу его.

Вскочив с дивана, Тото просыпается от моего движения, и мы оба отправляемся на поиски Роберта.

К счастью для нас, он проходит через задний дворик как раз в тот момент, когда мы подходим к двери.

Я распахиваю ее, и Тото бежит за падающими листьями, а затем укладывается в траву.

Когда Роберт замечает, что я задерживаюсь на полпути к двери, он останавливается.

— Что-то нужно?

Формируется план…

— Вообще-то, да. — Мне немного стыдно за то, что я собираюсь сделать, но мне нужна экскурсия подальше от этого дома, пока я не сошла с ума. — Неро сказал, что ничего страшного, если ты отвезешь меня выпить кофе.

Роберт смотрит мимо меня, на кухню.

— Разве ты не делаешь свой собственный? Все время?

— Это не то же самое. Есть что-то лучшее в том, что делает кто-то другой. Вроде того, как когда тебе дают бесплатную еду. Всегда вкуснее, чем когда за нее приходится платить.

Роберт не двигается.

— Я просто пошлю кого-нибудь за ним.

Я качаю головой.

— Я пойду с ним. Мне нужно выйти ненадолго.

— Неро сказал, что ты можешь пойти? — На его лице написано сомнение.

И он должен сомневаться. Я прекрасно знаю, что Неро не хотел, чтобы я шла с ним. Но я также знаю, что приближаюсь к психическому срыву, если не сменю обстановку.

— Мы можем заехать в ресторан. Я сяду в машину в гараже и не выйду, пока мы снова не окажемся дома. — Это самое сверхъестественное, что я могу придумать, но Неро — сверхъестественный парень.

— Не обижайся, но я должен спросить его. — То, как Роберт говорит "без обид", говорит о том, что ему на самом деле все равно, обижусь ли я.

Пока Роберт пишет Неро, я зову Тото и делаю вид, что не скрещиваю пальцы, чтобы Роберт сформулировал вопрос так, чтобы меня отпустили.

Потом я скрещиваю все заново, потому что когда Неро узнает, он будет в ярости.

* * *

Подготовка к поездке заняла двадцать минут, и три из них я потратила на то, чтобы убедить Роберта разрешить мне взять с собой Тото, но он отказался.

Решив принять поражение вместе с победой, я использовала время, необходимое Роберту для организации людей, чтобы сбегать в свою комнату и переодеться.

Я знаю, что не выйду из машины. И я знаю, что все окна тонированы. И я знаю, что это глупо. Но стоя здесь, в гараже, в теннисных туфлях, моих хороших джинсах, лифчике, простой белой майке и черной толстовке с капюшоном, которую я нашла в одном из ящиков Неро, я чувствую себя готовой к выходу в свет.

Я подтягиваю ткань толстовки к носу. Она не пахнет Неро. Но она пахнет его стиральным порошком, что лучше, чем ничего.

Затем я продолжаю прижимать ткань ко рту, потому что меня вдруг накрывает воспоминание о том, как на днях я копалась в шкафу в поисках боксеров, чтобы надеть их в постель, а вместо этого нашла тайник с нижним бельем, которое он у меня украл.

И если он может оставить себе мои трусы, то я могу оставить себе эту толстовку. Только вот когда он вернется домой, я заставлю его носить ее несколько дней, чтобы в следующий раз, когда он уйдет, у меня было что-то, что пахнет им.