Просыпайся, любимый (СИ) - Политова Екатерина

Воспоминания настолько живые, злые, болезненные, что силюсь забыть да не получается. Просто не могу. Не знаю как. Не понимаю как.

Обхватываю себя руками и морщусь оглядываясь, замерз, зараза. Фу. Вот на том пригорке они стояли. С ними был кто-то третий. Мер, судя по всему, потому что лица я не видел, потому что он жался к земле, стараясь быть незаметным.

Демон видит то, что есть. А человек видит… всё подряд, что подсовывает ему мозг. Всё, что он не успел забыть. Чего боится, что любит. Всё, что не смыло временем, ведь для меня времени то и не прошло.

Когда открыл глаза, когда посмотрел на Фаолу человеческими глазами… то захотелось зажмуриться. Какое же я животное, какая же злобная тварь. Захотелось голову себе вскрыть, достать мозги и растоптать. Как же я на себя разозлился. А она наверное подумала, что на неё.

В моей голове прах Кристины ещё не остыл. Она будто призраком за мной ходит по этому полю. А я наворачиваю по нему круги, сам не знаю зачем. Брожу здесь человеком, заткнув демона. Мерзну и не знаю что мне сделать, чтобы перестать её видеть. Каждый раз, каждый проклятый раз.

Кристины больше нет. Нет больше её улыбки, открытости. Нет шелковистых волос, нежных рук, губ. Я так бесконечно виню себя за её страдания.

Моя совесть меня наказывает, когда закрываю глаза я вижу её. И ничего не могу с этим поделать.

Я всё ещё так страшно зол. Всё ещё хочу найти крайнего. Отыграться. Разорвать кого-нибудь. Мне недостаточно того, что я уже сделал, мне надо больше. Черт возьми, как остановиться?

Я просто иду по продуваемому насквозь ветром полю. Будто мне надо сбежать от чего-то. Я брожу и брожу. Хочу чтобы оно вымерзло во мне.

Вердеру конец. Эльдоре конец. Все мертвы. Все.

Смотрю на замерзшую траву, прибитую морозом к земле. Да нет уже ничего здесь. Что ты тут ищешь, безумец? Старую боль? Мало тебе?

Тебя единственное живое существо тут держит, Рафаэль. Больше нет никого. Ты ведь это знаешь, знаешь о чем она думает, глядя тебе в глаза.

Сажусь на промерзлую землю. Собираю горсть сухой холодной пыли и пропускаю через пальцы. Она всюду она здесь. Как вчера помню как жег её. Меня убивает моя собственная память.

Откидываюсь спиной на ледяную землю. Как же холодно. Как же гадко быть человеком.

Будь человеком, злобная тварь, прочувствуй всё, что натворил.

— Рафаэль! Ты в порядке?! — надо мной вдруг склоняется испуганное синеглазое личико. — Знала, что тебя тут найду.

— Чтоб тебя, Фаола фон Стредос, — проговариваю я, а у самого зуб на зуб не попадает. Она стоит и смотрит синими глазами, в теплой куртке. — Ложись ко мне.

Зову её потому что вдруг так страшно обнять её хочу. Безумно просто. Осознаю как сильно в груди всё тянется к ней.

— На ледяную землю ложиться?! — кривиться она.

— Так ты же тепло одета.

Меня удивляет, когда она и правда садится на колени, но ложится не рядом, а на меня сверху. Нахалка. Трогает лицо теплыми руками.

— Да ты же замерз, ты чего делаешь? Рафаэль, верни демона.

— М… — морщусь я. — Живая… Ты живая. Не мертвая, дышишь. И руки такие согревающие.

Провожу пальцем по гладкой нежной щеке. Фаола хватает меня за ладонь и дует на неё пытаясь согреть. Меня это веселит.

— Прекращай, — ворчит она.

— Фаола, я только убивать умею.

Некромантка вдруг смеется, упираясь руками мне в грудь. Она откровенно надо мной смеется! А до меня вдруг доходит - я в первый раз вижу её по-настоящему искреннюю улыбку.

— Да ты жить испугался? А то думаю, почему ты пришел сюда? Вернулся к своим мертвым? — её улыбка сменяется мрачным выражение лица. — Я тут была, когда Геррия пыталась меня… съесть. Я всё видела.

Молчу. Выпускаю демона обратно в тело. Аж потряхивает от пробирающегося по венам горячего тепла. Как же бесит мерзнуть!

— Я смотрела на всё глазами Эльдоры, — говорит Фаола, продолжая сидеть на мне сверху.

— И что? — цежу я.

Эта нахалка наклоняется уперев руки мне в плечи. Её волосы щекочут мне лицо.

— А то, что ты мой, Рафаэль Асэрра. — говорит она. Вот как? Фыркаю ей в ответ, а она продолжает: — Ты не принадлежишь прошлому. Ты не принадлежишь Вердеру или Эльдоре. Не принадлежишь Кристине, потому что она умерла, Рафаэль. Её души тут уже даже нет, она иссякла. Серьезно, я думала вызвать её тебе, но Колодец Душ её уже поглотил. Но я тебя ей не отдам.

Я подаюсь вперед и сажусь, мы оказываемся лицом к лицу. Заключаю некромантку в объятья и вглядываюсь в глаза.

— Да ты обнаглела присваивать меня словно вещь?

Она обнимает меня за шею и хмурится.

— Я не буду сидеть на заднице и ждать, когда ты вернешься. Мне нужен ты, сейчас. А я нужна тебе. Ни больше ни меньше. — тыкается в щеку холодным носом. — Вернул демона, да? Замерз всё-таки.

— Что-то мне не нравится твой хозяйский тон, — рычу ей на ухо, положив руку на затылок, зарывшись пальцами в мягкие волосы.

— Я тебя у смерти выгрызла, а ты… пришел сюда. Сюда. К ней! Любишь её? — спрашивает так же, как я спросил её о Фабиане. Тогда она выдала мне ни ложь, ни правду. Что-то между.

Обвивает меня ногами и сильнее стискивает руки на моей шее. А я не хочу ей врать.

— Да, любил. Очень сильно.

— А меня?

Давлю внезапный смешок, потому что вдруг понимаю, что мне от неё не отделаться. И я хочу, чтобы она вцепилась в меня ещё крепче. Вонзила свои коготки мне в под кожу.

— А ты - рыба-прилипала. Знаешь, есть такие рыбы рядом с акулами?

Она отстраняется и удивленно смотрит мне в глаза. Сдерживаюсь, чтобы не засмеяться. Она не поняла меня.

— Ты - сумасшествие, от которого я не могу отделаться. И что самое важное - не хочу.

— Я тоже тебя люблю.

Надо было сразу остаться. К черту мертвые поля. Хватит к смерти лицом поворачиваться.

Я поднимаюсь и поднимаю её, но не выпускаю из рук. Она такая теплая и живая. Пришла за мной.

— Фаола.

— Что?

— Хочу любить только тебя. Чтобы каждую секунду в моей голове была только ты. Злая, добрая, ужасно навязчивая, прилипчивая и нахальная.

Она улыбается, слушая мои слова. Не так часто она мне улыбалась… Я поводов не давал. Ни единого.

— Рафаэль, пойдем отсюда? — говорит вдруг Фаола. — Не торчи тут как все скорбящие торчат на кладбищах. Мертвые про нас не помнят. Мертвые живут в собственных страхах и боли. Они нас не ощущают. Они нас не ждут. И ты не мертвый, ты живой.

Неожиданно слышать от неё такое. Хотя, от кого как не от некроманта и слушать о смерти. Её слова меня отрезвляют. Потому что Кристина, мертвая, едва подойдя ко мне шептала лишь “ненавижу”...

— Ты показалась матери?

Она мотает головой, хмурится.

— Да, но я не говорила с ней особо… сразу пошла тебя искать.

— Ты и правда рыба-прилипала, ужас. Но… есть в тебе ещё один мерзкий изъян.

— Что?! — возмущается она и дует пухлые губы.

— Твоя фамилия. Она меня бесит. Её надо сменить, — невозмутимо заявляю я и слежу за её лицом.

Медленно, но верно до неё доходит.

Глава 18.2

Я не дала Рафаэлю вернуться к нему домой и утащила обратно в поместье. Боялась оставлять его в том доме, зная, что во сне он отпускает демона. Нахальная, прилипчивая… никогда я раньше такой не была. Только с ним. Цепляться, чтобы не ушел. Смотреть только на него. Бояться за его жизнь...

Не знаю через что Рафаэль переступил, чтобы сказать мне то, что я так хотела услышать. Как далеко запрятал свежие воспоминания о далеко минувших днях. Куда загнал их ради меня. Ради меня… это было, я даже не знаю как объяснить эти чувства. Благодарность?

Про любовь. Про… про мою фамилию! Я похлопала глазами, ужаснулась и спросила:

— В смысле… замуж?

А получив слегка раздраженное и усталое подтверждение чуть не задохнулась. Вот так вот. Замуж. Рафаэль. Вместе со мной. Навсегда.

Он сказал мне всё, что я хотела. Что было у него на душе тогда я не знаю. Но там буду я, поселюсь в его душе и никуда не уйду.