Не расстанусь с коммунизмом. Мемуары американского историка России - Льюис Г. Сигельбаум

новых сотрудников из числа коллег, и их работы способствовали развитию многостороннего характера сайта. Кристен Эдвардс, технически подкованная выпускница Стэнфорда, предоставила одну из первых статей, посвященных эвакуации военных лет; это было темой ее диссертации. Благодаря Кристен мы получили доступ к богатой коллекции плакатов Гуверовского института, а когда мы сталкивались с трудностями или были не уверены, что делать дальше, к ней всегда можно было обратиться за советом. В 2008 году сайт претерпел свою первую модернизацию, что случилось благодаря исследовательскому гранту от Колледжа Макалистер и технической помощи Кристиана Мейстера. С июня 2010 года по июль 2014 года Дебора Филд, Эми Рэндалл, Кристин Эванс и Стив Харрис сформировали новые разделы, так что мы смогли предложить больше информации по гендеру, СМИ и технике. Чуть позднее Кейт Браун представила текст, основанный на ее смелых исследованиях советских мощностей по переработке плутония.

Среди многочисленных пользователей сайта самой креативной, пожалуй, была Эми Нельсон из Политехнического университета Виргинии. Мы были знакомы с тех пор, как она проходила ассистентско-педагогическую практику на моем курсе советской истории в 1986 году в Мичиганском университете. Эми, чей интерес переместился с истории музыки в Советском Союзе 1920-х годов на историю животных, предоставила замечательный текст о содержании домашних животных для отредактированной мной книги о частной жизни в Советской России [Nelson 2006]. Я обратил внимание на находчивость и изобретательский талант Эми и в дальнейшем привлек ее к работе над «Семнадцатью мгновениями» на семинаре, посвященном веб-сайтам, который проходил на конференции ASEEES. Она сделала сайт по своему весеннему курсу истории СССР 2017 года (http://amynelson.net/soviethisto-rys 17/), и с первого взгляда было ясно, как умело она использует интернет для изучения советской истории со своими студентами. В 2014 году нас прокатили какие-то парни из Южной Азии, которые на торгах предложили самую низкую цену за обновление сайта. Эми тогда сильно нам помогла, и мы сделали ее третьим партнером в администрировании сайта.

14 января 2015 года, через неделю после начала весеннего семестра в Мичигане, Дуг Прист, аспирант, назначенный преподавать курс советской истории для бакалавров, прислал мне срочное сообщение: «Сегодня на занятиях, – написал он, – один из студентов предупредил меня, что клиентскую часть www.so-viethistory.org, похоже, хакнули»[119]. Погоревав вместе с Дугом, я обратился к коллеге, который руководил H-Net, онлайн-сетью по гуманитарным и социальным наукам, где хостились «Семнадцать мгновений». «Насколько могу судить, – сообщил он, – похоже, что хакер получил доступ к базе данных и к 93 000 учетных записей пользователей с именами, аффилированными лицами и паролями, которые, как написано в его твите, он выложил в публичный доступ». Вот это да! Приятно было услышать, насколько велика аудитория «Семнадцати мгновений», противно было от наглости хакера. Потом я попытался понять, что коллега написал дальше: «Надеюсь, что [эта информация] поможет вам найти службу программирования, которая исправит код, и провайдера для хостинга, а также перемонтировать клиентскую часть сайта».

Тогда как преподаватели советской истории, в том числе и бедный Дуг Прист, пытались найти альтернативы для своих студентов, мы с Джимом и Эми обдумывали свои варианты. Прежде всего я решил уточнить, правда ли H-Net с нами расстается, что явно следовало из письма их директора. Да, правда. Ох. Я печалился несколько дней, но сожалениями горю не поможешь. Эми тем временем привлекла к делу несколько знакомых гиков, от которых была какая-то польза. Помимо того, она искала коммерческую фирму, которая взялась бы за апгрейд и хостинг сайта. В итоге мы решили поместить «Семнадцать мгновений» под эгиду MATRIX, Центра цифровых гуманитарных и общественных наук университета. Сайт более-менее стабильно заработал в сентябре 2015 года. Усилия стоили того; пользователи благодарили и хвалили нас и лично, и в сети, а студенты, и мои, и из других стран, вновь получили ощутимую поддержку в своих занятиях. Как раз сейчас, когда я это пишу, Эми, которая приняла на себя основную ответственность за сайт, подает заявку в Национальный фонд гуманитарных наук на финансирование его обновления.

По президентским выборам 2016 года мы слишком хорошо знаем, что в интернете экспоненциально растет поток легкодоступной, а зачастую и намеренно распространяемой, дезинформации. Один из первых примеров распространения такой дезинформации через интернет, куда как менее зловещий, но не менее шокирующий, – взрыв в Багдаде грузовика со взрывчаткой 19 августа 2003 года, в результате которого погибли 22 человека, включая специального посланника ООН в Ираке Сержиу Виейру ди Меллу. В каждом сообщении о взрыве, которое я видел в интернете, говорилось о грузовике и взрывчатке «советского производства». Российские источники не были исключением[120]. Многие публикации цитировали агента ФБР Томаса Фуэнтеса, который описывал грузовик как «военный безбортовой грузовик советского производства, известный как КамАЗ» [Bomb 2003]. Это описание меня заинтриговало, потому что я тогда уже интересовался советскими автомобилями, но еще и потому, что я болезненно воспринимал, когда советским прошлым оправдывают зло, недостатки или опасности в постсоветской России[121]. Поэтому хотелось знать, действительно ли спецагент Фуэнтес смог определить модель грузовика двенадцатилетней давности, или он просто использовал слово «советский» в его расплывчатом и вводящем в заблуждение виде? У Фуэнтеса, как я вскоре узнал, имелись свои недоброжелатели. Группа «Indymedia UK», которая описывала себя как «сеть частных лиц, независимых и альтернативных медиаактивистов и организаций», утверждала, что взрыв был вызван не КамАЗом или каким-либо другим грузовиком, а «подземным зарядом с дистанционным взрывателем, по всей вероятности, заложенным за несколько дней до взрыва» [Vialls 2003].

Как я писал в «Radical History Review», меня интересовала не столько криминальная сторона этого дела, сколько то, о чем Рой Розенцвейг, основатель и директор Центра истории и новых медиа в Университете Джорджа Мейсона, писал ранее в 2003 году как об «одновременной уязвимости и неразборчивой беспорядочности цифровых данных» [Siegelbaum 2004b; Rosenzweig 2003]. Мои поиски «советского грузовика-призрака», таким образом, стали упражнением в оценке преимуществ и опасностей использования интернета и его основной поисковой системы, Google, в качестве источника информации. С другой стороны, если бы благодаря Google я не нашел (через поиск «бомба грузовик КамАЗ») другие случаи, когда реальные КамАЗы фигурировали во взрывах, я бы никогда не узнал, как часто он использовался в качестве излюбленного оружия в чеченских войнах. Это открытие привело к другим (через поиск «КамАЗ Ближний Восток») – о способах использования этих автомобилей, в том числе об их популярности среди совершающих хадж дагестанцев и азербайджанцев, которые использовали их для перевозки ковров ручной работы в Саудовскую Аравию и электронного оборудования оттуда. С другой стороны, точна она или нет, единожды сообщенная