Биарриц-сюита - Бронислава Бродская

кричал, что он, да – импотент, у него проблемы со щитовидкой, что он болен… что он ей не "станок", а она не верила, и требовала, требовала невозможного, не желая считаться с его "болезнью", которую он не считал нужным лечить. Он поставил на себе крест: секс ему стал не нужен, ни с кем, а с Лорой тем более. Ради нее вообще не стоило утруждаться.

Егор лежал на широкой кровати под смешным балдахином во французском городе Биарриц. Было 11 утра, воскресенье. Через час для всех начнется день, а Егор будет искать, где позавтракать. Сегодня он собирался поездить по окрестностям и поздно вечером уехать в Германию на поезде. Нужно было вставать и выписываться из гостиницы. Захотелось выпить кофе и сесть в машину, все в нем внезапно куда-то заспешило, он знал это ощущение, когда "все во мне торопиться, а торопиться некуда". Через 15 минут он уже сидел в своем маленьком Фиате, и неторопливо ехал по городу в поисках кафе, где можно было с комфортом позавтракать. Кафе были на каждом шагу, но ни одно почему-то ему не нравилось. Остановился около Café Cosi. Неплохое место, Егор проголодался и все показалось вкусным. Он собирался завтракать, а завтрак после 12-ти уже не подавали. Да, ладно, можно пообедать, какая разница. Поел с аппетитом, официант по французскому обычаю улыбался мало, но принес все быстро. Егор заказал всего лишь Plat du jour, не из меню, и это стоило 13 евро, что показалось ему дорого. Пришлось дать еще пару евро на чай. Как всегда, траты слегка огорчили, он долго сидел за столом, пил кофе и курил вторую за день сигарету. Теперь уж он поест только поздно вечером, может на вокзале купит себе какой-нибудь бутерброд, уж точно в ресторан не пойдет. Хватит на сегодня.

Егор сел в машину и развернул свою карту, все туристические места там были обозначены. И тут его внимание привлекли громкие автомобильные гудки. Егор обернулся и сразу понял ситуацию, в которую попала пожилая женщина. Она свернула на улицу с односторонним движением, и теперь ей все гудели, она остановила машину, вышла и растерянно стояла, смотря на разгневанных шоферов, которые требовали убрать машину. Бедная старушка уселась за руль, попыталась развернуться, но заехала на тротуар, назад ей тоже ехать было трудно. Бабушка была совсем маленького роста, а машина у нее было высокая. Теперь она пыталась съехать задом с тротуара, но только напрасно включала заднюю передачу, не давая достаточно газу. Машина глохла, а люди раздражались все больше. Бабка нервничала и совсем растерялась. Егор выскочил из машины, пробежал 20 метров, через газон-разделитель и наклонился к бабушкиному опущенному стеклу. Бабуля с радостью уступила ему руль, и уселась рядом на пассажирское сидение. Егор играючи съехал с тротуара, чуть подал назад, и припарковал машину совсем рядом у обочины. Клаксоны смолкли и несколько машин проехали мимо них, каждый водитель выворачивал шею, чтобы посмотреть на джентльмена… Старушка рассыпалась в благодарностях на изысканном, культурном французском. Егор улыбался, былое обаяние к нему полностью вернулось. Со словами: «Oh, bien sur, madame,… de rien,… de rien… Ce n"est pas grave …», он выкатился из бабкиной машины и вернулся в свою. Настроение его мигом улучшилось. День начинался не так уж плохо и вот какой он оказался милый, галантный, оказавшийся в нужном месте, в нужный час. «А французы-то… вот сволочи! Никто бабке не помог. Сопли жевали. А я – помог», – Егор был собой доволен.

Прежде всего он решил съездить в Сен-Жан– де -Люз, маленький туристический городок, где он в свое время смотрел дома. Там он провел часа три: побывал в часовне, где Людовик XIV женился на Марии-Терезе, даже экскурсию по-французски послушал, все понял и это снова наполнило его гордостью. Потом зашел на дачу Шаляпина и в дом, где родился Морис Равель. Теперь ему предстояло решить, ехать ли в Лурд? С одной стороны следовало съездить, это все-таки одна из самых важных католических святынь, где, якобы, 18 раз появлялась Дева Мария. Егор не сильно в это верил, но в Лурде был святой источник, исцеляющий ото всех болезней. Это вряд ли… но паломники шли туда месяцами и ему просто надо было два часа просидеть в машине. Но эти два часа были серьезным "с другой стороны". Далековато. Егор посидел на террасе кафе, выпил кофе, выкурил сигарету и решил ехать. Когда он, действительно, сюда, еще раз попадет? Неизвестно. Может, никогда.

Ехать было приятно, хорошая дорога. Егор думал о том, что после Ватикана, Лурд – самое почитаемое католиками место, в путеводителе было написано, что городок каждый год посещают более 6 млн. человек. И он туда едет, современный паломник. А вот и заветный грот, со святой водой, где девочка Бернадетт видела явления Марии. Егор окунул руки в святую воду, вокруг бассейна была толпа и каждый делал это же самое. Может из-за толкотни Егор никаких возвышенных чувств не испытал. Скептические вопросы бывшего советского атеиста не давали покоя: «Почему Дева Мария являлась только этой Бернадетт?» Больше-то мадонну никто не видел. Он знал, что истинно верующим такие вопросы в голову не приходят. Главная улица напоминала эспланаду, где лавиной ехали инвалидные коляски. Сотни и сотни инвалидов, верящих в исцеление, невиданное колличество калек, едущих за чудом, с умиротворенными спокойными, часто улыбающимися лицами. На каждом шагу продавали фигурки святой Бернадетт, распятия, крестики… миллионы евро в год… Неплохо! Как такая бойкая торговля уживалась с истинной верой? Было неприятно. Но, когда Егор зашел в колоссальный храм и увидел лик Девы Марии на картине, его скептицизм ушел: на него смотрели такие бездонные, все понимающие глаза, что ему поверилось, что он защищен, что его не дадут в обиду, что такие глаза не предадут. Сейчас он понял, что приехал сюда не зря, дело было даже не в целительной воде, сама атмосфера города давала ему надежду, обещала дать сил, чтобы справиться с трудностями, перенести свои несчастья. Ему даже казалось, что ему следует благодарить Деву Марию, что она ему и так уже помогла: жизнь его никогда не станет прежней, в ней появился новый смысл. Он купил и съел лепешку на святой воде. Егор вспомнил, что когда он был в гроте, около купален, там были люди в специальных куртках, добровольцы, везущие коляски с больными, помогающие им раздеться и погрузиться в воду. Его наконец проняло, он был, как в туманном облаке, и сразу вспомнил свой мелкий подвиг, когда