Моя чужая. (Не)вернуть любовь (СИ) - Орфей Диана

Ох, опять эти глупости! Ни за что!

Я не собираюсь больше играть в игры. И если заведу отношения, то с человеком, который будет принимать и мою дочь тоже.

Выхожу на стоянку, а Демьян уже идет навстречу широким шагом.

— Алена! — подходит в плотную. На мгновение кажется, что он хочет меня обнять, но вместо этого лишь касается рукава. — Я уже начал волноваться. Как все прошло?

Почему-то становится неловко. Демьян хотел пойти со мной, но я его тормознула, и он остался ждать в машине.

— Все хорошо. Наверное. Завтра встречаемся с Агатовым в офисе.

Демьян недовольно поджимает губы, но не комментирует. Хорошо. Я и сама знаю, что моя затея шита белыми нитками.

— Теперь к дочке? — спрашивает, подводя к машине и помогая устроится. Черт… Я скоро начну воспринимать это за ухаживания. Щекам снова становится жарко.

— Да, пожалуйста. Привезу Ульяне немного вкусного. И поговорить надо…

***

Демьян

День проходит в совершенно суматошном ритме. Пока Аленка сражается с Агатовым, я отбиваюсь от Оболенского.

Кто-то донес ему о разводе. Причем это была не Юлия. Она потом обещала позвонить отцу, успокоить. Но перед этим тот клялся оставить меня с голым задом. Ну что ж, удачи ему.

У меня уже была финансовая подушка, до которой не дотянутся загребущие лапы почти бывшего тестя.

Думал, трубка в руке расплавится.

Оболенский совершенно не желал воспринимать, что развод — обоюдное решение. Только если дочери он побоялся выносить мозг, то я получил за двоих.

Пусть так.

В итоге он ничего не сможет сделать. Зато я очень скоро стану свободным.

— Еще чаю? — оборачиваюсь к Алене.

Та напряженно всматривается в экран ноутбука.

Работает над очередной задачкой по веб-дизайну. У нее реально круто получается. Но, кроме того, от работы Аленка получает удовольствие.

Ей бы не цифрами-отчетами заниматься, а посвятить себя любимому деду. Начать развивать свой талант — он ведь несть, и не маленький! Но я не лезу.

Она — взрослая девочка. И сама все прекрасно знает.

— Да, наверное, — бормочет, кидая на меня рассеянный взгляд.

Давлю в себе желание наплевать на чай и заняться куда более интересными вещами.

Аленка до невозможности милая в своей серо-лавандовой пижаме и шерстяных носочках. У нее всегда зимой ноги мерзнут, я помню.

Усесться бы рядом, схватить в охапку и… Отворачиваюсь и иду на кухню. Не очень хочется демонстрировать свою вполне определенную реакцию. И хоть я сейчас запросто могу склеить какую-нибудь девушку для разрядки, но нужна мне одна. Поэтому — сжимаю зубы и терплю.

— Спасибо, — благодарит Аленка, когда приношу то, что она просила.

— Покажешь?

Устраиваюсь рядом. Не могу себе отказать.

— Да, ничего особенного, немного подправить визитки мебельного магазина. Шрифт тут просто аховый. Ну и кое-что еще…

Хм, действительно. Работа Алены смотрится куда приятнее. Стильние.

— Супер, — хвалю абсолютно искреннее. — Тебе пора брать за работу деньги.

Алена только вздыхает.

— Боюсь, у меня скоро не будет времени на это баловство.

Точно… Сегодня врач сказал, что вполне вероятно выписка Наденьки состоится через несколько дней.

Несмотря на преждевременные роды, ребенок чувствовал себя хорошо и не нуждался в долгом наблюдении.

— Это не баловство, — замечаю мягко. — К тому же я буду рядом.

Алена поворачивается ко мне. Наши лица очень близко, и я из последних сил заставляю себя не смотреть на ее губы.

Черт, как же хочется…

— Будешь нянчить чужого ребенка? — слегка выгибает бровь.

Вроде бы шутит, но по глазам вижу — ждет ответа. Правдивого.

— Это не чужой ребенок. Наденька, твоядочь. Для меня это главное.

Алена соблазнительно прикусывает нижнюю губу.

Не могу удержаться, осторожно заправляю выбившийся локон за ухо. И не встречаю сопротивления. С ненормальным восторгом фиксирую, как ее зраки расширяются, а дыхание сбивается.

А, пошло все к черту!

Наклоняюсь и целую желанные до сердечных судорог губы.

***

Поцелуй обжигает до головокружения. Неожиданный, непривычный и такой… сладкий. На мгновение теряюсь в водовороте охвативших эмоций, а когда прихожу в себя понимаю — мои руки обвивают шею Демьяна, а язык вытворяет совершенно немыслимые вещи, сплетаясь с другим в чувственном танце.

Низ живота прошивает острым разрядом желания.

Дыхания нет и сил оттолкнуть тоже.

Мышцы разом превращаются в студень, а вместо крови жгучее вино, от которого голова кругом.

Родной до невозможности запах окутывает жарким коконом.

Руки Демьяна везде. Гладят напористо, даже жестко. Жадно. И от этой жадности меня сшибает цунами ответного желания.

Из горла рвется стон. Такой громкий — сама пугаюсь. И это придает сил.

Сдаю назад, и, к огромному разочарованию, Демьян отпускает.

— Прости, — хрипит, а у самого глаза темные, до синевы.

Между бедер голодно тянет. О, как хорошо я знаю этот взгляд! Демьян буквально в шаге от того, чтобы не бросится на меня, наплевав на все запреты.

— Нам нельзя, — пытаюсь выровнять дыхание. — Демьян, я… не думаю, что мы…

«Что мы» что? Не сможем быть вместе? Правильно делаем? Готовы к отношениям?

Сама теряюсь от множества вопросов. Тону в них, путаюсь… Не хочу отношений! Особенно с Ястребовским! Он — пройденный этап! Или нет?

«Все для любимой девушки», — издевательски шепчет над ухом голос Агатова.

С силой тру лоб и отсаживаюсь дальше. Не верю. Не могу больше.

— Это слишком быстро, понимаю, — криво улыбается Демьян. — Я должен сначала развестись, а потом…

— Никаких потом! — вскидываю ладони. — Давай не будем портить отношения, окей?

Демьян мрачнеет.

Да что я такого сказала? Мы ведь и правда отлично общаемся. Но если перевести это в горизонтальную плоскость, боюсь даже представить, что будет. За себя боюсь.

Поэтому нет. Хватит. И вообще — у меня дочь!

Но как на зло в память намертво вклинились слова Демьяна о том, что ребенок — мой, а остальное для него не важно.

И опять скептик внутри меня упирается всеми лапами.

Я уже ныряла в омут с головой. И едва в себя пришла. Второй раз на те же грабли наступать не собираюсь.

Хватаю ноут и опять пытаюсь сконцентрироваться на работе.

Демьян никуда не уходит.

Это слегка нервирует. Но явного протеста не вызывает. Скорее, я чувствую смущение. И непонятное предвкушение. А еще немного дискомфортно — трусики успели промокнуть, а сходить в ванную — значит дать Демьяну понять, что моя реакция далека от простой растерянности или любопытства.

Черт!

Пока я бездумно пялюсь в экран, Ястребовский уходит в кухню и там хозяйничает.

Слышу, как звонит его мобильный.

И фактически кожей чувствую сгустившееся напряжение.

Демьян нервничает. Мне даже не нужно его видеть — достаточно приглушенного тембра голоса. Все во мне реагирует на Ястребовского

О боже… Когда это закончится?

Сердито стучу по клавишам.

Заставляю себя работать до тех пор, пока Демьян снова не объявляется в комнате. Выглядит хмурым и собранным.

— Шахов в Питере, — поясняет недовольно. — Зачем-то понадобилось встретиться.

Шахов… А, это же тот самый, с которым Демьян сотрудничает. Но уже вечер. Что за спешка?

Вопросительно смотрю на Демьяна. Однако он, похоже, сам не знает. Торопливо прощается и покидает квартиру.

А мне самое время вздохнуть от облегчения.

Только совсем не хочется.

А на губах до сих пор горит сладкий, как мед, поцелуй. И внизу живота голодно тянет.

Вздохнув, плетусь в спальню. Нужно ложиться. Мне еще завтра с Агатовым разговаривать.

Глава 37

Утром меня забирает Демьян. Уже в привычку это вошло… Даже как-то неудобно. Иногда я отказываюсь, но сейчас очень хочу его компании.

Агатов наверняка ждет. Заявится, как только я усядусь в кресло, некогда принадлежавшее Артуру.