Манипуляция сознанием. Век XXI - Сергей Кара-Мурза

А вот сообщение испанской газеты «Эль Пайс» от 28 октября 1998 г. Влиятельная Ассоциация жертв терроризма заявила послу Великобритании официальный протест, который потребовала передать премьер-министру Тони Блэру, в связи с тем, что в телепередаче Би-Би-Си промелькнуло заявление двух членов террористической баскской организации ЭТА о том, что с 16 сентября эта организация объявляет перемирие и прекращает террористические акты. Итак, промелькнуло миролюбивое заявление – и официальная нота послу и премьеру. Что было бы, если бы корреспондент Би-Би-Си находился в банде террористов в Пиренеях и они бы размахивали ножом и обещали зарезать короля Испании – и это бы передавалось по всей Европе? Чудовищное несоответствие с тем, что происходит в России. Но вернемся к самому терроризму.

Терроризм имеет в качестве культурного основания нигилизм – отказ от общей этики. Он – продукт философии, которая декларировала как естественную норму жизни «войну всех против всех». Во время Французской революции террор стал официально утвержденным и морально оправданным методом господства и породил своего близнеца – терроризм как метод борьбы против власти. Затем, как ответ на терроризм оппозиции, возник государственный терроризм. Страны Запада культивируют у себя терроризм в контролируемых масштабах. Это – важное средство сплочения обывателей вокруг власти. Это – одно из самых сильных средств манипуляции сознанием и отвлечения внимания общества от махинаций верхушки. Это – эффективное средство собирать радикальную молодежь из отверженных слоев общества и направлять ее энергию на ложные цели.

Трагическим следствием крупных террористических актов в Москве и созданного телевидением психоза надо считать тот факт, что чуть ли не все политики соблазнились идеей «учиться у Запада и Израиля», а то и «сотрудничать» с ними в борьбе с терроризмом в России.

Только на первый взгляд кажется, что речь идет о том, чтобы всего лишь «перенять технологию». За этой технологией стоит неотделимое от нее представление о добре и зле. Средства Запада не ставят целью искоренить терроризм, цель – поддерживать терроризм в заданных пределах. Тут видна утрата логики. Почему изживать терроризм мы должны учиться у Запада, где он процветает, а не у Советского Союза, где его и в помине не было?

В России вся огромная инфраструктура – трубопроводы, линии электропередачи, связи и т. д. – строилась в расчете на стабильное общество. Она в принципе не может быть защищена от терроризма. В этих условиях одна возможность – искоренить терроризм в принципе. Но этого нельзя достичь «средствами Запада» – ковровым бомбометанием, пуском крылатых ракет «по базам», наймом провокаторов. Искоренить терроризм в России можно только одним способом – восстановив то жизнеустройство, которое лишает терроризм социальной и культурной базы.

Терроризм обязательно требует оправдания, легитимации в достаточно большой части народа. Террористы убивают и умирают за идеал, и чтобы его создать, надо сначала исковеркать их систему ценностей. Их надо убедить, что в отношении их группы (социальной, религиозной, этнической и т. д.) совершена нестерпимая несправедливость, которая может быть смыта только кровью. Тогда человеком движет чувство мести, которая как бы уничтожает несправедливость и восстанавливает равновесие в мире.

Первую работу, чтобы направить мысли и чувства чеченцев к мести, произвели, создав черный идеологический миф. Вместо «народа, отбывшего наказание» чеченцы вдруг были превращены в «репрессированный народ». Кто же их «репрессировал»? Россия! Накатившее затем резкое обеднение было воспринято как новая несправедливость – уж оно-то прямо было вызвано действиями Москвы. Этого мало – Москва посадила к чеченцам Дудаева, а потом его же стала свергать разрушительной войной. Вина была на политиках, но с помощью пропаганды ее нетрудно было переложить на Россию в целом, на русских.

Речь не идет о том, чтобы оправдать тех, кто пошел в террористы, – их ответ преступный и неадекватный, и террористов приходится уничтожать. Но если не понять их мотивы и видеть только патологическую кровожадность или корысть, то нет никаких шансов на то, чтобы лишить терроризм легитимности. Пока что и военные, и чиновники, и масса простых людей без шума делают свое дело с умом и сердцем. И этим ограничивают терроризм. А главное, созданный было невротический страх быстро прошел. Культура пока что выполняет свою стабилизирующую роль.

Глава 9. Манипуляция и воздействие на память

§ 1. Запоминание, узнавание и внушение

В целях манипуляции сознанием приходится воздействовать на все виды памяти человека и разными способами. С одной стороны, надо, чтобы человек запомнил (а то и заучил до автоматизма) какую-то мысль, метафору, формулу (как во время референдума в 1993 г. надо было затвердить: «Да, да, нет, да!»). С другой стороны, бывает необходимо «отключить» его краткосрочную или историческую память, потому что они создают психологический барьер против внушения.

В пределе человек, не помнящий ничего из истории своего коллектива (народа, страны, семьи), выпадает из этого коллектива и становится совершенно беззащитен против манипуляции. Это – важное условие для возможности подлогов и подмен предмета утверждений. Если люди быстро забывают реальность, то всякую проблему можно представить ложно, вне реального контекста. И обсуждение, даже если бы оно было, теряет рациональные черты – результат достигается на эмоциях.

Интуитивно люди чувствуют, что их связь с историей – огромная и жизненно важная ценность, хотя редко могут обосновать это логически. Почему такое беспокойство вызывает решение снести какой-нибудь старый, всем мешающий дом? Потому что он – реальный свидетель давних событий, и нам кажется, что мы можем опереться на него в нашей связи с историей. Еще более необъяснимым на первый взгляд является тот священный смысл, который придается архивам. Зачем они? Опубликование документов почти ничего не изменит в нашей жизни. Да ведь сделаны уже и микрофильмы, и записаны документы на оптических дисках. Если ураган уничтожит подлинные документы, практически ничего не изменится – но сама эта опасность кажется нам страшной. Подлинные документы – свидетели истории. Как говорят, «их священный характер состоит в их диахронической функции», в обуздании Хроноса – времени, отделяющего нас от жизни наших предков. Чтобы манипулировать сознанием ныне живущих, надо эту связь разрывать.

Йохан Хейзинга (1872–1945) говорил, что в XX веке история стала «орудием лжи на уровне государственной политики», и никакая восточная деспотия древности в своих фантастических «свидетельствах» не доходила до такой манипуляции историей. В 1995 г. по Европе с триумфом прошел фильм английского режиссера Кена Лоха (Ken Loach) «Земля и воля», прославляющий дела троцкистов в годы гражданской войны в Испании. На презентации этого чисто идеологического фильма в Мадриде К. Лох выразился удивительно откровенно: «Важно, чтобы история писалась нами, потому что тот, кто пишет историю, контролирует настоящее».

Рассмотрим сначала важность запоминания. Когда человек получает какое-то сообщение, его взаимодействие с памятью делится на два этапа: сначала происходит пассивное запоминание. Затем информация перерабатывается рассудком, и если она признается мало-мальски убедительной, эмоционально окрашенной и представляющей интерес, она «внедряется» в память и начинает воздействовать на сознание.

Таким образом, запоминаемость и убедительность находятся в диалектическом единстве. Чтобы не быть с ходу отвергнутым пассивной памятью, сообщение должно чем-то «зацепить» сознание, не показаться сразу полной чушью. Но чтобы внедриться в сознание, информация должна быть упакована в такую форму, чтобы оно запечатлелось в памяти. Человеку всегда кажется убедительным то, что он запомнил, даже если запоминание произошло в ходе чисто механического повторения, как назойливой песенки. Внедренное в сознание сообщение действует уже независимо от его истинности или ложности. А. Моль подчеркивает: «На этом принципе и основана вся пропагандистская деятельность и обработка общественного мнения прессой». Еще раньше ту же мысль выразил Геббельс: «Постоянное повторение является основным принципом всей пропаганды».

Исследователи пришли к печальному для простого человека выводу: то, что в результате частого повторения прочно запоминается, действует на сознание независимо от того, вызывает ли это утверждение возражения или одобрение!! «Эффективность убеждения измеряется числом людей, у которых данное сообщение вызывает определенную реакцию, направленность же этой реакции несущественна». Направленность реакции несущественна! Тот, кто вперился в экран телевизора и десять раз в день слышит одно и то же сообщение подвергается манипуляции, даже если каждый раз он чертыхается от возмущения.