Производные счастья - Светлана Чистякова

— Вот если бы ты, Ваня, не был таким растяпой, возможно последней жертвы можно было и избежать, — назидательно сказал Михалыч.

— В чём дело? — потребовал ответа Хохлов.

— В гипогликемии.

— А поконкретней нельзя? Для тех, кто в танке.

— Это картина крови потерпевшей, — раздражённо фыркнул Михалыч, — вот это, — он ткнул в кривую, резко уходящую к нулю, — уровень глюкозы. В норме у здоровых людей, нижняя граница должна быть не ниже 3,89. Здесь ниже единицы. Вывод — гипокома, в результате введения инсулина. Думаю, не меньше сорока единиц. Поэтому жертвы не сопротивлялись. Они просто не могли. Внутривенное введение такого количества инсулина почти мгновенно вызывает коллапс. Тут даже душить не надо. Просто не оказать помощь и человек сам погибнет.

— Господи!

— Спасибо за комплимент. Но я просто аналитик на пенсии. Влад, хотелось бы поближе познакомиться с делами.

— О да!

— Ваня, я жду результаты экспертизы.

— Всенепременно!

— Здорово, что вы помирились, — Нара сидела в любимом уголке дивана, наблюдая за носящейся по комнате Машей. — А почему он в квартиру не поднялся? Я бы хотела с ним познакомиться.

— Успеешь ещё. Сейчас мы просто катастрофически опаздываем. Я только на секундочку забежала переодеться и тебя повидать. А ты?

— Что я?

— С дядей Сашей когда мириться собираешься? А то он в командировку собрался, а вы до сих пор в ссоре.

— Маш, не начинай.

— Ты обещала.

— Да. Но это не говорит о том, что я пойду к нему извиняться. Я обещала поговорить, если он сам придёт.

— Он придёт.

— Иди уже, болтушка. Тебя Денис ждёт.

— Нар, ну пожалуйста, не выгоняй его!

— Не буду.

— Честно-честно?

— Честно-честно.

Довольная Маша чмокнула её в щёку и скатилась вниз по лестнице.

Нара только головой покачала и, закрыв дверь, подошла к ноутбуку.

В кои-то веки можно расслабиться и спокойно почитать.

Она зашла на знакомый форум, посвящённый любимому сериалу, пообщалась с подругами, затем заглянула в литературную гостиную, нашла фанфик, который всё не решалась прочитать. Слишком высокий рейтинг, слишком необычная пара, для неё всё было слишком. Но она так соскучилась по своим любимым героям, а до выхода нового сезона было ещё полтора месяца и девочки так расхваливали именно этот фик, что она решилась. В конце концов, всегда можно закрыть и не читать, если не понравится. Фанфик был совсем маленьким, всего на пять страничек. Она открыла файл и… не пожалела. Наверное, дело было в мастерстве автора, в её умении подать историю так, что после неё не остаётся никакого послевкусия, кроме лёгкой эйфории от прочитанного и небольшого смущения, как будто она только что подсмотрела в щёлочку за тем, что двое скрывали от всего мира.

«…Летний воздух пронизан гудением пчел и клеверным дурманом. С пригорка под старым вязом виден весь луг и дрожащее марево над травой. По узкой тропинке возле опушки катит велосипедист. Он не заметит нас, даже если будет пристально вглядываться.

Мы лежим голышом под огромным деревом, наслаждаясь обществом друг друга и ты жмуришься от яркого солнца.

Божья коровка ползет по твоему колену. Я слежу за ней взглядом. Маленькая путешественница повторяет только что пройденный мною путь. У тебя нежная кожа, и ты лежишь в тени, оберегая её от слишком жарких поцелуев солнца. У тебя светлые брови и невозможно длинные ресницы — я знаю, девушки влюбляются в тебя из зависти к ним. У тебя невероятные глаза, когда сквозь ресницы ты смотришь на меня и улыбаешься. Никакое море и никакое небо никогда не сравнится с цветом твоих глаз. И никакой мёд никогда не передаст восхитительный цвет твоей кожи. Мой медовый, мой небесный, мой… только мой…» — дочитав последние строчки, Нара прислушалась к ощущениям. Идеально. Совсем никакого отторжения, несмотря на то, что она только что прочитала весьма пикантный фанфик. Нара открыла глаза и легко улыбнувшись, принялась писать восторженный отзыв. Она ещё не знала, как вообще ко всему этому относИться, но в одном была уверена точно — к этому автору она ещё вернётся. Она нажала «опубликовать» и уже было собралась ещё разочек перечитать понравившуюся вещицу, когда в прихожей раздался звонок. Нара посмотрела на настенные часы, гадая кого это принесло. Часа не прошло, как Маша с Денисом уехали, а шоу, на которое парень неизвестно каким образом умудрился достать билеты, закончится еще не скоро. Северинцев же, после случившегося ночью убийства, весь день ходил какой-то тихий и задумчивый, что вообще было на него не похоже. А сразу же после обеда Нара видела, как его машина выезжала с больничной стоянки.

Однако за дверью обнаружился именно он. В руках у него был горшок со здоровенным кактусом, вершину которого венчал красивый розовый цветок.

— Привет. Не присмотришь за ним, — Северинцев заговорил сразу же, едва Нара открыла дверь, — мне уехать нужно, а Ольга…

— Проходи, — она посторонилась пропуская его внутрь, — где ты взял это чудо?

— Это моей мамы. Первый раз зацвел после её смерти, — тихо сказал он и вдруг посмотрел ей в глаза, — Нара, прости меня! Я такой…

— … идиот. Я знаю, Сань. А ещё ты почему-то решил, что всё и всегда должен решать сам. Это неправильно.

— Мне плохо без тебя, — он аккуратно примостил горшок с кактусом на памятный бабушкин стол и притянул её к себе, — прости…

— Она прижалась к нему, вдыхая знакомый аромат к которому примешивался запах алкоголя.

— Ты напился?

— А что — похоже? Нет, я выпил совсем немного. У меня сейчас… впрочем неважно.

— Надеюсь, ты не за рулём.

— Нет. Меня друг ждёт. Я ненадолго. Просто убедиться, что с тобой всё в порядке.

— Сань, что происходит? Почему я должна быть не в порядке?

— Я пока не могу тебе ничего сказать. Не потому что не хочу, я действительно не могу. Но умоляю тебя, будь осторожна! Береги себя и Машку. Пожалуйста. Я вернусь и всё будет хорошо.

— Саня!

— Нара. Просто поверь мне! Я вообще не должен был приходить сегодня. Но не смог, не заехать.

Его поцелуй был горячим и обжигающе-нежным, с нотками грусти и затаённой горечи, словно он вложил в него какое-то послание, смысл которого Нара так и не смогла определить.

— Я позвоню, — он оторвался от её губ, ещё раз с нежностью провёл по щеке, — береги себя!

Он уже был на площадке, когда обернулся:

— Кактус не любит прямых солнечных лучей, и я его сегодня полил. Больше не надо. И ещё. Мама называла его Санечка.

Он исчез так же внезапно, как и появился, оставив Нару с ощущением, что надвигается чего-то непоправимое. Она едва успела добежать до окна, чтобы увидеть выезжающий со двора огромный внедорожник.