Кровь драконов - Юлия Сергачева

— Я думаю, — ответила она. — И чем больше думаю, тем тоскливее мне становится. Ведь перед нормальными людьми такая проблема никогда не становится. Живут себе, довольные… Одни только мы, как проклятые, вечно выбираем между собой и собой. Между жизнью и драконом. Между счастьем и своим даром… Отравленная кровь… — Джеанна неосознанно прижала ладонь к металлической пластинке, нашитой на одежду с левой стороны. Жест привычный и тревожный для меня, хотя давно прошло то время, когда вслед за этим знакомым движением Джеанны неумолимо следовало появление врачей.

— Он ведь не любит тебя, — произнес я, опуская взгляд. Смотреть, как невольно меняется от моих слов лицо девушки, не хотелось. Но промолчать было нельзя. — И никогда не полюбит. Если ты сохранишь своего дракона — причинишь ему боль ежедневным напоминанием того, что он потерял. Если откажешься от дракона — снова причинишь боль, потому что ему известно, какую цену платят за предательство…

— Но ведь можно иметь и то, и другое…

— Не уговаривай себя. Это не тот случай.

— С каких это пор ты стал таким рассудительным? — Она заглянула мне в лицо.

Я засмеялся:

— Не знаю. Натренировался, пока прокручивал подобные же разговоры мысленно. Миллионы раз.

— Ушам своим не верю, — восхитилась Джеанна. — Ты? А я всегда полагала, что для тебя этот вопрос решен.

— За кого ты меня принимаешь? — возмутился я.

— За безобразно талантливого типа, — ответила она,

— Нет уж, не увиливай…

Она вздохнула.

— Ну понимаешь, Кир… Только ты не обижайся, ладно? Ты же знаешь, я тебя люблю, — она улыбнулась. — Но ты такой правильный. Ты всегда поступаешь так, как нужно. Тебе и твоему дракону. Ты… Ну, прости, слегка зануда. В хорошем смысле. Наверное, твой дар так велик, что ты поглощен им со всеми потрохами и почти ни на что не отвлекаешься. Иногда мне кажется, что твой дракон сожрал все твои эмоции и сомнения, а тебе оставил только холодную голову. И твой талант откроет тебе дорогу в тот же Звеницар, как возможность, но именно твоя голова поведет тебя именно туда, не уклоняясь с курса.

— Это… неправда! — растерянно выдохнул я.

— Правда. Помнишь, наставник посоветовал Вейто обратиться именно к тебе или к Аяру? Ну, Аяр это вообще крайний случай. Они с драконом просто растворены друг в друге. А ты сам владеешь драконом и направишь его туда, куда тебе надо… Ну почему ты такой правильный? Ты даже в музыке своей невообразимо совершенен… И в жизни такой же. Я тебя знаю много лет, мы живем рядом, и ты всегда поступал так, как нужно. Заметь, не так, как велят, а так, как нужно. Как правильно. Почему?

— Тебя раздражает, что я не способен на безумства?

— Меня в тебе ничего не раздражает, — засмеялась она. — Я тобой попросту любуюсь. Я так не умею… Видимо потому, что я всего лишь исполнительница, певица. Я работаю с тем, что уже существует, а ты… А ты, наверное, слишком усердный творец. И тебе хватает для жизни того, что ты создаешь. Может, оттого оно так хорошо в итоге?

Я молчал, насупившись. Мне хотелось возразить горячо и убедительно. Но слова не приходили. Ни единого.

Мы некоторое время сообща безмолвствовали, переваривая сказанное друг другу и наблюдали, как город за рекой расцвечивается переливающимися огоньками. Раньше это зрелище всегда вызывало умиротворение. А сейчас почему-то тревогу… Где-то там затаился враг.

— Между прочим, Вейто вчера вернулся одновременно со мной, — неожиданно для себя сообщил я вслух, просто, чтобы разбить непривычное натянутое молчание.

— Я знаю, — отозвалась Джеанна. — Он в последнее время часто задерживается.

— Ты следишь за ним?

— Делать мне больше нечего, — дернула она плечом. Но как-то неубедительно.

— Ты следишь за ним, — констатировал я.

— Ну и что? Он ведет себя странно!

— Да мы все тут ведем себя странно…

— А несколько раз его видели возле катакомб… Что он там делает?

— Спроси у него.

— Я спрашивала… Он что-то промямлил и так неприятно на меня посмотрел! А потом сказал… Что это не мое дело! — с явной обидой и некоторым недоумением сообщила Джеанна.

— Хм… А он храбрец! И совершенно прав.

— Он. Мне. Так. Сказал, — отчетливо разделяя слова, повторила Джеанна. — И он за это ответит.

— Джеанна, ты бы оставила его в покое, а? С чего ты на него взъелась?

— Я тебе не хотела говорить… Но однажды мы встретились… Там.

— Где?

— Возле катакомб.

— Ты спятила?! Ты-то что там делала!

— Вот поэтому я и не хотела тебе говорить, — вздохнула Джеанна. — Потому что ты перестраховщик и праведный зануда. Ты не хочешь спросить, что там делал он?

— Да плевать я хотел, что он там делал! Меня беспокоит то, что ты вновь хочешь влезть в какую-нибудь историю. И какой-нибудь псих попытается на тебя напасть.

— У меня есть дракон, не забыл?

— Не забыл. Как не забыл и о том, что у других тоже были драконы…

— Мне было просто любопытно, — примирительно произнесла Джеанна. — Я осторожна и внимательная. Ты же знаешь…

— Знаю. Ты осторожна и внимательна. А все шишки за твои проделки сыплются на мою голову.

— Ага! Так вот чем вызвана твоя забота! — засмеялась Джеанна.

— Не ходи одна, — серьезно попросил я. — И вообще не лезь…

— … не в свое дело, — закончила девушка насмешливо. — Лучше скажи мне вот что — если на твой взгляд Вейто такой положительный, то зачем ты сказал мне о его вчерашнем позднем возвращении? Может, он просто с девушкой гулял? — ехидно осведомилась Джеанна.

— Не знаю, — честно ответил я. — Вдруг вспомнилось…

— Вот и я не знаю… В нем есть что-то, что тревожит. Я хочу разобраться… — Она поежилась. — Пойдем внутрь? Что-то я мерзну…

Но сразу уйти нам не удалось, потому что на карниз выбрались две смутные фигуры, одна из которых была поменьше и трепетно держалась за высокую. Высокая огляделась, заметила нас и заговорила голосом Нихора:

— Ага, вот они. Я так и думал. Если их нет нигде, а из дома они не выходили, значит, быть могут только в одном месте… Кир, эта милая девочка разыскивала тебя весь вечер с подозрительной настойчивостью…

Милая девочка шевельнула плечами, сбрасывая оберегающие руки Нихора, и решительно шагнула к нам из тени. Верхние окна высветлили сердитое лицо, показавшееся мне отдаленно знакомым. Впрочем, в Гнезде мы все были знакомы друг с другом.

— Я пришла сказать… — заговорила девочка, срывающимся голосом. — Пришла сказать, что вы не имели права вмешиваться в наши дела!..

Вот теперь я точно узнал ее. Детские губы дрожали по-прежнему. И в глазах стояли готовые пролиться слезы.