Другое человечество. Здесь кто-то побывал до нас... - Алексей Маслов

Позже появилась тенденция, наоборот, «примитивизировать» неандертальца. Он изображался как частично обезьяна, частично человек, с обезьяньей походкой на внешних ребрах стопы, с заметным отставанием в умственном развитии относительно современного человека. Ему приписывались дремучая дикость и даже некие разрушительные «антисоциальные» наклонности. Во многие книги по антропологии и даже в школьные учебники истории вошло изображение неандертальца как дикого и заросшего шерстью пещерного человека со свирепым выражением на лице. Его называли «пещерным человеком», «троглодитом», изображали существом, яростно обгладывающим кости с почти безумными от ярости глазами.

Вообще, наверное, ни один ископаемый человек не претерпел такой эволюции в наших представлениях, как неандерталец. Он прошел путь от свирепого троглодита до «вполне человека», немногим отличающегося от нас. Более того, его объем мозга был в среднем на 15 % большего нашего, что вообще в корне подрывало теорию об увеличении мозга как о признаке прогрессивного развития.

Как только оказалось, что это все же не «страдающий артритом» современный человек, а исчезнувший подвид, неандерталец сразу же стал создавать проблемы для тех, кто его изучал.

Бог не может создать такое подобие!

Прежде всего, неандерталец оказался настоящей проблемой для современной теологии. Ведь он же уже человек! Он него нельзя отмахнуться как, например, от австралопитека, которому теологи отказали вообще в каком-либо родстве с человеком. Случай с неандертальцем оказался совсем иным, он, очевидно, был разумен, обладал по меньшей мере зачатками религии, погребальными ритуалами, изготавливал орудия и использовал одежды, то есть был, безусловно, человеком. И этот странный человек никак не вписывался в библейскую теорию творения. Если это человек, то где же говориться о нем в Священном Писании? Но прежде всего теологов в немалой мере смущала реконструкция внешнего вида неандертальца, с одной стороны, столь похожего на современного человека, с другой стороны, столь «отвратительного и дикого» по своей наружности – разве может быть таким «подобие Бога»? Так кто же он? И к тому же в Библии непосредственным образом ничего не говорится ни о каком «предшествующем человечестве»…

В конце концов было решено, что обнаруженные останки неандертальцев принадлежат не кому иному, как потомкам Каина – каинитам. Библия говорит, что Каин, сын Адама и Евы, был изгнан за убийство своего брата Авеля. Бог наложил на него некую «печать», чтобы никто не мог убить его. Священное писание не уточняет, что за печать это была, однако некоторые современные библеисты считают, что речь идет о весьма характерном внешнем виде, который присущ неандертальцам [424].

В конце XIX в. неандерталец изображался свирепым, волосатым и низкорослым существом. Мало кому хотелось ассоциировать себя с таким предком. Разве Бог мог бы сотворить такое создание?!

Таким образом, неандерталец нашел себе место в священной истории, хотя и весьма спорное. Он оказался человеком-изгоем с загадочной «каиновой печатью» на лице.

Популярный американский теолог и исследователь из Мемфиса (Теннеси) доктор Майкл Эльбант решил в какой-то мере реабилитировать «род Каина». Он сообщил, что Небеса буквально переполнены неандертальцами! М. Эль-бант долгое время собирал описания посмертного опыта людей, находившихся в состоянии клинической смерти. Он обратил внимание, что во многих описаниях присутствуют упоминания о встрече с некими светящимися душами, которые, несмотря на свое «тонкое» состояние, имеют весьма характерный облик: мощные надбровные дуги, тяжелые челюсти, к тому ж все они одеты в шкуры животных. М. Эльбант с энтузиазмом теолога объяснил, что попадание души на небеса связано с отсутствием заметных прижизненных грехов, а неандертальцы в силу своего простого образа жизни не испорчены культурой, не отягощены ложью, предательством, обманом. Разумеется, в таком случае они должны были очутиться на небесах [84, 33]. Таким необычным образом души неандертальцев получили прописку в раю.

Очень удобный предок человека

Но далеко не только теологи бились над загадкой неандертальца, пытаясь найти ему место в мироздании. Значительно больше проблем неандерталец доставил ученым. Хотя сначала казалось все просто и ясно: неандерталец является прямым предком современного человека – ведь он так похож на него, хотя и немного «диковат» своим видом. Так, по крайней мере, казалось в начале. Но куда же точно поместить неандертальца на общем пути эволюции?

Первое «прояснение» наступает в 50-е гг. ХХ вв. после многочисленных находок в Африке и Азии австралопитеков, Человека прямоходящего и Человека умелого. Теперь неандертальца можно было попытаться вписать в прямую линию эволюционного происхождения человека – по крайней мере, именно так, как это представлялось на тот момент. Стало также очевидным, что неандерталец не только не является примитивным видом, но, наоборот, был прогрессивен относительно всех других ископаемых людей. И именно он стал считаться самым непосредственным предком современного человека, кроманьонца.

Останки неандертальцев обнаруживались давно и по всей Европе с той лишь оговоркой, что долгое время никто не мог предположить, что речь идет именно о древнем человеке другого вида, а не о просто «древних современных людях». А поэтому особого внимания этим находкам и не уделялось. В 1829 г. в Бельгии был обнаружен «ребенок Энгис», в 1848 г. на Гибралтаре вскрылись останки в Форбс Куори, которые, однако, были идентифицированы как кости древнего человека лишь в 1865 г. Наконец, в 1856 г. в пещере Фелдхофер на реке Неандерталь в Германии были обнаружены самые знаменитые останки, откуда и пошло название нового существа.

Обратим внимание – многие находки были сделаны еще до того, как Дарвин обосновал свою теорию эволюционного развития человека, а поэтому он всерьез эти останки как потенциальных «предков человека» не воспринимал. Но как только теория эволюции получает свое распространение, тотчас понадобились и претенденты на место «предка». И неандертальцы как нельзя точно походили под эту роль: достаточно примитивны и дики, но при этом вполне похожи на человека. И здесь сработал скорее психологический, нежели научный фактор, поскольку, во-первых, неандертальцы уже находились, что называется, «под рукой», а во-вторых, они точно подпадали под некоего виртуально высчитанного предка, образ которого логически вытекал из гипотез дарвинистов.

Так реконструировали облик первого неандертальца еще в XIX в. Здесь он очень похож на современного человека, вполне разумен, лишь длинноволос. Но представления о его облике с того времени менялись неоднократно

Закономерно задать вопрос: а если бы такая теория не родилась вовсе, неужели неандертальцы по-прежнему считались бы нашими современниками или «современными людьми», только немного более дикими? Отметим для себя эту закономерность человеческого сознания: исходить не из фактов, а подгонять факты под теорию, как бы вставляя новые виды в те клеточки нашей теории, которые остаются незаполненными. На первый взгляд это кажется очень точным, но по-настоящему точным это может быть только в одном случае – если изначальная теория была верна. Если же в наши первоначальные построения вкралась ошибка, то вся дальнейшие построения будет лишь все дальше и дальше уводить нас от истины. И здесь также сначала была создана теория об эволюционном развитии человека, затем «вовремя» нашелся неандерталец в качестве потенциального предка. Дальше оказалось еще проще: надо просто постараться найти предков неандертальцев, затем предков их предков и в конце концов дойти до самого истока. Но все это имеет смысл лишь в том случае, если один вид действительно каким-то образом «перетекает» в другой. А если же они существуют параллельно, без очевидных признаков взаимовытеснения, то все дальнейшие рассуждения просто теряют смысл. Так получилось и с неандертальцем: как оказалось значительно позже, никакого отношения к современному человеку он не имел, а был лишь одним из параллельных видов, но именно ему удачно привязали многие предыдущие виды и один последующий подвид – нас с вами.

Но это выяснится потом. А пока ученые строят все новые и новые обоснования закономерности неандертальца на древе эволюции как нашего прямого предка. Эрнст Геккель – ученый, который внес немалый вклад в развитие концепций филогенеза живого мира и самого человека, – четко поместил неандертальца на пути между предполагаемым обезьяноподобным предком и современным человеком. Он назвал его Pithecanthropus alalus – «Человеко-обезьяна безмолвная» или «не обладающая речью», что и должно было явным образом провести водораздел между современным «говорящим» человеком и еще «не до конца разумным» и «безмолвным» неандертальцем. Геккель не сомневался, что вскоре останки этого вида будут найдены – это и станет самым ярким и очевидным доказательством торжества эволюционной теории. Это, возможно, было одним из основных ошибочных звеньев в общей цепи рассуждений, а последователи Дарвина и Геккеля начали лишь развивать эти заблуждения. Последователь и ученик Геккеля Эжен Дюбуа открывает на Яве существо, как раз и названое Pithecanthropus, что, как тогда казалось, и является практическим доказательством теоретических построений Геккеля.