Нерожденный - Владимир Контровский

…Камни, подводные камни, покрытые зелёным ворсом водорослей. Водоросли мягко колышутся в такт движению воды, и шевелится среди камней чёрное щупальце, усеянное когтистыми присосками, тянется к горлу пловца, мерзко пульсируя и подёргиваясь. А рыбка, избегая смертельных объятий, резким движением хвоста сталкивает громадный осклизлый камень; камень медленно падает вниз, прямо на осьминога, и многорукая тварь корчится под тяжестью каменной глыбы, силится выбраться – и не может…

Ощущение удушья прошло. Кравцов вздохнул полной грудью, уже зная: он победил – мангуст захлебнулся, и генератор его «миязаки», скорее всего, заглох, – а это значит, что бой выигран, и город будет взят, даже если измученный «соловей-разбойник» потеряет сознание.

Бои в Манчжурии были жестокими – японцы сопротивлялись отчаянно, и победы над ними доставались нелегко. Но всё чаще и чаще носители мечтательной русской души брали в ментальных поединках верх над сынами богини Аматерасу с их дзёном и отрешённостью.

Военный флот империи Ямато, испепеливший города Западного побережья США и обеспечившийся высадку японской армии вторжения на североамериканский континент, не получил новой целенаправленной задачи. После того, как дивизии янки были оттеснены от береговой черты за пределы дальнобойности корабельных «миязак», присутствие линкоров и крейсеров Императорского флота у берегов Калифорнии потеряло смысл: в этих водах для них больше не было ни целей, ни противника. Штаб флота планировал ряд операций – удар по Австралии, захват Цейлона, высадка на Аляске (а после вступления в войну Советского Союза – нападение на Владивосток и десанты на Северный Сахалин и Камчатку), – но почти все эти операции в той или иной степени требовали участия армии. А императорская армия и слышать не хотела о каких-то «второстепенных операциях», пока не решена главная задача: полный разгром Соединённых Штатов Америки. И армия требовала, чтобы флот «удерживал господство на Тихом океане и обеспечивал коммуникации», не отвлекаясь ни на что другое. Адмирал Тойода не обладал авторитетом покойного Ямамото: он не смог настоять на своём, и авианосцы Озавы и линкоры Куриты остались в восточной части Тихого океана, базируясь на Гавайские острова и практически бездействуя.

Но в ноябре 1945 года, когда боевые излучатели появились у противников империи Ямато, японские генералы вспомнили, что у Японии, кроме армии, есть ещё и флот, который сыграл очень важную роль в войне на Тихом океане. Война вновь переломилась, победа над гайкокудзинами, казавшаяся уже совсем близкой, выскальзывала из рук самураев, и Японии снова (как в сорок втором) необходимо было использовать всё, чтобы избежать военного поражения. И от флота потребовали внести свой вклад в борьбу, а не смотреть со стороны, как армия истекает кровью в прериях американского Дикого Запада.

Японские линейные корабли (на переднем плане – «Ямато»)

Рассмотрев несколько вариантов, штаб флота принял решение нанести удар по зоне Панамского канала. Удар этот планировался давно, ещё в начале войны, однако ни в сорок втором, ни в сорок четвёртом Япония не имела ни сил, ни возможностей для осуществления планов атаки канала. А в сорок пятом, когда «оружие богов» позволило самураям разгромить US Navy, овладеть Тихим океаном и высадиться на американский континент, разрушение канала было признано нецелесообразным – кратчайший путь в Атлантику нужен был самим японцам. Но теперь, когда лихой свист «соловьёв-разбойников» и шипение многочисленных «кобр» прервали победный полёт желтого дракона, Панамский канал нужно было вывести из строя: на верфях восточного побережья США Фениксом из пепла возрождался американский флот, и его скорое появление в тихоокеанских водах совсем не устраивало сынов Аматерасу.

Для атаки канала было сформировано мощное соединение вице-адмирала Нисимуры в составе линейных кораблей «Ямато», «Фусо», «Ямасиро», авианосца «Цукуба», тяжёлых крейсеров «Могами», «Хагуро», лёгких крейсеров «Тама», «Кисо» и восьми эскадренных миноносцев. Этих сил, по расчётам японского командования, было вполне достаточно для успешного проведения операции: уцелевшие корабли US Navy давно покинули Тихий океан, а воздушного нападения самураи не опасались – двадцать «миязак» обеспечивали кораблям Нисимуры надёжную защиту от «стандартных» атак. На авиагруппу «Цукубы» возлагалась задача отражения возможных атак американских тяжёлых бомбардировщиков с «кобрами» на борту – в пределах радиуса действия корабельных излучателей истребители должны были справиться с этой задачей. Предполагалось также, что янки уже успели усилить оборону канала «кобрами», однако считалось, что «миязаки» линкоров и крейсеров с их опытными операторами нейтрализуют воздействие вражеских излучателей. Войдя в Панамский залив, корабли должны были уничтожить шлюзы канала артиллерией: с рейда Бальбоа восьми– и четырнадцатидюймовые орудия доставали до шлюза Мирафлорес, а восемнадцатидюймовые орудия «Ямато» – до шлюза Педро-Мигель. Операция, начавшаяся в середине ноября, шла по плану. Поначалу.

Соединение Нисимуры вошло в Панамский залив, не встретив противодействия и даже не будучи обнаруженным: два американских разведывательных самолёта были сбиты «миязаками», не сообщив по радио о появлении японских кораблей (излучатели блокировали связь), а береговые радары остались слепы и глухи – операторы Императорского флота были специалистами высочайшего класса.

Оборона зоны канала действительно располагала «кобрами» – японцы засекли их работу ещё на подходе, – но их было немного (всего несколько единиц), и предназначались они для отражения воздушных налётов, а не для ментального боя с сильным противником. В результате все «кобры» были быстро выведены из строя сосредоточенным ударом «миязак» – энергоблоки американских излучателей были заглушены, а затем подорваны мангустами.

Покончив со «змеями», японцы прочесали излучением берег, зажгли город Бальбоа – так, на всякий случай, – и подняли в небо гидропланы для корректировки огня по шлюзам. И вскоре стволы японских орудий выплеснули громадные полотнища пламени: линкоры вице-адмирала Нисимуры открыли огонь.

Шлюз Мирафлорес был полностью разрушен в течение сорока минут, Педро-Мигель продержался немногим дольше. Уничтожение обоих сооружений завершили пикирующие бомбардировщики с «Цукубы»: они окончательно доломали шлюзы и сообщили Нисимуре о потоках бурлящей воды, вырвавшихся из развороченных шлюзовых камер через взорванные ворота. Единственной потерей соединения стал эсминец «Судзуцуки», подорвавшийся на необнаруженной подводной мине. Японский адмирал с чувством выполненного долга лёг на курс отхода, оставляя позади пылающий берег, затянутый пеленой чёрного дыма.

Неприятности начались на выходе из Панамского залива. В небе над горизонтом были обнаружены серебристые объекты, опознанные как дирижабли. Воздушные корабли быстро приближались, а то, что обнаружены они были не радарами, а визуально, свидетельствовало о том, что дирижабли оснащены излучателями, и что намерения их далеко не дружественные (в последнем никто и не сомневался – дирижабли могли быть только вражескими, Япония не строила воздушных кораблей длиной в сотни метров). Дирижаблей было не менее сорока; они летели со скоростью около пятидесяти узлов, сокращая расстояние – бой был неизбежен.

Японские корабли закутались в завесу «нейтрального поля»: если атакует воздушный противник, первым дело надо умертвить его двигатели – это уже стало аксиомой. Кроме того, операторы-мангусты по плотности вражеского излучения определили, что излучателей на борту неприятельской воздушной эскадры не менее семидесяти, – скорее всего, каждый из дирижаблей был вооружён двумя «кобрами». Американцы имели четырёхкратный перевес по числу «ментальных стволов» – для мангустов бой обещал быть нелёгким, тем более что янки сразу же использовали не только «гасящие», но и «зажигательные» частоты.

Кинжальный удар мангустов смешал строй американских дирижаблей: некоторые (те, у кого заглохли моторы) отстали, другие, сумевшие защититься, вырвалась вперёд. «Кобры» из числа неопытных не успели вовремя среагировать, и несколько атакующих воздушных кораблей попали в сектора «обстрела» соседних. Один из них загорелся – вспыхнул бензин в двигателях на консолях бортового киля. На японских кораблях ожидали взрыва, но взрыва не произошло: газовые отсеки дирижаблей были заполнены не водородом, а гелием.

Американский военный дирижабль

Янки быстро учились, и воздушной эскадрой командовал толковый офицер. Поняв, что нахрапом самураев не взять, он отдал команду задавить японцев нейтральным полем, рассчитывая использовать свой численный перевес – «кобры» тоже умели делать выводы из плотности вражеского излучения и могли оценить, сколько на кораблях Нисимуры «миязак». Американцы сузили сектора излучения – японские линкоры были видны как на ладони, и не было никакой необходимости заливать всё вокруг сплошными потоками ментального поля.