Другая сторона времени. Осада вечности. Дальние берега времени. - Фредерик Пол

— Нет, честно…

— Заткнись, — сказала Пэт.

— А… — Джимми понимающе закивал. — Сыплю соль на раны, да? Что ж, понимаю, что вы чувствуете, но должен сказать… — Он поймал взгляд Пэт и остановился. — Нет, я не должен ничего говорить. Вы и так знаете, что я думаю.

Он повернулся и поспешил к плите, бросив через плечо:

— Обед тоже был великолепен. У меня слюнки потекли.

— Сукин сын, — хмуро сказала Пэт и сменила тему: — Пэтси? Ты слышала о Дэн-Дэне?

— А что такое? — взглянула на нее Пэтси.

— Думаю, это довольно важно, — неохотно сказал Даннерман. — Ладно. Полчаса назад я тоже надевал шлем. Я не спал. Одевался. И мучился от похмелья.

— Что же ты такое отмечал? — полюбопытствовала Пэтси.

— Не думаю, что я что-то отмечал. Похоже, мой двойник в полном дерьме. Видишь ли, на мне был ошейник.

— Ошейник?

— Да, это такая штука, которую надевают, чтобы знать, где ты находишься, — нетерпеливо объяснил Дэн. — Они слышат все, что ты говоришь, и все, что говорят тебе.

— О, черт, — сказала Пэтси, проникаясь вдруг сочувствием. Ей захотелось обнять его, но рядом уже стояла Пэт. — Значит, у тебя тоже проблемы?

— Наверное, я под домашним арестом. Примерно как Мартин и вы.

Пэт повернулась к Пэтси.

— Как по-твоему, почему у нас возникли проблемы после возвращения домой? У всех, кроме Джимми.

— Может быть, это имеет какое-то отношение к тому, что рассказывал Мартин, — предположил Даннерман.

— Но почему мы все лжем? — спросила Пэтрис. — То есть все, кроме Джимми. Зачем нам это?

Даннерман пожал плечами. Некоторое время все молчали. Пэтси оглядела камеру. Мартин и Розалина беседовали о чем-то у плиты. Джимми Лин сидел, прислонясь спиной к стене и заложив руки за голову, с широкой застывшей улыбкой.

Пэт тоже посмотрела в его сторону.

— Скотина… Представляешь, если бы нам удалось прихватить эту штуковину с собой на Землю! Какие деньги можно было бы зарабатывать! Подобрать несколько пар на разные вкусы, и не надо никуда ходить, тащиться в мотель, опасаться, что забеременеешь… Да, — торопливо добавила она, заметив на себе взгляд Даннермана, — я имею в виду… коммерческое предприятие.

— Я знаю, что ты имеешь в виду, — улыбнулся он. — Я тоже кое о чем думал. Что, если бы этой технологией завладело Бюро? Не надо было бы засылать никаких агентов вроде меня. Поймай одного террориста, снабди его таким «жучком» и отпускай на свободу. Все, что он видит или слышит, идет сразу в Бюро.

— О, Дэн! — с горечью сказала Пэтрис. — Ты хоть понимаешь, о чем говоришь? Ведь одними уголовниками дело не ограничится. Правительство захочет следить за всеми… постоянно. Вот тебе и полицейское государство!

— Пожалуй, — задумчиво произнесла Пэт, — это не та технология, которую следует брать с собой.

Все замолчали, потом Дэн произнес:

— Интересно, есть ли у нас выбор? Может быть, именно такие игрушки Возлюбленные Руководители намерены подарить человечеству, если оно пригласит их.

И снова все замолчали, думая о словах Даннермана. Наконец Пэтси вздохнула и встряхнулась.

— Может быть, и мне стоит попробовать, — сказала она, и Даннерман подал ей шлем.

Реальность снова раздвоилась: в одной Пэтси стояла со шлемом на голове, какой видела ее Пэтрис; в другой — сидела в тюремной камере на Земле. Похоже, ела завтрак. Пережаренная яичница-болтунья, сухой тост, чашка слабого кофе. Вкус пищи ей не понравился. Внимание рассеивалось, и от этого разболелась голова. Пэтси закрыла глаза, надеясь хоть немного отдохнуть от мелькающих образов, но это не помогло — «картинки» все равно остались перед ней.

Может быть, подумала она, эту проблему удастся отчасти решить с помощью Пэтрис. Если та закроет глаза и хоть немного посидит неподвижно, то, возможно, вторая сцена исчезнет? Стоит попытаться. Пэтси уже собиралась снять шлем, когда пол под ногами задрожал. Она пошатнулась. Образы, поступавшие в ее мозг, расплылись и исказились, но глазами Пэтрис Пэтси увидела, что стена снова раскрасилась горящими полосами.

Она поспешно стащила шлем — цветной калейдоскоп уже крутился вовсю, а пол продолжал медленно и неумолимо раскачиваться. Чтобы не упасть, Пэтси опустилась на землю — все остальною уже сделали это, — зачарованно наблюдая за многоцветным шоу на стене. Под всплывающими полосами постепенно проступал темно-красный фон, словно накапливавший излучаемое тепло. И вдруг все исчезло.

Там, где была стена, цвет пропал. Гладкий, чуть упругий пол превратился в плотно переплетенные металлические нити. Потолок тоже изменился: ровное белое сияние как в воду кануло, и пленники увидели сеть, напоминавшую джутовую, через которую сочился бледный свет. Такой же свет позволял рассмотреть то, что находилось за стенами: «шкафы» Розалины, широкий проход, по которому Чудик привел их в камеру, металлический «верблюд» и еще многое-многое другое. Теперь ничто не мешало рассмотреть окружающее.

Все поднялись на ноги, недоуменно крутя головами. Джимми, стоявший возле «туалета», протянул руку в ту сторону, где была стена. Потом опустил руку, повернулся и растерянно пожал плечами.

— Здесь ничего нет. Стены больше нет.

Глава 27

ПЭТСИ

Пэтси вспомнилась история о льве в зоопарке. Десять лет лев метался по клетке, скалясь на решетки. Однажды сторож допустил небрежность: ушел, оставив дверцу незапертой. Когда человек скрылся из виду, лев осторожно подошел к двери, понюхал воздух свободы… повернулся и улегся в самом дальнем углу клетки, положив голову на лапы и крепко зажмурившись. Так он и лежал, пока наконец сторож не вернулся и не закрыл дверцу на замок.

Это ты, Пэтси, доктор Патриция Эдкок, сказала она себе. С самого прибытия сюда ты стенала и плакала, желая выбраться на волю. И вот тебе дана такая возможность. Ничто не мешает выйти и идти туда, куда ты хочешь. И что?

Она колебалась.

Как и все остальные, с опаской вглядывающиеся в незнакомые горизонты, скрытые непонятными машинами, манящими далекими проблесками света, застилаемыми тянущимися откуда-то клубами дыма. Никто не пошевелился… пока Джимми Лин, бросив на остальных отчаянный взгляд и глубоко вздохнув, не переступил через лужицу собственной мочи и шагнул через невидимую границу, где еще совсем недавно стояла стена. Он не ушел далеко. Сделав пару шагов, Джимми остановился и огляделся. И все же он явно был снаружи.

Это и определило решение Пэтси Эдкок. Если смог Джимми, то, конечно, сможет и она. Она решительно повернулась и смело прошла туда, где еще никто из них не бывал.