ПАУК. Смерть врагам! (СИ) - Егор Золотарев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Правда, она красотка? — девушка дернулась и ойкнула, будто кто-то ее ущипнул. — Моим ребятам она тоже нравится. Уже не единожды подходили ко мне и просили отдать ее на пару дней, чтобы развлечься. Хи-хи-хи, — снова этот мерзкий смех. — Я думаю, ей тоже понравится. А ты что скажешь, Богословский? Ты вообще меня слышишь или я со стеной разговариваю?
— Выходи, падла, — зло процедил я.
— О! Отличненько, а то я уж начал думать, что ошибся и не к тому подключился. Значит, слушай меня внимательно…
— НЕТ! Это ты слушай, ублюдок! Если ты или твои люди хоть пальцем до нее дотронетесь, я убью вас так, что даже мертвым станет страшно! Понял?
— Хи-хи-хи, — от этого противного смеха мне еще сильнее хотелось размозжить ему голову. — А мы ее уже тронули. Да-да, видишь какой ужасный синяк на таком прекрасном лице? Я честно не хотел ее обижать, но она сама упиралась и не хотела говорить, куда ты делся.
— Потому что она не знает, где я, козлина ты вонючая! Отпусти девушку, она тебе ничем не поможет.
— Как это не поможет? — возмутился Воронов. — Еще как поможет! Вот сейчас я при тебе отрежу ей пальчик. Завтра еще один, а послезавтра сразу три. Когда пальцы закончатся перейду к ушам, губам и носу. Если она до сих пор будет жива, я брошу ее в клетку к монстрам. Да-да, у нас есть такая клетка, и мы с друзьями иногда развлекаемся тем, что бросаем туда какого-нибудь негодяя, который выступает против нашего императора. Зачастую Федор Павлович сам присутствует при этом и от радости хлопает в ладоши. Очень ему нравится смотреть, как погибают его враги.
Мне хотелось перейти на черную радугу и найти ублюдка, но я боялся, что не успею до него добраться. И к тому же хотелось услышать его условия.
— Что ты хочешь? — спокойным голосом спросил я, хотя далось мне это с огромным трудом. Внутри я весь кипел.
— Для начала ты сам должен явиться в Министерство здравого смысла и верной политики.
— Как-как? Повтори, а то я не расслышал.
— Министерство здравого смысла и верной…
— А-ха-ха-ха! — я хохотал так, что даже вздохнуть не мог. — Здравого смысла? И… и верной по… политики. А-ха-ха-ха! Это что за бред?
— Сам ты бред, — надулся он. — Мы придерживаемся того, что все в мире течет и изменяется. Те же Разломы, — вот тут я замолчал и напрягся. — Зачем противиться тому, что происходит без нашего участия? Ведь кто-то же их создает. Зачем-то же их мир хочет соприкоснуться с нашим? Возможно, так мы выйдет на новый виток развития и расширим границы проживания.
— Вы, чертовы идиоты, убиваете собственный народ?! Какое, на хрен, развитие и расширение? Скоро никого не останется с вашей верной политикой! Придурки! Вот, погодите, я доберусь до вас!
Я переключился на «другое зрение». Рядом на диване спал Миха, в доме было темно и тихо. На часах — полночь. Черная радуга примыкала к моей голове. Я вскочил на нее и понесся так быстро, как только мог, но подлец Воронов, видимо, уже понял, как я в прошлый раз нашел его в усадьбе, поэтому едва успел добраться до вершины радуги, как она пропала, а я снова очутился в доме Отшельника.
С трудом проснувшись, я встал и прямиком направился в комнату Отшельника. Тот еще не спал, а сидел за письменным столом и, склонившись с лупой над книгой, вслух читал.
— И тогда поднял Иван свой меч и обрушил на голову чудища…
— Отшельник! — я был взволнован. — Мне надо ехать, но я обязательно верну твою машину в целости и сохранности.
Он недоуменно уставился на меня, затем выпрямился и переспросил:
— Машину? Что ты опять задумал?
— Поеду Воронова убивать. А заодно и всё их Министерство бреда и паршивой политики!
Глава 23
Отшельник внимательно посмотрел на меня:
— Ты можешь толком объяснить, что случилось?
— Воронов опять вломился во мой сон и на этот раз не один.
— А с кем? — осторожно спросил он.
— С Оксаной. Это та девушка, у которой я… В общем, не важно! Она выглядит ужасно. Похоже, ее били, — у меня невольно сжались кулаки. — Я этому Воронову шею сверну, как цыпленку!
Отшельник кивнул и указал мне на тумбу у двери. На ней лежали ключи от красного внедорожника.
— Не беспокойся о семье, — сказал он и потер уставшие глаза. — Я позабочусь о них.
Я кивнул, схватил ключи и выбежал на улицу. На автомате завел двигатель и покатил по дороге, закрытой Наваждением, раз за разом прокручивая в голове слова прилизанного, а перед глазами стояла девушка-парикмахерша. Это я был виноват в ее страданиях, от этого еще тяжелее было на душе.
Первым делом решил найти тот полевой лагерь, который засек несколько дней назад.
— Знать бы еще, как туда доехать? — тихо сказал я и вылетел на трассу.
Я решил поехать направо до первого перекрестка, а там уже свернуть налево и постараться найти нужную дорогу. Оставалось надеяться, что наткнусь на след или почувствую их магию.
Дороги были пустынны. Правда, где-то вдали слышался гудок поезда. Я свернул на разбитую грунтовую дорогу и остановился, вглядываясь в заросший травой твердый песок.
— Нет, здесь давно никто не проезжал.
Вырулил и помчался дальше. На перекрестке из трех дорог свернул налево и, подпрыгивая на глубоких ямах, поехал вглубь леса. По этой дороге ездили довольно часто и объезжали дыры по обочине, поэтому я заинтересовался ею. Но через пять километров въехал в село, а дорога закончилась у небольшого железнодорожного вокзала. Выругавшись, я развернулся и выехал обратно на перекресток.
— Так мне придется в каждую деревню заезжать, — я раздраженно выдохнул. — Лучше уж начать поиски с Долины Изобилия. Вдруг он уже вернулся домой? А если нет, то домашние знают, где его искать.
Бак был почти полон. Да и в багажнике все канистры полные, поэтому не задумываясь, я развернулся и помчался в сторону Москвы. Вскоре начало светать, и в зеркалах запрыгали солнечные блики. Я подъехал к Долине как раз, когда город оживал.
Машину Отшельника оставил во дворе заброшенного здания и, подняв воротник, сел на скамейку у подъезда дома, с которого хорошо были видны ворота. Через полчаса они раскрылись и выехал кортеж черных
