Copy-Paste - Андрей Валерьев

– Мы шли так быстро, что я решился.

– И?

– Молния ударила в нас. В мачту. А потом… – Старик замолчал, – я услышал гул турбин и инверсионный след в небе.

'Ах ты пень старый! Попробовал он! Что за штука – неизвестно, как работает – непонятно… А он 'попробовал'!

– Эти медальоны – очень большая редкость. Их можно найти только в больших храмах.

Старик гладил железяку и снова пускал слюну.

– Я нашёл. Я уйду домой, я нашёл… я… уйду…

Витька жёстко посмотрел на земляков и, ни слова ни говоря, треснул деда в челюсть, отчего тот моментально заткнулся и мешком свалился на палубу. Егоров содрал с шеи шамана медальон, скрутил в рулон карту и поднялся на ноги.

– Лак. Этого связать и под навес. Мужики, – Витька задумчиво пожевал губы, – надо поговорить.

Глава 12.

На малой земле, естественно, Мельникова они не встретили. Видимо, не найдя ныряльщиков и обнаружив следы пребывания на островке целой орды дикарей, Дима-сан сделал правильные выводы и в темпе умотал назад, на Новую землю, приводить в полную боевую готовность земное ополчение. 'Птица' не спеша дотянула до бухты на Большой земле 'Ураган' и встала на якорь. Трофейный корабль пришлось подтянуть верёвками к берегу так, чтобы корма судна крепко села на прибрежный песок. Выползший из трюма, весь обмотанный тряпками, капитан Кхап такую парковку трофея одобрил и посоветовал Виктору дополнительно привязать высокий нос корабля к паре ближайших пальм.

Появление Кхапа все встретили с восторгом и хотя до полного выздоровления капитану было ещё далеко, тот факт, что он снова 'на мостике', вызвал у команды 'Птицы' и землян нескрываемое облегчение и энтузиазм – профессионального моряка в экипаже, состоящем сплошь из сухопутных крыс, очень не хватало.

– Я не верю. Так не бывает.

Виктор сидел в ручье и мотал головой.

– Кать, а ты? А ты ВЕРИШЬ?

– Верю. Так бывает. Я верю, потому что ОЧЕНЬ ХОЧУ верить. Я верю в то, что Кхап нашёл майора случайно. Я верю в то, что майор случайно нашёл нас. И что случайно у него есть самолёт и два пистолета. А ещё я верю в то, что старик оказался на своём корабле в этой части планеты тоже случайно и он, – Катя сорвалась на крик, – случайно знает как нам спастись и у него всё для этого есть!

Зеленоглазая красавица с трудом выбралась из узкой промоины, где они принимали ванну и села погреться на солнышке.

– Витя, час назад я искупала сына. А только что я вымыла тебя и смыла грязь и соль со своего тела и на это я потратила самую последнюю каплю шампуня. А заряда в твоей бритве больше не осталось, и ты будешь отныне ходить с бородой. А я ненавижу бороды. И я сама теперь не смогу содержать своё тело так, как привыкла. Но это, любимый, не главное.

Екатерина снова спрыгнула в холодную воду и оседлала ошарашенного таким монологом Егорова.

– Самое главное, – Катины пальцы активно приводили Виктора в боевую готовность, – самое главное… я… не уверена… что… выношу тебе… ребёнка… здесь… без… медицииииии… ны…

Женщина остановилась и пронзительно посмотрела на своего мужчину огромными зелёными глазами.

– И в то, что мы теперь вместе, навсегда, я тоже верю. Это не случайности Витя, это судьба.

Через час вусмерть заезженный Витька пришёл в себя на зелёной лужайке под сенью пальм. Было плохо, но… хорошо…

– Да. Судьба.

'Как там, у древних римлян? Желающего судьба ведёт, а нежелающего тащит? Интересно, а я кто?'

Отправив матросов наводить на уже слегка отмытом 'Урагане' идеальную чистоту, Виктор собрал общее совещание, на котором, помимо всех землян, присутствовали Кхап и Лак.

'Господи, помоги! Как же мне тяжело! Я знаю, чего хочу, но не знаю, прав ли я…'

– У нас, кхммм, – сиплый голос Егорова дал 'петуха', – у нас ещё есть немного продуктов и много воды.

Витька замолчал, бездумно глядя на огонь. На лицах окружавших его людей, с которыми он так много пережил за этот небольшой промежуток времени, читалось терпение и полное внимание.

'Ладно – была не была!'

– Скажу прямо. Старческий бред шамана звучит для меня очень неубедительно. Прости, Катя, но я НЕ ВЕРЮ, его словам. Эта штука у меня на груди, – Егоров потрогал медальон, – просто кусок тёмного металла и всё. И всё…

Йилмаз и Олег нехотя кивнули, а Пётр Александрович глухо ругнулся.

– У нас осталось мало еды, поэтому, прямо здесь и сейчас мы должны решить нашу судьбу. Или мы уходим к Мельникову… или… или мы плывём к самолёту и делаем так, как говорит этот старый пень. А поскольку никаких других идей относительно того, как мы сюда попали и как отсюда выбираться, у нас нет, то я голосую – идти к самолёту!

Народ ахнул и тут же эхом раздалось Катино: к самолёту.

– К самолёту.

– К самолёту.

– Домой, хлопцы. Погостили и будя.

За поход к солёному озеру проглосовали единогласно.

'Уффф!'

Витька облегчённо рассмеялся и обнял Катю. С души свалился страшный груз – решение было принято, а там – будь что будет! Мужчины нервно хохотали и слегка мутузили друг друга кулаками, а женщины довольно визжали, хлопали в ладоши и целовали всех подряд. Все понимали, что они только что добровольно согласились на смертельно опасную авантюру, с вероятностью успешного исхода, стремящегося к нулю.

'Да и чёрт с ним! Плевать! Авось пронесёт!'

Витька захохотал во всё горло, подхватил любимую на руки и закружил её в воздухе.

– Кать.

– А?

– Я тебя люблю.

– Банально, Егоров.

– Кать.

– А?

– Пошли ночью голышом в море купаться?

– Хм. Уже лучше! Ты не безнадёжен, Егоров. Этой ночью, – Катя больно цапнула зубами за ухо, – я вся ваша, Виктор Сергеевич.

После ужина, когда веселье немного утихло, в полный рост встала другая проблема.

Люди.

Решение предводителя уходить к самолёту уже на следующее утро, земляне встретили ошеломлённым молчанием. Первой подала голос Жанна, единственная из всех присутствующих, у кого на Новой земле были родственники.

– А… а как же сёстры? А тётя?

Потом Йилмаз пробормотал что-то о том, что его соотечественников не так уж и много, а затем хмуро поинтересовался у коллеги, а что, собственно, из себя представляет самолёт, к которому они собрались плыть? Шевченко пожал плечами и пожевал ус.

– Обычный самолёт. Два двигателя. Семьдесят второго года выпуска.

– Какого?!

От такой новости у Вити ослаб живот – авантюра оказалась чересчур… авантюрной.

– Семьдесят второго.

Турецкий пилот покачал головой.

– Сколько людей он может взять? Нас здесь восемь и там, – он неопределённо кивнул головой, ещё почти две сотни.