Древолаз - Евгения Юрьевна Логуновская

И как только некоторые девицы умудряются общаться так 24 часа в сутки? Аж зубы сводит.

Кирилл как-то странно посмотрел на нее, молча заплатил озвученную цену, не реагируя на болтовню администратора Жасмин: «А вам понравилось? Может быть, вас записать на следующую встречу? Мастер Алиша все сделала хорошо?», взял Асю за руку и вышел из салона.

– Дай закурить.

– Эй, ты что? Тебя там пытали, что ли? – протянула Ася сигарету и зажигалку сисадмину.

– Почти. Сначала все нормально было. Эта их мастер дала мне полотенце, предложила принять душ и поудобнее устроиться на кушетке для массажа. Долго натирала чем-то, пахнущим кокосом, мне спину, а потом стала выяснять, что же я люблю и какие прикосновения мне нравятся… Ну а дальше… – Он нервно пожал плечами. – Короче, это не спа-салон, а обычный бордель. А «Мужская гармония» – завуалированное название приема у проститутки. Вот поэтому и цены «гибкие»: зависят от того, что именно клиент захочет. Они, по словам Алиши, выполняют почти любые желания. С новыми клиентами, похоже, ведут себя аккуратно, тем не менее явно ничего не боятся. Наверняка у них есть крыша где-то сверху. А ты там что?

Ася рассказала, что слышала разговор Ирины Дмитриевны с каким-то мужчиной, возможно, владельцем сего заведения: именно его тонкий вкус и деловую хватку так яро описывал в статьях Яшин. Кирилл согласился с напарницей, что дело тут нечисто. Они решили переварить информацию и обсудить план дальнейших действий с утра на работе на свежую голову.

«Надо поговорить», – написала Ася Бухарину по дороге к метро.

LXV

Бухарин ощутил мерзкое дежавю. Это уже было. Квадратные головы Левы и Севы смотрели сверху, а бессмысленные лица не выражали ни единой мысли. Затылок дико болел. Явно огрели прикладом. Эти дикари не отличались изысканностью в выборе методов. Денис лежал на спине, а нога Севы стояла у него на груди. Резкое движение – и ребра хрустнут, как сухие ветки в сосновом бору.

– Ты почему не в Питере, удод?

Бухарин едва не засмеялся этому обращению, но понял, что лучше сдержаться.

– Оправдание меня спасет? – тихо спросил он, рассматривая носок ботинка Севы.

– Нет.

Денис вспомнил Артура, которого встретил около офиса Дронова, и задумался. Конечно, цепные псы его бывшего тестя могли узнать про него только от личного помощника бизнесмена. Больше не от кого. Но зачем тому было сообщать о Бухарине? Да еще так оперативно. Может, Артурчик работает на ветерана-фээсбэшника?

– Вставай.

Голос подал Лева. Сева убрал ногу, и Денис, помедлив с пару секунд, медленно поднялся на ноги. Голова гудела, в глазах темнело. Сева взял Дениса за локоть, увидев, что тот резко качнулся в сторону. Лева был не так галантен и ткнул Дениса кулаком в спину, направляя таким образом к дверям.

– Куда мы? – спросил Денис, едва шевеля губами.

– В аэропорт. Мы ж не звери, – сухо ответил Сева.

Денис прищурился, пытаясь сфокусироваться на квадратном лице Севы.

– Шеф не знает про твои финтифлюшки. Если б знал, ты б сейчас в Москве-реке с кирпичом на шее рыб кормил.

Денис застыл, широко расставив ноги, чтобы не потерять равновесие. Он понимал: если сейчас шкафчики запихнут его в машину, а потом в самолет, то Оля, возможно, не выживет. Ответы на все вопросы где-то здесь, в Москве, хотя бывший палеонтолог Ася сообщила ему странную информацию про Ирину Дмитриевну. В любом случае издатель живет в столице и все дела ведет именно отсюда. Вопрос: как она связана с убийцей? И если Роман – действительно сын Дронова, то как в эту схему вписывается Ирина Дмитриевна и ее контора? В голове Бухарина мысли слиплись в один бессвязный комок. Но нужно было срочно придумать, как остановить этих громил и заставить их отказаться от плана ехать в аэропорт.

– Если вы засунете меня в самолет, то завтра вашего начальника вместе с его утками, фаршированными кабаном, с его золотыми унитазами и прочей ерундой упекут в подвал на Лубянке.

Денис говорил тихо, но твердо. Квадратноголовые посмотрели друг на друга пару секунд, и Сева ослабил хватку. Их мыслительный процесс соединился воедино, и коллективный мозг дал сигнал: не торопиться.

– Яснее, – сухо прошипел Лева.

– У тебя два варианта. Или поверить мне и сохранить жизнь своему начальнику, или продолжать кидать понты преданного, но тупого бульдога. Выбирай.

Сева едва кивнул своему напарнику, после чего Лева сложил руки на груди, сверкнув дорогущим браслетом от «Ролекса».

– Я останусь здесь и буду ждать Дронова. Вы можете ждать меня за пределами дома. Я никуда не денусь. Поговорю с ним, дальше везите меня в аэропорт. Мне проще будет. Бабла сэкономлю.

– О чем ты будешь говорить с Дроновым? – спросил Лева.

– О том, как дряхлый зад твоего босса будем спасать. – В ответ Лева окинул Дениса недоверчивым взглядом. Тот фыркнул: – Ты думаешь, я бесплатно это делаю? Я выторгую себе свободу, пень ты с глазками.

Лева положил на плечи Бухарина две огромные, как лопаты, ладони и посмотрел ему прямо в глаза своими бесцветными маленькими глазенками.

– Ты думаешь, я такой дебил?

Лева резко двинул Бухарину между ног, после чего бывший следователь согнулся и рухнул на пол, отчаянно пытаясь восстановить сбившееся дыхание.

– Пакуй его, и валим, – быстро сказал напарнику Лева.

Сева огромными ручищами схватил Дениса за шкирку и поставил на полусогнутые ноги. В этот момент входная дверь открылась, и Бухарин сквозь льющиеся градом слезы увидел ту самую фигуру, которая вышла из вагона метро на станции «Кропоткинская». Ритку.

LXVI

На улице как-то совершенно неожиданно для Петербурга нещадно жарило солнце. Солнечные блики бегали по каналам, чайки кружили в голубом, как из детского набора гуаши, небе и громко переговаривались на своем, птичьем, языке. Судя по интонациям, сплетничали или осуждали. Такие интонации Ася хорошо научилась различать еще во время жизни в Выборге. Каждый раз, когда она выходила из подъезда, на ее рваные джинсы, короткостриженую голову и фоторюкзак радостно-осуждающе устремлялись взгляды местных бабушек. Стоило ей чуть отойти, как характерные нотки долетали до нее обрывками предложений.

– …деток не рожает… наркотики, небось…

– …вторым беременна… наша Катюшка-то… на сносях…

– …похожа… как зэк. Того и гляди… наколки…

– …позор для семьи…

Ася улыбнулась. Ей нравился Питер, нравилось, что местным искренне наплевать, почему она не беременна вторым, где ее кавалер, почему она стрижется коротко и в каких местах у нее есть татуировки. Вокруг творятся очень странные вещи, зато дело наконец сдвинулось с мертвой точки.

В отличном настроении – повышенная доза