Коралловый город - Евгений Наумов

— Ничего, при вас осталось еще семь.

Его перенесли и поместили в клетке, где жила раньше Барракуда. Охая и стеная, он кое-как расположился там и злобно уставился на Смешинку.

— Она еще жива? Нет, это невыносимо. Почему ты не проглотишь ее, Нелия?

Акула, рыча, металась по клетке, но Смешинка легко увертывалась, спокойно отходя в сторону.

— Все объясняется просто, — тихо говорил между тем Звездочет-Клоун царевичу и Сабире. — Смешинка не знает, что такое страх за себя. Она беспокоится за царевича, может волноваться за друзей, но за себя она никогда не боится. Поэтому она невидима для Акулы и других хищников. Чем трусливее существо, тем лучше враги видят его.

— Да, да, — подтвердила Сабира. — Теперь я хорошо знаю это.

— Но Акула смогла бы увидеть Смешинку, — развивал дальше свою мысль Звездочет-Клоун, — если бы в ту же клетку пустили того, кто Смешинке дорог. Скажем, царевича…

— Молчи! — воскликнула Звезда. — Соглядатаи слышат…

Тут Звездочет-Клоун спохватился.

— Что я наделал!

Он насторожился, надеясь, что Лапшевники не услышали или не придали значения его словам. Но они все слышали и ничего не упустили. Звездочет-Клоун увидел, что Лупибей приподнялся в клетке, к чему-то напряженно прислушиваясь, и тут же закричал:

— Нашел, нашел, о Великий Треххвост!

— Что ты нашел? — спросил владыка.

— Нашел способ, как погубить Смешинку! Нужно в клетку посадить еще и царевича.

— Сегодня ты поистине обезумел, — оборвал его повелитель. — Чтобы я отправил на смерть своего сына Капельку?

— Акула его не тронет, — возразил Спрут. — Выслушай меня, владыка. — Смешинка невидима для Акулы, потому что она ее не боится. Но если посадить туда царевича, который тоже будет невидим для Акулы, потому что, конечно, наш царевич беспредельно смел, — Лупибей с издевкой поклонился, — девчонка станет бояться за царевича, и тогда Акула увидит ее!

— Отец! — воскликнул Капелька. — Не слушай его!

— Может быть, я ошибаюсь, — промямлил Лупибей. — Если у царевича не хватит смелости последовать за девчонкой…

— Замолчи! — гневно крикнул царевич. — И добавил, нежно глядя на девочку: — За Смешинкой я пойду куда угодно…

— Не нужно! — воскликнула Смешинка, и тотчас Акула бросилась на нее.

Раздался тысячеголосый рев, который спас девочку: Акула от неожиданности остановилась, и пленница успела ускользнуть. Она отвернулась от царевича. А он снял со своего пальца перстень и протянул мудрецу.

— Возьми это. И сохрани, если я не вернусь.

— Останови его, останови! — тормошила Сабира своего друга.

— Его нельзя остановить, — грустно покачал головой тот. Царевич решительно направился к клетке.

— Погоди, — сказал Великий Треххвост и обратился к Лупибею. — Ты сам придумал это?

— Нет, я лишь повторил неосторожные слова Звездочета, которые подслушали наши тайные Лапшевники…

— А-а… Ему я верю, — оживился владыка и махнул царевичу. — Можешь идти.

— Вся трагедия в том, — сказал Звездочет-Клоун, — что погибнут оба. Потому что Капелька так же боится за девочку, как и она за него.

— Но если ты предупредишь Великого Треххвоста о том, что и царевичу грозит гибель, он не разрешит ему войти в клетку! — встрепенулась Сабира.

— Царевич не послушается его: ведь он хочет показать Смешинке свою храбрость.

— Но владыка просто прикажет Спрутам не впускать его!

— Спруты тоже не послушаются его, потому что их взгляды преданно устремлены на своего начальника Лупибея. Тот даст им тайный сигнал, и они словно бы случайно замешкаются. Мне кажется, что ему нужна гибель царевича… — добавил он так тихо, что Сабира еле услышала его.

— Не может быть!

— Да вот доказательство: наш разговор Лапшевники передают Лупибею, а он даже не шевельнет щупальцем…

— Но Великий Треххвост может распахнуть стену и сам спасти сына! — воскликнула Сабира. — Предупреди его!

Мудрец только улыбнулся печальной улыбкой.

Царевич подошел к дверце и взялся за ручку. Смешинка широко раскрытыми глазами смотрела на него. Акула Нелия, будто почувствовав наконец ее беспокойство, уже дважды скользнула совсем рядом, чуть оцарапав девочке руку. Лупибей приподнялся в своей клетке с горящими от радости глазами. Еще миг, и…

Словно стон пронесся по толпе. Все повернулись, все глаза уставились в одну точку.

В коридоре появился Храбрый Ерш.

Новый советчик

Он был, как и Лупибей, изрядно потрепан, но вид у Храброго Ерша был по-прежнему такой задиристый и боевой, что начальник стражи, побелев от страха, быстро захлопнул дверцу своей клетки.

— Бунтовщик явился даже сюда! — завопил он. — Хватайте его!

Стражники, видя, как испугался их начальник, затоптались в нерешительности. К тому же они помнили, что Храбрый Ерш мастерски владеет гимнотидой, и это основательно влияло на их храбрость.

— Можешь не беспокоиться, я пришел не за твоей никчемной жизнью, — презрительно посмотрел на Лупибея бунтарь. — Я пришел, чтобы поговорить с Великим Треххвостом.

Владыка вздрогнул.

— Выслушай меня, о повелитель! — торопливо закричал Храбрый Ерш. — Я безоружен и пришел один, чтобы рассказать тебе, как мы живем, а также потребовать…

Но тут по знаку Лупибея несколько Спрутов набросились на бунтаря и мигом скрутили его так, что затрещали оставшиеся колючки. Крепко опутав его, они подтащили к клетке, из которой вылез осмелевший Лупибей.

— Вот теперь мы будем разговаривать, — и он надменно принял фиолетовую начальническую окраску.

Но пленник даже не смотрел на него. Он уставился на Великого Треххвоста.

— Что же ты молчишь, повелитель? — спросил он с горькой усмешкой. — Я пришел к тебе с мирным разговором, а меня связали, как последнего… злодея. Прикажи развязать меня!

Владыка уже оправился от непонятного испуга перед бунтарем и выглядел даже сердито.

— А ты не указывай, что мне приказывать! — загремел он. — Выкладывай, что там у тебя за мирный разговор. Да побыстрее, мне некогда разговаривать с бунтовщиком, которого сейчас бросят в подземелье.

Храбрый Ерш задумался.

— Испугался? — захихикал начальник стражи. — А когда воду мутил да призывал бунтовать, тогда не боялся, а?

Храбрый Ерш медленно поднял голову, и все увидели, как грозно сверкают его глаза. Лупибей попятился.

— Ты слизняк! — с отвращением проговорил бунтарь. — Я не желаю слушать тебя!

— Хватит болтать! — оборвал его Великий Треххвост. — Говори!

— Нет! — сказал бунтарь. — Разговора уже не получится. Я пришел требовать… нет, теперь, пожалуй, я могу только просить тебя…

— Конечно, конечно! — проквакал Лупибей. — Только просить!

— …я пришел просить тебя, — продолжал Храбрый Ерш, — чтобы ты казнил Смешинку! Хотя бы вместе со мной… — добавил он еле слышно в полной тишине, наступившей в зале.

Даже Лупибей растерянно заклокотал что-то…

— Казнить Смешинку! — воскликнул в изумлении Великий Треххвост. — Я и пытаюсь это сделать, но видишь, что-то не получается.

Храбрый Ерш посмотрел на клетку с Акулой и только теперь увидел в углу девочку Смешинку, которая с не меньшим удивлением глядела на него.

— Ага! — оживился бунтарь. — И Акула ее не трогает! Значит, она и Акулу научила смеяться!

Нелия презрительно фыркнула:

— Глупец! Акулы смеются только тогда, когда у них плотно набито брюхо. А я голодна: мне сейчас не до смеха…

— Значит, она сумела и тебя околдовать, — покачал головой бунтарь. — Нет, казнить Смешинку нужно в кипящем котле! Уж его не рассмешишь, не околдуешь…

— Очень правильная мысль! — оживился Великий Треххвост. — Оказывается, ты умеешь соображать. Если бы ты не был бунтовщиком, то я, может быть, освободил бы тебя… Гм… Пусть нагреют огнем подводного вулкана главный котел! Я окажу особую милость, бунтарь: выполню твою просьбу. Тебя казнят вместе с девочкой Смешинкой.

Царевич в отчаянии вскрикнул. В тот же миг Акула бросилась к нему, но ударилась о решетку — Капелька еще не успел войти в клетку и стоял снаружи.

— Вот видишь, — сказал Звездочет-Клоун своей подруге Сабире. — Он испугался за Смешинку и стал виден Нелии. Сейчас он был бы уже проглочен, если бы не Храбрый Ерш.

— Но он, кажется, сделал положение нашей девочки еще более безнадежным, — печально заметила Звезда.

— Наоборот! Все идет как нельзя лучше…

Он выступил вперед и обратился к Великому Треххвосту:

— Позволь и мне сказать слово, владыка.

— Говори, — повернулся тот.

— Здесь я много слышал о заговорах, но не видел ни одного раскрытого. Поэтому, узнав о настоящем злодейском заговоре против царевича и Великого Треххвоста, я решил раскрыть его.