По лезвию ножа, или В погоне за истиной. Книга 2 - Максим Окулов

— Святой Николай, помоги мне, защити, спаси! Пусть все у меня получится! Ты видишь, что я стараюсь не ради себя, но ради людей, ради справедливости!

Поцеловав икону, Калиока убрала ее в потайной карман сумки и сняла трубку телефона, набрав номер красноярской резиденции, сообщив информацию о Каспи.

На лице Светланы выступили капельки пота. Дело сделано! Обратного пути нет! Несколько дней назад Митрич принес данные по количеству произведенного товара. Светлана, выполнив несложные арифметические операции, подсчитала, что брат Каспи ворует около 5 % производимой продукции. Это даже со скидкой на возможные потери в процессе упаковки товара.

— Митрич, — прошептала Калиока, и ее губы тронула теплая ласковая улыбка.

Она никогда не встречала таких мужчин — твердых, надежных и немногословных. Дорохов иногда представлялся ей скалой, которая устоит в любую непогоду, а иногда — огромным сильным медведем — устрашающим и грозным для всех, кроме своей медведицы… Мужчины, мужчины — как дети! Светлана вспомнила о метаморфозах, произошедших с Дороховым пару дней назад.

Калиока сняла трубку и набрала номер Ивана Дмитриевича, никто не ответил. Позвонив секретарю, она узнала, что Митрич отправился в цех. Светлана схватила респиратор и побежала к выходу.

— Митрич, не уделите мне минуточку своего драгоценного времени? — Калиока громко окликнула Дорохова с явной издевкой в голосе.

Он остановился и растерянно посмотрел на Светлану.

— Да, что вам угодно?

— Иван Дмитриевич, давайте пройдемся, чтобы наш разговор не стал достоянием чужих ушей? — Светлана говорила тихо и абсолютно миролюбиво. — Вы помните, о чем я говорила вам тогда, на улице? — Она будто невзначай заглянула в глаза Дорохову и несколько раз быстро взмахнула ресницами. Митрич покраснел и отвел взгляд.

— Да, помню, и что?

— Скоро произойдут некоторые события, и я хочу, чтобы вы об этом помнили. И, кстати, Митрич, а что это вы не заходите на кофе?

— Да некогда, работа все, понимаете ли… — Митрич покраснел как рак: он явно чувствовал себя не в своей тарелке.

— Ах, как жаль! — Светлана посмотрела на Дорохова широко раскрытыми глазами влюбленной гимназистки. — Очень жаль! Ну… Извините, мне пора. — Калиока развернулась и зашагала в сторону административного корпуса одной из самых своих обольстительных походок. Митрич смотрел ей вслед, слегка приоткрыв рот.

Дорохов вернулся на зону раньше обычного. Он был задумчив и молчалив. Денис, глядя на друга, наконец не выдержал.

— Митрич, не помешаю? — Денис присел рядом.

— А? — встрепенулся Дорохов. — Н-нет, садись, — казалось он так ушел в себя, что никак не мог вернуться обратно.

— Митрич, чего стряслось? Ты не влюбился случаем?

— А? Ну… Не знаю! — Дорохов в сердцах махнул рукой. — Понимаешь, Дэнис, все так перепуталось и переплелось… Я ведь думал, что уже никакая баба на свете не тронет моего сердца. Ну, это после того, как жена меня бросила, забрав все себе и не прислав ни одного письма, не говоря уж о посылке. А тут…

— Погоди, так ты там у себя что ли? Постой! — Денис хлопнул себя по лбу ладонью. — Так ты не за тещей ли моей ухлестываешь?!

— Ну… Не ухлестываю, а так, — Митрич смутился, — да я ей, понимаешь, вроде как безразличен, а сам… Ну присматриваюсь, значит, — Дорохов сильно покраснел. — Тут еще проблема! Я же тебе рассказывал о нашем странном разговоре. Ну она мне тут намекнула, что, значит, не надо забывать о том, что она мне сказала, мол, скоро что-то произойдет. А я до сих пор ей поверить до конца не могу.

— Митрич, я же тебе говорил, что делать. Забыл?

— Что? А-а-а-а… Дэнис, да ерунда все это, ну не верю я.

— Попробуй, Ваня! Ну убудет с тебя? Ты со своими умершими родственниками когда-нибудь разговаривал?

— Бывало. Я бабушку свою очень любил, а после ее смерти частенько к ней обращался, будто слышит она меня.

— Вот! И здесь так же. Я же тебе не к Бабе Яге предлагаю обращаться и не к Змею Горынычу. Святой Николай вполне реальный человек, живший во второй половине III века. Он был архиепископом в городе Миры, что в земле Ликийской — это на территории современной Турции. После смерти он был похоронен как и все люди. А теперь его останки, называемые в Церкви мощами, находятся в Барии в Италии. Что тебе мешает к нему обратиться точно так же, как когда то ты разговаривал со своей умершей бабушкой?

Дорохов задумался.

— Ладно, Дэнис, ладно, я подумаю, — Митрич забрался под одеяло, уставившись немигающим взором в потолок.

Проснувшись утром, как обычно минут за 10 до подъема, Денис обнаружил, что соседняя кровать пуста. Зевая, он влез в тапочки и, покачиваясь со сна, побрел в сторону туалета. Там он и обнаружил задумчивого Митрича, присевшего на подоконник и уставившегося в одну точку. Зажатая между указательным и средним пальцами правой руки дымящаяся сигарета была давно забыта — длинный столбик пепла вот-вот готов был отвалиться.

Денис присел рядом и положил руку на плечо другу. Дорохов вздрогнул от неожиданности.

— Ну что, горемыка влюбленный, все страдаешь? — Денис улыбнулся.

— Дэнис, ты знаешь, я в это все не верил, но… Знаешь, похоже ты прав, в этом что-то есть.

— Что стряслось?

— Ну я вчера вечером, как ты меня научил, мысленно обратился к этому самому Николаю, ну, святому… И все ему рассказал, попросил помощи. Вот…

— Ну, не томи! И что?

— Что-что… Приснилась мне ночью бабушка. И говорит: что, мол, внучек, проблемы у тебя? Вот… — Дорохов наконец выбросил потухший окурок и закурил новую сигарету. — Ты, говорит, доверься той женщине, она все правильно делает, помоги ей, одна она не справится. И надо тебе, внучек, из этого болота выбираться. Вот так…

— Дела, — Денис тоже был поражен.

— Но это еще не все, Дэнис. А я ее — бабулю свою — спрашиваю, а она-то откуда знает это все? А она отвечает: «Мне про тебя святитель Николай рассказал». Во как! Ты, говорит, к нему за помощью обратился, ну а он никого в беде не оставляет, — Дорохов опять глубоко задумался. — Дэнис, а чего теперь делать-то?

— В смысле? Радоваться! Ты же помощи хотел, вот и получил.

— Ну это понятно! Я не о том. Ведь, если все сейчас хорошо пройдет, то выходит, что правда это все.

— Что правда?

— Ну о Боге, о святых и прочем! Ты чего тупой такой сегодня?

— Сам ты тупой, я просто не проснулся еще. Ну что делать — Бога благодарить.

— А как?

— Так же как о помощи просил, так и благодари.

— Это ладно, это не сложно, но я подумал, мне теперь обязательно в Церковь надо идти.

— Почему?

— Ну Бог мне помог ведь не просто так? Наверняка хочет, чтобы я теперь стал верующим? И, если я не приду, то Он наказать меня может?

— Думаю, Богу одно то радостно, что ты о Нем вспомнил и к Нему обратился через одного из Его святых. Не загружайся, Митрич. В принципе мысль о Церкви у тебя правильная, только вот из-под палки здесь ничего не делается. Бог не кровожадный Судья с топорищем в руке и красной маске на голове, а искренне любящий Отец.

В этот момент прозвучала команда «подъем», зэки ринулись в туалет, и друзья вынуждены были прервать беседу.

Юрий Колобов сидел в своем рабочем кабинете и терпеливо ждал. Он ждал очень важного звонка, от которого, быть может, зависела вся его дальнейшая жизнь. Помощь пришла совершенно неожиданно. Надо же… Заречин! Опять пути пересеклись.

После последнего покушения, когда случайное нелепое ДТП спасло его от неминуемой смерти, Колобов решил навести справки о загадочной спасительнице. Им двигало не только естественное желание отблагодарить человека: девушка ему откровенно понравилась, и он не прочь был познакомиться с ней поближе. Кроме того, Катя ехала тогда в Данилов монастырь, Колобов высадил ее у центрального входа в обитель. У Юрия накопилось слишком много вопросов, на которые лучше всего ответит грамотный священник. Но как его найти? Вот так просто подойти и начать разговор? Нет, для Колобова это было неприемлемо. Для решения важных и особенно деликатных вопросов он привык обращаться к людям по рекомендации. Так может, Заречина поможет с этим? Подготовленный службой безопасности отчет заставил его в первое мгновение лишиться дара речи. Денис в тюрьме, Катя — его жена… Давно забытые воспоминания о давних трагических событиях нахлынули с новой силой. Только на следующий день Юрий решился набрать номер мобильного телефона своей спасительницы. Мысли об ухаживании он отмел сразу — это было бы подло. Колобов не стал ходить вокруг да около. Он сразу рассказал Кате, что ему о ней известно, представился сам и кратко изложил суть своей просьбы. Катя согласилась помочь. Она созвонилась с отцом Кириллом и договорилась о времени встречи.

Колобов очень волновался. Когда Юрий входил в келью иеромонаха, у него буквально тряслись руки. Все было необычно — интерьер древнего монастыря, запахи, звуки. Казалось, здесь витал какой-то особый дух. В этих стенах хотелось идти на цыпочках. Строгий на вид священник неожиданно оказался очень приветлив. Мужчины разговаривали около двух часов. Это был нормальный мужской разговор. Несколько зажатый в начале беседы Юрий вскоре полностью доверился этому мудрому человеку, с огромным облегчением раскрыв перед ним всю свою душу и получив массу ценнейших советов. Колобов сначала не хотел затрагивать свои проблемы на работе, но потом все же не удержался — речь шла о его жизни. Отец Кирилл молча выслушал собеседника и глубоко задумался.