Любовь не купишь - Хантер Мэдлин

– Ты, значит, искал меня на севере?

– Да. – Он одарил ее понимающим взглядом. – Не волнуйся. Он не пострадал. Хотя, когда Сиэг предложил его кастрировать, твой герой едва не умер от страха. Но я спас его от этой пытки, и, думаю, он проникся ко мне вечной благодарностью.

Она взглянула на камин. Ее мало волновало, кастрировали ли Стивена, что бы это ни значило.

– Еще нас задержало то, что Оливер захотел позаботиться о девочке, которая была со Стивеном. Ей не было и четырнадцати.

Кристиана почти не слушала его. Сняв с огня ведро воды, она понесла его к лохани и тут заметила, что Дэвид на нее смотрит.

– Что?

– Ты не слушаешь меня? Неужели ты не ревнуешь? Я сказал, что с ним была девушка.

Она сердито прищурилась.

– Господи, каким же идиотом ты иногда бываешь! – закричала она, выплескивая на него воду.

Она уставилась на стену, вне себя от ярости. За ее спиной он встал из лохани и вытерся. Через несколько минут он подошел к ней и осторожно дотронулся до ее плеча.

– Ты ведь мне не веришь! – Она возмущенно сбросила его руку. – Ты никогда не переставал лгать мне, а я с самого начала говорила тебе только правду. Ты что, думаешь, все привыкли ко лжи, как ты?

– Я верю тебе, но откуда мне знать, любишь ли ты его? Ты ничего не говорила об этом.

– Я сказала тебе, что все кончено.

– Это не одно и то же.

– Значит, следовало просто спросить меня, раз тебе так интересно.

Он подошел ближе.

– Я не заводил разговора об этом по той же причине, что и ты не спрашивала меня о Франции. Мы старались уберечь друг друга. Я никогда не заговаривал о твоей любви к Стивену, потому что боялся услышать ответ и надеялся, что время само все расставит по местам. Но времени у нас больше не осталось, поэтому я спрашиваю тебя. Ты все еще его любишь?

Она закрыла глаза, вслушиваясь в звуки его прекрасного голоса и сожалея, что ей придется отвечать на этот вопрос.

Но он прав. Сейчас он наконец был с ней честен, и она не станет начинать со лжи.

– Я больше ничего не чувствую к нему и сомневаюсь, что любила его.

– Почему?

Потому что теперь она знает, что такое любовь.

Он терпеливо ждал ее ответа, и она внезапно почувствовала себя ужасно уязвимой. Это был второй вопрос, честный ответ на который означал бы ее признание в любви.

Но почему бы ей не признаться? Сказать правду и уйти. Кристиана поморщилась. Мелодраматический бессмысленный жест. Он позволит ей уйти, и ничего от этого не изменится. Его не тронут ни признание, ни ее уход. Ему все равно.

– Почему ты веришь мне сейчас, Дэвид? Потому что мои слова подтвердил Стивен? Ты поверил этому глупцу, хотя не захотел поверить мне?

– В сложившихся обстоятельствах он бы поклялся в том, что до сих пор хранит невинность. Это не имело значения, я уже раньше поверил тебе. Когда бы я ни вспомнил о том дне, я все время вижу, как прекрасная девушка бежит мне навстречу и на лице ее радость, а не вина и страх. – Его ладони легли ей на плечи. – Что ты тогда хотела мне сказать?

Еще один трудный вопрос.

Он догадывается, вдруг поняла она. Разум подсказал ему то, что раньше скрывала пелена гнева.

Она вдруг остро ощутила его близость. И почувствовала, что он полон ожидания и нетерпения.

Ей до боли хотелось признаться ему, но она сразу вспомнила обвинения, которые бросала ему в лицо в тот ужасный день. Она помнила, как избегала и его самого, и его ласк во время их помолвки. Она представила мальчика, которого мучили по велению высокородной леди Кэтрин.

Да и как она сейчас скажет ему о любви?.. Ведь он наверняка подумает, что причиной ее признания стало то, что из простого торговца он вдруг превратился в наследника графа.

– Я не помню, – пробормотала она.

Он молча продолжал гладить ее руку. Кристиана закрыла глаза, наслаждаясь этой целомудренной лаской. Несмотря на откровения, которые обрушились на нее сегодня, на решение расстаться с этим чужим ей человеком, его близость дарила ей удивительное спокойствие.

– Мне нужно кое-что узнать у тебя, – наконец вымолвил он.

– Ни одна моя история не может сравниться с твоей.

– Тебе не причинили вреда?

– Нет. Мы ехали верхом много дней, и седло стерло мне кожу до крови, а лицо обветрилось и покраснело от жаркого солнца, но это пустяки. Ночами мы останавливались на убогих постоялых дворах и спали вместе в одной душной комнате, но мужчины не докучали мне, хотя один из них смотрел на меня слишком откровенно. Еда была ужасной, а путешествие по морю – страшным. В итоге я выглядела как последняя оборванка, а пахло от меня так, что ты бы от меня отшатнулся, только и всего.

Дэвид повернул ее лицом к себе. На нем был длинный свободный халат наподобие сарацинского. Она увидела в его взгляде то, чего ей еще никогда не доводилось наблюдать, то, что так старательно пряталось за напускным спокойствием. Тревогу, нерешительность. Сомнения. Он выглядел совсем другим, не таким, как раньше.

Он прикоснулся к ее щеке.

– Если я решусь, ты не обязана оставаться. Эдуард поймет, что ты не имеешь к этому никакого отношения. Ты можешь вернуться домой.

Она смотрела на него, и любовь разрывала его сердце. Такой малости было достаточно, чтобы пробудить вновь все ее чувства к нему.

– Вот почему ты записал все владения на мое имя? Чтобы их нельзя было конфисковать.

– Да. Я не хотел, чтобы ты осталась без средств, если эта опасная игра не удастся.

– Почему ты не подождал с женитьбой? Это же началось задолго до нашей встречи. Зачем было так усложнять себе жизнь?

Она еще произносила эти слова, когда вдруг осознала правду. Истина, которую она от себя так старательно скрывала, вдруг предстала перед ней во всей своей обнаженности.

Боже милостивый! Очередная иллюзия! Но как же она за нее цеплялась!

Она с отчаянием посмотрела в его синие глаза.

– Ты ведь никогда не просил моей руки, да? Это была идея Эдуарда. Он задумал эту свадьбу ради того, чтобы получить с тебя деньги. Ты не мог отказать ему.

Он наклонился. Выдержка покинула его, и он позволил ей увидеть то, чего так жаждала ее душа.

– Нет, – тихо сказал он. – Я увидел тебя и заплатил Эдуарду целое состояние, чтобы тебя заполучить. И я не мог ждать, хотя это было эгоистично с моей стороны. У меня больше нет времени, Кристиана, мне надо решать. Если я соглашусь, ты останешься со мной?

Она едва слышала эти слова. То, что открылось ей сейчас, сделало все предыдущие события незначительными. Она не могла отвести от него глаз, смотрела и смотрела, всем сердцем чувствуя возникшую между ними связь. Кристиана не сомневалась: никто и никогда еще не видел его таким.

Все отражалось в этих бездонных глазах, абсолютно все. Вина за то, что она подвергалась опасности. Боязнь самого себя. Неистовые желания и неукротимый нрав. Но все это затмевало главное и необъятное, то, что сулило счастье и спасение. Ее собственная любовь расправила крылья и с благодарностью потянулась навстречу этому огню.

Губы Дэвида приоткрылись, взгляд потеплел. Казалось, он испытал невероятное облегчение.

– Ты останешься? – повторил он.

– Я не уйду, – прошептала она. Другого ответа и быть не могло. – Я останусь с тобой, кем бы ты ни был – графом или торговцем.

Он прижался губами к ее губам, и Кристиану захлестнуло ощущение покоя и тепла. На какое-то мгновение их души слились воедино.

Это слияние было настолько полным, что слова казались лишними. Но Дэвид не успокаивался.

– Что ты хотела сказать мне в тот день, Кристиана?

– Разве ты не понял? Я была уверена, что ты видишь меня насквозь.

– Гнев и боль ослепили меня. Когда я сошел с корабля, мое сердце было полно любви к тебе. А рассказ Оливера пронзил меня, словно кинжал, и превратил в безумца.

Она потеряла дар речи от его спокойного признания. Заговорив об этом первым, он облегчил ей задачу. Он всегда так делал, с их первой встречи. Сначала из-за понимания и сочувствия, на смену которым пришла любовь.