Петр 2 альтернативный - Илья Канаев

   Дальше мы какое-то время спорили. Меншиков клялся о своей преданности, о происках врагов, о том, что с его уходом я стану беззащитен перед убийцами, которые непременно снова придут.

   - Не беспокойся, Александр Данилович, я принял меры по усилению охраны. Сейчас, когда ты мне не мешаешь, это сделать легче. Лучше поговорим о твоей судьбе. Я хочу, чтобы ты подал в отставку со всех постов и уехал из Петербурга подальше. Зимой я буду в Москве и тебя там тоже не хочу видеть. Ты отлучён от Государева двора. Езжай на юг, поправляй здоровье, но в Петербургской и Московской губерниях не появляйся.

   - Исполню, Государь, раз такова твоя воля. Буду молить господа, чтобы ты переменил гнев на милость. Но что будет с моей семьёй?

   - Я заберу кольцо матери, которое подарил Марии, помолвка будет официально расторгнута, а её двор распущен. Ты волен выдать её замуж за кого-нибудь другого.

   - Ей тоже уехать из Петербурга?

   - Она мне не мешает. Опала касается только лично тебя, Александр Данилович.

   - Спасибо и на этом, Ваше императорское величество.

   Общение с Меншиковым меня изрядно вымотало. Говорить в глаза человеку, что он не справился, доказывать ему его несостоятельность достаточно бессмысленное занятие. Никого я не убедил, только нервы потратил. Но этот разговор был нужен мне. Всё же светлейший князь многое сделал для меня и страны. Во всех достижениях Петра I есть участие его правой руки - Александра Даниловича Меншикова. Фаворита обвиняли в воровстве, но сейчас воруют все. Был бы он изменник - я бы поступил по-другому.

   Пройдя по анфиладе комнат, я зашел на женскую половину, где встретился с Дарьей Михайловной, супругой хозяина дома. Не успел даже ничего ей сказать, как она бухнулась передо мной на колени. По лицу немолодой женщины потекли слезы, и только Левенвольд помешал ей кинуться обнимать мои ноги.

   - Не губи, царь-батюшка! - причитала женщина.

   - Перестаньте, Дарья Михайловна! Никто никого не губит. Поезжайте в Раненбург, поправьте здоровье своё и Александра Даниловича!

   Женщина завыла еще громче.

   - Не гони, Петр Алексеевич! Не лишай своей милости! Погибнем мы все!

   Вбежавшие в комнату дочери Меншикова попадали на колени рядом, добавив свои молодые голоса к тоскливой мольбе. Мой слабый голос еле слышен был в женском плаче, который на миг затихал и снова усиливался, как только я прекращал что-то говорить. Эту стихию невозможно было остановить без насилия. Хотелось плюнуть и уйти, но мне нужно было завершить дело. Я взглянул в лицо своей невесты:

   - Мария Александровна. Наша помолвка расторгнута. Верни, пожалуйста, мне перстень матери.

   Истерика усилилась и раздражённый Левенвольд чуть ли не силой вывернул руку девушки и снял кольцо с её пальца. Когда перстень оказался у меня, я сжал его в кулаке и глядя сверху вниз произнес:

   - Тихо! Дайте мне сказать! Прекратите выть без причины! Александр Данилович ни в чём не обвиняется. Он получил отставку и приказ не появляться в Столицах. Так будет спокойнее мне и государству!

   Плач возобновился и я попятился:

   - Прощайте и не поминайте лихом!

   В одной из комнат Зимнего дворца беседовали два Андрея Ивановича - невысокий плотный Остерман и крупный широкоплечий Ушаков. Не занимая определённого поста в стремительно растущей Канцелярии Е.И.В., вице-канцлер фактически являлся её руководителем. В своё время он принял решение порекомендовать императору бывшего руководителя Тайной канцелярии. Царь легко согласился и неожиданно поручил Ушакову не только расследование важных дел, но и собственную охрану, а в перспективе - тысячи солдат и огромную власть. Это пугало и барон уже ломал голову, как контролировать генерала. Пока же новый глава III Отделения С.Е.И.В. канцелярии не показывал нрав и признавал за Остерманом руководящую роль.

   - Есть новости в расследовании покушения? - Остерман, зная неодобрительное отношение юного императора к табаку, недавно бросил курить, но периодически хотелось набить трубочку.

   - К сожалению, пока ничего существенного не добавилось.

   - Мы надеемся на Пашкова, Головина и особенно на тебя, Андрей Иванович. Охрану Государя уже усилили?

   - Да. Сейчас готовлю список кандидатур для утверждения в должностях Главы дворцовой охраны и Конвоя Его императорского величества. Пока же в районе Летнего и Зимнего дворцов сосредоточены две роты семеновцев, эскадрон Лейб-Регимента и рота морских пехотинцев. По счастью, пока Государь перестал активно передвигаться по городу и охранять его достаточно просто.

   - А что насчёт тайной охраны? Признаться, достаточно необычная идея - иметь незаметную стражу в статской одежде.

   - Постоянное присутствие большого количества гвардейцев и свиты рядом утомляют государя. Тайная охрана в гражданской одежде не мозолит глаза ни ему, ни окружающим. Кроме того, конвой незаменим при проведении всяких церемоний, но именно поэтому может пропустить внезапное нападение. Тайные же охранники всегда настороже и не подпустят подозрительных лиц к императору. Нагрузка у них большая, но желающих стать агентами много.

   - А что насчёт армейских подразделений по борьбе с мародёрами?

   - Я готовлю записку с планом по организации таких войск, но, к сожалению, пока не назначено новое руководство Военной коллегии мне не с кем согласовать эти мероприятия. Зато уже появилось название. Его предложил сам Государь - 'жандармы' от французского gent d`armes, что в переводе означает 'вооруженные люди'.

   - Похоже, познания моего воспитанника во французском гораздо глубже, чем я подозревал. Его Величество не перестаёт меня удивлять. Что ты об этом думаешь, Андрей Иванович? О его даре предвидения и о неожиданных знаниях, которые у него появились?

   Ушаков, отличавшийся даром вытягивать из собеседника сведения в непринуждённом разговоре, понял, что от его ответа на этот вопрос может зависеть очень многое. Необычность российского императора уже не была ни для кого секретом, но относились к этому по-разному. Генерал помолчал и произнёс нейтрально:

   - Я принимаю Его Величество таким, какой он есть.

   - Разумеется. Но как человек, Петр Алексеевич очень необычен. Про него ходят самые разные слухи. Что он провидец, что бог разговаривает с ним - это благоприятные слухи. Но бывают и опасные речи. Например, что Петр Алексеевич - самозванец.

   - Да, у меня есть несколько доносов о таких разговорах. Канцелярия сейчас расследует, кто источник такой крамолы.

   - Я могу помочь. Дмитрий Голицын был со мной недавно откровенен. В ночь накануне покушения, когда Государь бурно отмечал отъезд цесаревен, князя навестил Меншиков. Вел с Голицыным такие же осторожные речи как у нас с тобой. И намекал на резкие сильные изменения в характере Его Величества за последние несколько месяцев. Вероятно, замышлял переворот и искал сторонников.

   - Это очень серьёзное обвинение, барон. Но может быть, Голицын наговаривает на светлейшего князя?

   - Возможно. А возможно и нет. Хотя Государь почему-то уверен, что на него покушались не люди Меншикова, раз пострадал его родственник. Но если подумать, генералиссимус мог действовать так хитроумно, чтобы отвести от себя подозрения.

   - Ты пытался сказать об этом Его Величеству?

   - Говорил, только это всё предположения, которые Его Величество не принял всерьёз. Пётр Алексеевич добрый мальчик, который ещё не научился необходимой для правителя жестокости. Поэтому он считает, что достаточно удалить Меншикова от двора, чтобы избежать опасности с его стороны. Кстати, как ты оцениваешь угрозу со стороны отставного генералиссимуса?

   - Возможность внезапного покушения сейчас устранена усиленной охраной его Величества. Но у Светлейшего князя есть сторонники в Ингерманландском и в Семеновском полках. Поэтому ингерманландцы сейчас выведены в Шлиссельбург, а его командир Орлов, также как и оба Волковых сейчас под пристальным наблюдением. Секретарь светлейшего Веселовский сейчас под арестом в крепости и дает показания. Но, похоже, он сумел утаить крамольные замыслы своего шефа, поэтому сегодня же проведу допрос Якова Веселовского с пристрастием. На дыбе он скажет все что знает и не знает о подлых делишках своего покровителя.

   - Это правильно. Однако, возможно Меншиков был настолько осторожен чтобы не поделиться своими планами даже с ближайшими подручными. Может случиться так, что ему удастся удалиться безнаказанным в одно из своих поместий, как хочет Государь. К сожалению, своей мягкостью Петр Алексеевич дает своим врагам шанс довершить начатое и в следующий раз стрелок может оказаться более умелым. Можешь ли ты это допустить, Андрей Иванович? Готов ли ты защищать царя даже без его ведома?

   Ушаков не медлил ни секунды. Доверие Остермана не менее важно, чем доверие царя.