Петр 2 альтернативный - Илья Канаев

   Веселовский покосился на своего шефа и негромко произнёс:

   - Вы полагаете это арест, Александр Данилович?

   - Наверняка. Видит Бог, я не заслужил этого и невиновен в покушении. Но есть одна хорошая новость - Его Величество жив и достаточно здоров, чтобы наблюдать за нами с бастиона Адмиралтейства.

   - Мы можем успеть уйти до того как морские пехотинцы окружат дворец...

   - Бежать? Я не совершил ничего постыдного и ни на вершок не отступил от присяги! Но ты, Яков, езжай к Орлову. Действуйте по обстоятельствам. Надеюсь, Пашков найдет негодяев, посмевших поднять руку на царя, а Апраксин не забыл старой дружбы.

   Я с напряжением ждал выстрелов со стороны Васильевского острова или появления сестры у парадных дверей дворца. Но вновь накатила слабость, и я вынужден был присесть на зарядный артиллерийский ящик. Успокаивающе улыбнулся окружающим и в этот момент подбежал курьер со стороны ворот.

   - Ваше Величество, Господин Генерал-Адмирал, на Адмиралтейский луг подошли солдаты Семёновского полка. У ворот ждут подполковник гвардии Дмитриев-Мамонов и майор гвардии Шепелев.

   Я разрешающе кивнул и Апраксин отдал распоряжение впустить офицеров. Решил пока не уходить в душные помещения Адмиралтейств-коллегии в такой хороший солнечный июльский день. Захотелось попозировать для публики - раненный государь на ящике с ядрами после неудавшегося на него покушения! Будет, что вспомнить зрителям и о чём рассказать потом знакомым! Я даже не стал садиться на принесённый стул, уступив его старому адмиралу, только перебрался к каменному брустверу бастиона, чтобы прислонить спину и не показывать слабость. Подошедшие командиры отрапортовали о прибытии нескольких сотен солдат Семеновского полка. Дмитриева-Мамонова после этого отправили на его место - в Петропавловскую крепость, гарнизоном которой он командовал. Шепелев вернулся к расположившимся на берегу Мойки солдатам. Их число постепенно увеличивалось с прибытием разбросанных по всему городу на проживание и в караул отрядов.

   Вскоре, к моему большому облегчению, от дворца Меншикова отчалила шлюпка с Натали. Ревущая девчонка, поднявшись на бастион, бросилась меня обнимать, чем вызвала мой непроизвольный стон от боли в раненном плече. Потом она некоторое время сидела рядом со мной, горделиво поглядывая на окружающих. Шереметев сообщил, что во дворце оказалось несколько раненных гвардейцев Дашкова. По их показаниям, виновником нападения на меня стали не они, а несколько неизвестных солдат-преображенцев, зашедших к нам в тыл в момент, когда на них никто не обратил внимания. Учитывая, что никто из отряда капитана в лицо не признал нападающих, это были, скорее всего переодетые разбойники. Апраксин тут же стал рассылать солдат оцепить городские трущобы и закрыть выходы из города.

   - Если нужно, перевернём все притоны города, вздернем на дыбу всех жуликов и татей, но найдем разбойников, Пётр Алексеевич.

   Я кивнул, а про себя подумал, что план 'перехват' в этом веке явно не отработан. С момента покушения прошло уже часа два, наверное. Тем временем, Наташа и Шереметев рассказали мне о поведении Светлейшего князя в момент ареста. Сестра передала мне его слова и уверения в преданности. Я пожал плечами:

   - То, что он не является изменником - не снимает с него ответственность за сам факт покушения. Не беспокойся, я поступлю с ним по справедливости.

   Апраксин, внимательно слушавший нашу беседу, одобрительно кивнул. Я же обратился к прибывшему из-за реки Петру Мошкову, главному дворцовому управителю, с указанием перевезти мои и Наташины вещи из Дворца Меншикова в Летний дворец.

   Следующими в Адмиралтейство прибыли преображенцы во главе с Юсуповым, Салтыковым и Матюшкиным. Вместе с ними вернулся Никита Трубецкой с двумя моими охранниками, которых легко ранили в короткой схватке на мосту. Я спустился с бастиона им навстречу и когда они расступились - увидел телегу с мертвым телом Феди Лопухина. Он прикрыл меня собою от второй пули, но сам смерти не избежал. Сколько себя помню, Федор всегда был рядом, как ближайший друг и старший брат. Молчаливый, спокойный, добрый. Он потерял своего отца также, как и я, несправедливо обвиненного в измене. А теперь из-за какой-то интриги погиб сам. Одна половина моей души мечтала найти виновника смерти друга и уничтожить. Другая часть утешала, что время сейчас такое. Люди привыкли сбиваться в стаи и группировки и рвать друг другу глотки в борьбе за толику власти. Самое лучшее, что я могу сделать, это перевести бесконечное противостояние в более мирное русло. Но помогали такие рассуждения мало. Я мрачно смотрел на мертвое лицо друга, а в голове крутились мысли, что добра я в этот мир принёс мало. Все мои благие помыслы могут привести моих близких, а то и весь мир к гибели! В таком настроении мне было тяжело сдерживаться в разговоре с командирами преображенцев.

   - Господа генералы, честь мундира Преображенского полка замарана. Наши это были солдаты или кто-то обнаглел настолько, что разгуливает по столице в форме гвардейца, но я недоволен состоянием дел в полку. Подумайте, как исправить это положение.

Глава 16

   Желание позировать на бастионе у меня пропало, и я перебрался в кабинет присутствия Адмиралтейств-коллегии. Вяло хлебал прописанный доктором куриный бульон и слушал рассказ Никиты. Прибыв к Гостиному двору, они нашли только несколько кровяных пятен на мостовой и преображенцев вокруг тела Лопухина. Двое наших потерянных охранников вполне мирно беседовали с остатками отряда Дашкова. Головин и его помощники начали допрос солдат и обитателей Гостиного двора. Выяснилось, что нападающих было четверо. Вооружены они были не только фузеями, но и пистолетами, что помогло им в короткой схватке с гвардейцами после нашего отступления.

   Ошеломив выстрелами дашковцев, лжегвардейцы побежали прочь по першпективе. В одном из проулков у них были лошади и опомнившиеся гвардейцы так и не смогли их догнать. Позже выяснилось, что через заставу в конце першпективы этот отряд не проходил. Вероятно, они свернули к Неве и выбрались из города на лодке. Самое обидное, это то, что двадцать гвардейцев, потеряв четырёх человек, не считая Феди, не смогли поразить даже одного противника!

   Позже к месту происшествия добрались генерал Ушаков и бригадир Пашков, полицмейстеры и ещё множество лиц. Всех очевидцев допросили повторно, но ничего нового уже не выяснили. Не дала особого результата и тотальная 'зачистка' преступных элементов столицы. Петербург сравнительно небольшой город, но через него проходит огромное количество людей. Иностранцы плывут со всей Европы. Купцы со всей России весной и осенью приводят сотни барок по каналам Вышневолоцкой системы. Тысячи строителей роют каналы, мостят дороги и возводят дома и дворцы. Все временные и постоянные жители учитываются полицией в своих журналах, но в этой толпе несложно затеряться нескольким опытным бандитам. Прошло немало дней, когда круг подозреваемых сузился до нескольких человек, нанявшихся по весне на земляные работы, но вскоре бросивших это занятие и несколько недель себя не проявлявших. Возглавлял эту группу Сенька Рябой, молчаливый чернобородый мужик откуда-то с юга. Последний раз его видели пару дней назад. Но к тому времени, когда личности его и его подельников были установлены, он мог бы уже до Китая добраться! Ничего неизвестно было также о возможном заказчике покушения. Я мог строить предположения о том, кому это выгодно, так как не помнил, что успел нажить себе врагов. Моё убийство выгодно только тем, кто окружает моих возможных приемников, а таких я насчитываю четыре группы.

   1я группа - окружение цесаревны и наследницы трона Анны Петровны. Я не верю, что она желает мне зла, но её, как и других наследников могут использовать втёмную. Это может быть муж, Карл-Фридрих, герцог голштинский или обер-гофмаршал цесаревны Семён Нарышкин. Но дело в том, что Нарышкин был тесно связан с моим отцом, даже пострадал по его делу и только в прошлом году вернулся из ссылки. Так что я ему доверяю также, как и тётке.

   Следующая в очереди наследования - Елизавета Петровна. Но мы близки с нею и с её придворными. Она не имеет шансов обойти свою сестру при наследовании. Более того, в истории Игоря Семёнова она не смогла обойти даже Анну Курляндскую, хотя не была как сейчас, замужем и жила в России, а не уехала в Любек.

   2я группа - те, кто рассчитывает возвыситься, если императрицей после меня станет моя сестра. Свои придворные у неё появились только недавно и группировки приближённых ещё не притёрлись друг к другу, чтобы составлять серьёзные заговоры. Но сестру могут использовать разные влиятельные вельможи. Первый в этом ряду - Меншиков, но учитывая характер покушения совмещённого с провокацией против него самого - это маловероятно. Остаются несколько крупных фигур, вроде Голицына, Остермана, Апраксина или Головкина. Возможно, кого-то из них по каким-то причинам перестал устраивать я. Но Апраксин уже стар и собирается в отставку, Остерман итак имеет максимум власти рядом со мной, Головкин в ближайшее время усилит свои позиции. Вряд ли это они. Насчёт князя Дмитрия Голицына я не был уверен ни в чём. Амбиции его велики, но вместе с тем - он ярый сторонник всяческого порядка и разные авантюры не приемлет. Как-то слабо мне верится в его вовлеченность в свержение законного царя, но на заметку взять его придётся.