Я должен все исправить - Петр Сосновский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вот в эту самую организацию с громким названием — институт и собирался устроиться Тихонов. Предложение было заманчивым и в тоже время авантюрным. Будущее этой фирмы было непредсказуемое. Шестерев не мог гарантировать спокойную работу, но с ним было интересно.
Генеральный директор к назначенному времени не успел, как не торопился. Семен Владимирович в поисках кабинета Николая Григорьевича склонялся по коридору. Неожиданно, к нему подошла не высокая симпатичная женщина и извинившись, поинтересовалась у Тихонова:
— Вы, не к Николаю Григорьевичу пришли? — и тут же не дожидаясь ответа сообщила: — Если да! То он задерживается, будет минут через десять-пятнадцать. Идемте, за мной. Подождете его в кабинете.
Тихонов послушно отправился следом за женщиной.
Шестерев ворвался в свой кабинет стремительно. Сразу же сунул Семену Владимировичу свою широкую ладонь. Извинился за опоздание и, плюхнувшись в кресло принялся звонить по телефону. Через какое-то время помещение заполнилось незнакомыми Тихонову людьми.
Николай Григорьевич принялся их представлять Семену Владимировичу.
— Это Людмила Николаевна! Это Ирина Филипповна, вот Александр Павлович … — Тихонов с трудом успевал кивать головой женщинам, улыбаться и жать руки мужчинам.
Встреча прошла хорошо. Он сумел понравиться. Его коллектив принял. Семен Владимирович был назначен техническим директором. Должность была достаточно высокой и много обещающей.
Тихонову показали его рабочее место — помещение, проводил его сам Николай Григорьевич. Семен Владимирович посидел немного за столом и затем, не удержавшись, решился:
— Николай Григорьевич! Я, последнее время лет несколько не имел отпуска. Жизнь тяжелая — нужны были постоянно деньги. Правда, они и сейчас нужны. Оклад, который вы назначили, меня устраивает, но я не о том. — Семен Владимирович немного помолчал, собираясь с мыслями, а затем продолжил, — недели две я хотел бы поработать, притереться к людям, а затем если это возможно, — и Тихонов в упор посмотрел на Шестерева, — мне нужно обязательно съездить в одно место — на малую родину. Ненадолго — на неделю. Я должен кое-что в своей жизни исправить.
— Хорошо, — сказал Шестерев, — я возражать не собираюсь. Если нужно, значит нужно. — Они помолчали. Затем Николай Григорьевич взглянул на часы и поднялся с кресла. Тихонов тоже встал.
— Пора, — выдохнул Шестерев. — У меня еще одна встреча. Идемте, я вас подброшу на машине к метро. А завтра я вас уже жду у нас на предприятии.
Освоился Тихонов довольно быстро. Главное его приняли женщины. С мужчинами проблем не было. Фирма была на стадии становления. Для работы не хватало технической документации. Ее приходилось было разрабатывать заново или же приобретать в других организациях и учреждениях. Это стало основной заботой Тихонова. Непосредственно с Семеном Владимировичем работала Людмила Николаевна и Ирина Филипповна. С Николаем Григорьевичем Тихонов встречался не часто. Он как сам однажды выразился — занимался политикой фирмы.
Работа Тихонова затягивала. Он рано уходил и поздно возвращался домой. Ему не терпелось поделиться своими впечатлениями с Былинкиным, но что-то ему постоянно мешало.
Игорь Константинович сам спустился к нему. Едва он зашел за порог сразу же спросил:
— Ну, как успехи? Работаешь?
— Все нормально. Обстановка не та, что была на заводе. Я попал в коллектив коллег. Все, — Тихонов осекся, — ну почти все, — сказал он, взглянув на Игоря Константиновича, — это люди, пришедшие из науки.
Они прошли в комнату.
— Чем на заводе было хорошо, — продолжил Семен Владимирович, когда друзья уселись на диван, — Это то, что он рядом возле дома. Не нужно было даже ездить. Всего две каких-то остановки. Остальное — просто не сравнимо.
— Я рад за тебя, — улыбаясь, сказал Былинкин.
— Поздравляю! — и он пожал другу руку.
Семен Владимирович, приняв поздравления Игоря Константиновича, сразу же принялся расспрашивать у него о Светлане. Григория уже неделю Тихонов не видел и поэтому ничего не знал о девушке.
— Светлана, как ей не было тяжело, экзамены сдала, — сказал Игорь Константинович. — Но она не прошла по конкурсу и ей предложили пойти учиться на платное отделение.
— Но ты же помощник ректора, ты то, наверное…, — и Тихонов замолчал, уставившись на друга.
— Я, конечно, вмешался. Мне стыдно тебе сознаваться, но вузовское образование давно уже не то, каким оно было раньше, например, тогда, когда поступал в университет твой племянник. А уж с тем, советским его просто нельзя сравнить. Это небо и земля. У нас сейчас все можно купить: зачет, экзамен, диплом, кандидатскую… В каждом вузе есть своя мафия. Я просто отстранился от жизни, живу старыми иллюзиями. С каждым годом жизнь все хуже и хуже. — Былинкин уронил голову.
— Не ужели все так плохо! — спросил Тихонов.
— А как ты объяснишь тот факт, что у дирекции дорогие иностранные машины? — выкрикнул друг.
— Но ведь и ты дирекция! — сказал Семен Владимирович.
— Да, и я — дирекция. Только вшивая. Я не лез, сторонился всяких махинаций, которые совершались за моей спиной. Правда, не скрою, меня пытались втянуть и не раз, но я не поддался. Государство всем платит гроши. Оно всех, без исключения вынуждает воровать. Представляешь, я тут в троллейбусе наблюдал один забавный случай: кондуктор, когда я ей дал деньги, оторвала мне не целый билет, а только половинку. Это она так делает, чтобы подработать. С двух-трех человек она имеет деньги равные стоимости билета. Зарплата у них не большая. Вот она и старается изо всех сил. Все стараются.
— Устал ты, просто выдохся, — сказал Семен Владимирович. — Я считаю, тебе нужно отдохнуть. Ты же мог, боролся как-то с этом неразберихой и. обрушившимся хаосом. Справишься и сейчас, — и он похлопал Игоря Константиновича по плечу.
— Ты прости меня, — ответил Былинкин. — Это была минутная слабость. Меня достали. Проблемы сам понимаешь, — и задумался. Было над чем. Хватало их в высшей школе. Многим ребятам помог Игорь Константинович поступить в университет. Совершенно бескорыстно. Любовь Ивановна не раз говорила Тихонову:
— Семен Владимирович, если бы он только хотел и деньги бы у
