Я должен все исправить - Петр Сосновский

Разговор был живым. Тихонов всем интересовался. Он не заметил, как выпил с товарищами несколько кружек чая. Его маленький презент — шоколадка оказалась к столу.

Семен Владимирович многое узнал о своих бывших коллегах и о тех, кто еще работал и о тех, которые подобно ему уволились или же ушли на пенсию.

— Помнишь Вакулова? А, Волченко? — спросила Беатриса Викторовна.

— Как же не помнить! Помню! — ответил Тихонов.

— Умерли они! — сказал с горечью Виктор Алексеевич. — Народ умирал, не доживая даже до пенсии. Жизнь была нелегкой. Рассказали Семену Владимировичу и о судьбе его бывших сотрудниц, которых Станислав Васильевич — директор вынудил сократить. У одной жизнь сложилась благополучно. Она после увольнения пристроилась в колледже преподавателем. Другая, сделавшись домохозяйкой, родила мужу еще одного ребенка — довольно хорошего мальчугана, но затем попала в психиатрическую больницу с диагнозом шизофрения. Она была грамотным работником. Любила докапываться до истины.

— Если бы ее не уволили, она бы не заболела, — сказал Тихонов. — Он считал, что женщину сгубило ничегонеделанье.

Тихонов был удивлен, когда Оловов вдруг будто вспомнив, невзначай сказал внимательно посмотрев на Татьяну Николаевну:

— Наш бывший директор защитился.

— Станислав Васильевич? — спросил Тихонов.

— Да он. И знаешь как. Передрал работу у Татьяны Николаевны.

— Я, сломала ногу, — сказала Татьяна Николаевна, — и была вынуждена длительное время не работать. Он воспользовался этим и один к одному переписал мою работу. Конечно, Станислав Васильевич кое-что добавил в нее. Но его добавления, так пустяки!

— Деньги сейчас многое значат, — сказал Оловов, — Татьяна Николаевна хотела было ему предъявить претензии, но он дал ей премию, чтобы отвязалась, и перевел ее в нашу фирму.

Станислав Васильевич все здесь держит в своих руках. В любой момент может выбросить на улицу. Его, даже директор нашей фирмы и то побаивается.

После посещения института Тихонову стала ясна позиция Николая Григорьевича Шестерева. Он не зря распрощался и ушел из своего института. Ситуация у него была возможно такой же. Площади для деятельности лучше иметь свои или же снимать в той организации, которая не в полной мере знает о финансовом положении фирмы. Хотя со временем картина всегда прояснивается, и взаимоотношения могут быть другими, не теми, что были на первых этапах работы.

Ушел Семен Владимирович из института, уже не думая о том, что ему здесь было бы хорошо. Останься он в НИИ, работал бы сейчас в лаборатории в качестве рабочего то в одну, то в другую смену, как его товарищи. Его знания, опыт здесь были совершенно не нужны.

Глава 31

Настал день, и Тихонов поехал навстречу с Шестеревым. Фирма его находилась на территории крупного завода. Предприятие было акционерным обществом. Преобладающий пакет акций принадлежал государству, но оно в жизнь его никак не вмешивалось. Семен Владимирович не раз убеждался, что государство народ бросило. Отдельные дельцы, полузаконным образом прибравшие в свои руки «жирные куски» его собственности, могли делать все, что им хотелось. Примеров тому было много. Директор НИИ Станислав Васильевич, в котором раньше работал Тихонов, например, лишил государство преобладающего пакета акций за счет уменьшения их стоимости. Он каким-то образом передал львиную долю собственности института фирмам, которыми управляли его сыновья. Но это еще ничего — простое перераспределение. А вот на другом предприятии в ближайшем Подмосковье такое случилось, рассказывала Беатриса Викторовна, что трудно и представить. Ее сестра собиралась на пенсию. Проблема, с которой столкнулась женщина, заключалась в том, что директор завода подобно Станиславу Васильевичу сделал предприятие нищим. Для этого он за счет планомерной остановки производства и не выплаты рабочим зарплаты довел завод до банкротства. Все с завода были уволены. Одних направили на биржу труда. Там не знали, что с ними делать. Несколько месяцев просто выпадали: должен был платить завод, а он имел на счетах ноль. Администрация нашла способ украсть деньги — перевела их за границу. Затем другим уволенным по старости не могли произвести начисление пенсий, ведь в течении нескольких лет от предприятия не было никаких поступлений в пенсионный фонд. Из чего платить? Директор, отбывая к себе в Ирландию, где он последнее время жил со своей семьей, выступил перед собравшимися бывшими работниками во дворе завода и, не скрывая смех, сказал:

— Ну, вот господа и все! Вы свободны. Я также свободен. Каждый из вас теперь должен самостоятельно подумать о себе, и о своей семье! Я о своей семье уже позаботился!

Что сделал директор, было не ясно, однако его спокойствие говорило о том, — он ничего не потерял.

— В добрый путь, — сказал предприниматель, повернулся к народу спиной, сел в Мерседес и уехал.

Завод, сдававший фирме Николая Григорьевича Шестерева площади, не процветал. Однако думать о том Тихонову не хотелось. Он понимал, что если бы ситуация была хорошей, то вряд ли его знакомый мог заключить с ним договор аренды.

Шестерев получил от завода целый пролет. Раньше там находился механический цех. Часть помещения была обособлена и использована после выполнения строительных работ для кабинетов инженерно-технического состава. Другая — под производство. Ее, Балаев и Тишев, товарищи Шестерева, освободили от лишнего оборудования, убрали его за исключением того, которое они сумели приспособить под свои нужды, добавили еще несколько установок, для покупки которых взяли в банке ссуду, и начали свой бизнес. Он этот бизнес позволил расплатиться с долгом. А все из-за того, что в стране на тот момент разразился книжный бум. На прилавки было выброшено много переводной литературы. Часть заказов размещалось даже за рубежом. Но та печать стоила дорого. Наши типографии буксовали, не справлялись. Машины довольно часто выходили из строя. Закупка новых — была дорогим удовольствием. Изготовление деталей, их ремонт и замена стало прибыльным делом для Шестерева, Балаева и Тишева. Они от удовольствия потирали руки.

Данное направление позволило Шестереву купить дорогое импортное оборудование и заменить свое малоэффективное, а затем использовать его не только для ремонта типографских машин, но и внедриться в авиацию. Николай Григорьевич занялся изготовлением и ремонтом деталей необходимых при осуществлении технических ремонтов авиадвигателей.

Страна жила старыми запасами. Использовалось то, что было когда-то изготовлено еще в советское время. Если что-то выходило из строя оно просто-напросто ремонтировалось и снова запускалось в строй.

Оборудование, которое закупил Шестерев, Балаев и Тишин позволяло восстанавливать всевозможные валы, штоки, втулки и даже лопатки — наиболее важные детали самолета.

Шестерев по молодости летал в спортивном клубе на «кукурузниках», затем на дельтапланах и еще занимался конструированием экранолетов — летающих конструкций. В серию они не пошли. Производство их он