Диссиденты 1956–1990 гг. - Александр Широкорад

Тем не менее письма Дементьева были изъяты у Коногова при обыске, а самого Дементьева много раз таскали в КГБ. По сведениям того же Коногова, к Дементьеву были применены меры физического воздействия.

Дементьев был выгнан с работы с «волчьим билетом», тяжело заболел и прекратил работу по истории судостроения.

В 1984 году в Ленинграде судили историка авиации Геннадия Федоровича Петрова. Ему тоже «впаяли» 4 года. Помимо всего прочего, ему вменили «особо изощренный способ хранения валюты». Петров издал в Финляндии книгу о советской авиации, а на гонорар попросил купить себе книги и одежду.

Пострадали и многие другие коллекционеры и историки. Так, один из них отсидел 3 месяца, а потом был отпущен по амнистии за… паровозы! Он-де сумел выяснить, где находились выведенные из подвижного состава паровозы. Я сам не занимаюсь паровозами: к сожалению, руки не доходят. Но в 1960-1980-е годы регулярно видел из окон вагона на железнодорожных станциях открытые и неохраняемые стоянки десятков обшарпанных старых паровозов. Их хранили там на случай войны. Но мне и в голову не приходило, что их дислокация – государственная тайна.

Между тем Анатолий Коногов затеял тяжбу с КГБ, требуя возврата ему конфискованных материалов. Пишет жалобу в прокуратуру Москвы – молчание! Толя идет в прокуратуру РСФСР: «Встретили, обещали, заверили, ждите, мол, все вернут. Не дождался».

Тогда Коногов обратился в прокуратуру СССР. И вот, наконец, 29 апреля 1981 года ему позвонили из Особого отдела КГБ СССР и пригласили зайти и взять материалы. Но вернули далеко не все.

Толя на сей раз пошел жаловаться в Верховный Совет – бесполезно. Тогда Коногов написал письмо дорогому Л. И. Брежневу с жалобой на Ю. В. Андропова. Но пока письмо шло по инстанциям, дорогой Леонид Ильич скончался, а Толя, узнав, кто стал новым генсеком, вспомнил мать Юрия Владимировича и уже больше никуда не ходил.

Развал СССР дал возможность независимым историкам и коллекционерам проникнуть в кое-какие архивы. Но, как уже говорилось, с конца 1990-х их начали прикрывать. И если в открытые фонды архивов в 1970-1980-х годах можно было прийти с бумажкой от «Моделиста-конструктора» или «Техники молодежи» и спокойно работать, то теперь в том же архиве работа платная. А когда спрашиваешь начальника архива, сколько платить, отвечает: «А это смотря для чего вам нужны материалы».

С1991 года появилась возможность печататься, и оперативно вышли сотни статей и десятки книг, посвященные военной истории и истории техники. Но, увы, все это касалось прошлого. Сейчас историки и коллекционеры говорят, глядя на пустые севастопольские бухты и редкие корабли, годами не отходящие от причала: «Снимать нечего! Уж лучше бы нас ловили кэгэбэшники, но был бы и настоящий флот».

Страшнее же КГБ для историка и коллекционера оказался Хронос. Один за другим уходят из жизни те, кто по крупицам собирал нашу историю. А в жарком августе 2010 года остановилось сердце Анатолия Коногова. В 1960-1990-х годах трудно было найти историка или коллекционера, которому бы не помог этот замечательный человек.

Много сделал для истории флота и Сергей Сергеевич Бережной (1940–2000). С 1972 года капитан 2 ранга Бережной работал в научно-исследовательской исторической группе ВМФ. Это был, наверное, единственный официальный историк флота, поддерживавший связи со многими историками андеграунда. Он поставлял сведения нам, а мы – ему. Речь идет об отчетах, фотографиях, редких книгах.

В ходе «ивановского дела» на квартире С. С. Бережного, на квартирах его родственников и в рабочем кабинете КГБ произвел обыск. Тем не менее Сергей Сергеевич остался в прежней должности.

Без преувеличения можно сказать, что с 1990 по 2000 год историки андеграунда, вышедшие из подполья, рассказали народу о Великой отечественной войне и истории отечественного оружия в несколько раз больше, чем это сделали советские профессора, маршалы, генералы и адмиралы с 1945 по 1990 год. Ну а кто не верит, пусть раскроет книги о войне и военные справочники до 1990 года и сравнит их с выпущенными нами позже.

Глава 12

Остров секса и диссидентства

Если верить Энциклопедии Кругосвет: «В брежневскую эпоху Коктебель стал символом вольной мысли и местом паломничества диссидентствующей советской интеллигенции».

Одна ответственная дама в пылу полемики заявила: «В СССР секса нет». Ну мало ли что в перестроечные годы говорилось? Один Ельцин с его «лягу на рельсы» чего стоил! Однако фраза об отсутствии секса прижилась, и значительная часть нашей молодежи считает это аксиомой. Вот, семнадцатилетний недоросль на полном серьезе вещает перед телекамерой, что, мол, в СССР жить было скучно и секса не было.

Откуда же пошла такая бредятина? Видимо, дама имела в виду не отсутствие секса как такового, а отсутствие индустрии секса. А мы, грешные, кустарно занимались этим промыслом, когда вдвоем, когда втроем и даже более, и если бы узнали, что в XXI веке в России будет целая индустрия секса, то, однозначно, возликовали. Но если бы нам, поколению 1945–1970 годов, кто-нибудь сказал, что эта индустрия будет навязывать молодежи геронтофилию, раздался бы гомерический хохот.

Сорок лет назад мы мечтали, чтобы у нас, как в Америке, было бы 30 каналов ТВ. Но чтобы эти 30 каналов 24 часа в сутки демонстрировали бы нам секс-символы России в лице 50-80-летних бабушек и прабабушек, такого и в страшном сне присниться не могло. Старушки в париках, со вставными челюстями, с многократно перетянутыми и наколотыми ботоксом лицами, силиконовыми бюстами, подпиленными ребрами и тому подобное поют, пляшут и демонстрируют свои «прелести». Их дочки давно уже вышли в тираж, и у нормальных мужиков вызывают интерес разве что их внучки. А, поди же, старушки пожизненно зачислены в секс-символы «демократической России».

А может, та самая ответственная дама имела ввиду, что в СССР нет публичного секса? Да, мы действительно были «заткнутыми» и занимались сексом как-то в укромных местечках. А вот сейчас «продвинутая» молодежь занимается сексом открыто, в городских скверах. Старшеклассники сосутся и лапаются (сейчас это называется «петингом») прямо на переменках в школьных коридорах. Плывет теплоход по Волге, 16-летний парень, встав посреди солнечной палубы перед отдыхающими пассажирами, по часу лапает плоскую девицу за то место, где раньше у девочек была грудь. Говорят, это очень круто!

А что, старый, завидуешь? Нет, смеюсь и вспоминаю, как 30 лет назад на теплоходе в белую ночь на Онежском озере мы с прелестной незнакомкой не могли найти убежища: меня в каюте ждала подруга, а в ее каюте – мама. И мы залезли в теплоходную трубу, точнее, в кожух трубы. Было очень жарко, но зато весело. И кому я должен завидовать?