Гроза Кавказа. Жизнь и подвиги генерала Бакланова - Андрей Венков

Видимо, полковник Бирюков умудрялся «тихо жить» даже на Сунженской линии.

Полк № 20 отправили с Линии без особых похвал.

Весной 1850 года на Кавказ с Дона готовились на смену отслужившим полки № 17, № 26, № 29, № 6, № 30, № 15 и № 16. Начальство смотрело эти полки и нашло, что лучшие — из 4-го военного округа, с Хопра и Медведицы. Затем шли полки из 1-го округа и из 3-го. Полки № 15 и 16, сформированные на Среднем Дону во 2-м военном округе, нашли самыми слабыми. Бакланову достался полк — серединка на половинку — из 3-го военного округа, № 17.

18 мая 1850 г. Донской казачий № 17 полк в составе 5 офицеров и 820 нижних чинов под командой войскового старшины Киреева, выступил в поход.

Списки полка составлялись и утверждались 27 апреля 1850 года. Командующий полком войсковой старшина Семен Киреев, Екатерининской станицы, как явствует из полковой книги, «явился в полк на окружной сборный пункт».

С есаулами полка ситуация сложилась очень интересная. Иван Банников, судя по полковой книге, «не явился к полку на пограничный пункт», но ниже вписано «(прибыл в полк)». Остальные три есаула — Иван Балабин Семикаракорской станицы, Василий Поляков Средне-Новочеркасской станицы и Василий Захаров Манычской станицы — значились «по переводу из полка № 20».

Сотников в полку по списку числилось трое. Из них Андриян Дубовсков Нижнее-Курмоярской станицы и Петр Березовский города Новочеркасска тоже переводились из полка № 20, и один — Руф Попов Еланской станицы — «остался в Усть-Медведицком лазарете на лечении».

Хорунжих в полку набралось семеро. Четверо — Ларион Семилетов Богоявленской станицы, Василий Захаров Николаевской станицы, Василий Рышкин Верхнее-Каргальской станицы и Павел Мельников Богоявленской станицы — честно «явились к полку на пограничном пункте», а трое — Василий Кушнарев, Григорий Стоцкий и Александр Марков, все новочеркасские — переводились из старого полка № 20.

Хорунжий Василий Захаров — тезка есаула, только отчество у него другое — Андреевич. Чин хорунжего получил после 17 лет службы, причем служил лейб-гвардии в Атаманском полку. По всему выходило, что офицер исправный и дисциплинированный.

Таким образом, «старых» офицеров в полку оказалось больше, чем «новых».

Урядников все же вдвое больше было «новых». Но и они прибывали в полк не все сразу.

Илью Сидорова Михайловской станицы после отправления с пограничного пункта перевели в полк № 26. Анисим Луковсков Орловской станицы, Осип Текутов Иловлинской станицы, Лактион Реинтов Нагавской станицы, Матвей Бочаров Трехостровянской станицы и Василий Писарев Иловлинской станицы явились к полку вовремя. Григорий и Иван Зубовы Митякинской станицы не явились на пограничный пункт, но «прибыли в полк после». Федор Тюрин Мариинской станицы не явился вовсе и был исключен из полка.

Михаил Марков Раздорской станицы и Михаил Концов перевелись из полка № 34. Тимофей Иванков Каменской станицы, Филипп Власов той же станицы и Петр Гуляев Еланской станицы явились в полк вовремя. Яков Денисов Аксайской станицы опоздал, но имел разрешение присоединиться к полку в карантине, а Иван Мазанкин Гундоровской станицы и Петр Гребенников Гниловской станицы опоздали без разрешения.

Урядники Степан Буравлев Константиновской станицы, Данила Табунщиков Ольгинской станицы, Семен Болдырев Нижнее-Новочеркасской станицы, Яков Шапошников Верхнее-Новочеркасской станицы, Яков Осипов Старочеркасской станицы, Афанасий Апанасов Задоно-Кагальницкой станицы и Никита Михайлушкин Пятиизбянской станицы остались из состава старого полка № 20.

Лекарский ученик Иван Аршинов, как и многие, на пограничный пункт не явился, но в полк позже все же прибыл.

26 июня полк был в Куринском укреплении. В эти же дни Бакланов прощался с 20-м полком. Полк в последний раз в полном сборе выстроился на площади Куринского укрепления. «Меня поразил вид казаков, этих железных богатырей, плакавших от правого до левого фланга, как малые дети, — рассказывал Яков Петрович. — Сердце мое сжалось, я отвернулся в сторону, махнул рукою — и молча выехал из ворот укрепления». Он довел казаков до поста у Кара-су; оттуда на Дон полк повел есаул Дьяконов. Когда прощался в последний раз, по лицу его текли слезы.

С Дьяконовым ушли есаулы Пушкарев, Рубцов и Платонов, сотники Одноглазков, Фетисов и Птахин, хорунжие Антонов, Суворов, Князев, Михаил Марков и Басов.

Дьяконов благополучно довел полк до роспускного пункта, где казаков и отпустили по домам 12 августа. Позже, 2 марта 1851 года, получил он чин войскового старшины за то, что неисчислимые стада скота у чеченцев угнал с берегов Гудермеса, и старшинство — с 31 марта 1849 года. На Кавказе он больше не бывал. Очередной срок служил в Польше в полку № 35.

Уже после возвращения и роспуска полка еще 15 казаков получили чин урядника. В приказе № 21 от 30 августа значились они как «из полка № 20 при Войске»: Мелеховской станицы Матвей Кутырев, Калитвенской Осип Сударкин, Семикаракорской Илья Подонцов, Еланской Павел Фролов (этот в полк вообще штрафованным уходил), Митякинской Филат Кривошеев, той же станицы Василий Темников, Мечетинской Яков Гарькавов, Семикаракорской Николай Фалеев, Егорлыкской Афанасий Можаров, Каменской Емельян Косоротов, той же станицы Иван Болдырев, Семикаракорской Александр Дахнов, Николаевской Степан Храмов, Золотовской Дмитрий Степанов, Семикаракорской Дмитрий Колыхалин.

Запоздало приказом № 24 от 28 сентября 1850 года получили ордена офицеры «бывшего № 20 полка» сотник Иван Фетисов «Святой Анны» 3-й степени с бантом и хорунжий Стоцкий «Святой Анны» 4-й степени с надписью «За храбрость» за перестрелки в октябре и ноябре 1849 года. Впрочем, Стоцкий остался в полку № 17.

Тем же приказом за бои 1848 года были награждены «Георгиевскими крестами» отпущенные домой урядник Кепинской станицы Василий Овсов и казак Мелеховской станицы Андрей Кузнецов.

Награды сыпались на расформированный полк еще и в 1851 году. 11 ноября 1851 года были награждены орденами «Святого Владимира» 4-й степени войсковой старшина Дьяконов и есаул Андрей Рубцов. 6 декабря 1851 года получил офицерский чин Евграф Щекатурин.

Отстояв лишних два года на Линии, полк № 20 возвращался домой далеко не в полном комплекте. Убитыми потеряли 1 офицера, 3 урядников и 32 казаков. Умерли от ран 1 урядник и 22 казака. Трое сбежали к горцам. Двоих отправили в арестантские роты. Одного расстреляли. Умершими — «насильственно», «скоропостижно», от холеры и от «обыконвенных болезней» — потеряли 3 офицера, 5 урядников и 74 казака…

Сравним эти цифры с данными других полков, возвращавшихся в это время со службы, и увидим непривычно большое количество убитых и умерших от ран (и это понятно) и довольно ограниченные потери умершими, хотя эти потери и превышают боевые.

Так, в 1851 году вернулся из Бессарабии полк № 43, успевший повоевать с мадьярами, и потери у него были следующие: убитых — 5 казаков, умерших от ран — 2 казака и 1 урядник, бежавших из полка — 4 казака, умерших «от обыкновенных болезней», от холеры и «скоропостижно» — 2 офицера, 2 урядника и 97 казаков.

А полк Хрещатицкого № 37, вернувшийся из Грузии («Грузией» тогда называли все Закавказье меж двумя морями), с иранской границы, потерял умершими 2 есаула, 2 сотника, 4 урядника и 132 казака, причем лишь 2 казака умерли от ран, полученных в перестрелках с «хищниками» и контрабандистами. Еще 3 офицера, 3 урядника и 26 казаков остались в разных госпиталях. Убитых в полку не числилось.

И все же в Баклановском полку потери кажутся неизмеримо велики.

Богаевской станицы уходило в полк 13, вернулось — 10.

Манычской станицы уходило 18, вернулось — 10.

Семикаракорской уходило 21, вернулось — 17.

Раздорской уходило 22, вернулось — 15.

Мелеховской уходило 18, вернулось — 9.

Бессергеневской уходило 16, вернулось — 8.

Верхне-Новочеркасской уходило 9, вернулось — 5.

Средне-Новочеркасской уходило 18, вернулось — 11.

Нижне-Новочеркасской уходило 14, вернулось — 10.

Старочеркасской уходило 27, вернулось — 19.

Татарской уходило 2, вернулся 1.

Грушевской уходило 10, вернулось 10.

Кривянской уходило 4, вернулось — 2.

Аксайской уходило 17, вернулось — 9.

Сретенской уходило 2, вернулся — 1.

Александровской уходило 7, вернулось — 5.

Гниловской уходило 13, вернулось — 12.

Елисаветинской уходило 11, вернулось — 6.

Луганской уходило 70, вернулось — 44.

Митякинской уходило 64, вернулось — 43.

Гундоровской уходило 50, вернулось — 31.

Каменской уходило 65, вернулось — 47.

Калитвенской уходило 50, вернулось — 41.

Усть-Белокалитвенской уходило 38, вернулось — 24.

Екатерининской уходило 23, вернулось — 17.

Усть-Быстрянской уходило 16, вернулось — 8.

Верхне-Кундрюченской уходило 16, вернулось — 7.