Свечи - Александр Смирнов

– В медицине препараты сначала испытывают на мышах.

– А если мышей нет?

– Если испытателей нет, то тогда испытывают не себе.

Александр хватается за голову и начинает вновь и вновь проверять всю теоретическую часть.

«Да, именно тогда у меня и заболела голова», – решает он.

Втянув в ноздри воздух, он почувствовал отвратительную вонь.

«Нет, в больнице так пахнуть не может».

Он открыл глаза и, превозмогая боль, осмотрелся.

Вместо больничной палаты Александр увидел обыкновенный хлев. В углу стояли две коровы, а он лежал на куче навоза перемешанного с сеном. Тонкий лучик света пробивался через щель дверей и освещал небольшой сектор. Головная боль прошла. Александр приподнялся, но тут же снова упал в кучу навоза. Дверь раскрылась и поток яркого света больно ударила по глазам. В хлев зашли мужчина с женщиной. Они подошли к коровам и о чём-то стали разговаривать. Рассмотреть их было невозможно, так как навоз с сеном закрывал их. Александр попробовал понять, о чём они разговаривали, но это тоже не получилось.

«Они иностранцы», – догадался он.

Он ещё раз прислушался, но всё равно ничего не понял.

«Толи итальянский, толи испанский», – предположил он.

Женщина и мужчина ушли. Дверь хлева оставалась открытой и свет уже хорошо освещал помещение. Александр медленно повернулся и почувствовал, что в бок впилось что-то жёсткое. Он ощупал это что-то рукой и всё понял.

– Генератор! – обрадовался Александр. – Значит, всё получилось!

Голова соображала чётко:

– Надо определить место нахождения, время и возвращаться назад, – давал команды он сам себе.

Молодой человек слез с вонючей кучи, отряхнулся и направился к двери.

– А генератор? Нет, брать с собой его нельзя. Если с ним что-нибудь случится – это конец.

Он вернулся и спрятал генератор в навозе.

Выйдя из хлева, Александр некоторое время стоял неподвижно. После того, как глаза привыкли к свету, он продолжил изучать обстановку.

Мужчина с женщиной, которые заходили в хлев, прошли совсем рядом. Они, видимо, куда-то торопились, так как, выйдя из дома, они поспешили к дороге, не закрыв за собой даже двери.

«А может быть, в доме кто-то ещё остался?» – предположил Александр.

Он стал разглядывать людей, которые шли по дороге и обнаружил, что их внешний вид сильно отличается от него.

– Это средние века, – догадался Александр, – вряд ли кто-то поймёт, что на мне надето. Особенно, эта рубашка с чёртом.

В поле, совсем рядом с домом, стояло пугало, которого, кстати, совершенно не боялись вороны. Лохмотья, привязанные к сооружённому из веток кресту, развевались на ветру, но птицы, привыкнув к ним, ходили рядом и ничуть не беспокоились.

– А вот это одеяние будет в самый раз! – обрадовался Александр.

В несколько прыжков он добрался до пугала и сорвал с него одежду. К сожалению, лохмотья оказались настолько гнилыми, что расползались прямо в руках. Увы, но никакой альтернативы этому наряду не было. Александр облачился в рубище и подпоясался верёвкой, которая валялась тут же.

– А, что? Совсем неплохо получилось! – похвалил он сам себя. – На юродивого похож. Креста не хватает. Ничего страшного – буду юродивым, только без креста.

Юродивый огляделся ещё раз, снял с себя обувь и носки, подумал немного, снял со скелета пугала дырявую соломенную шляпу, надвинул её так, что лица совсем не было видно, и пошел по направлению к дороге.

Александр шёл немного поодаль от людей и те, слава богу, совершенно не обращали на него внимания.

– Если что, – рассуждал он, – притворюсь глухонемым.

К счастью, этого «если что» не случилось. Никого его скромная персона не интересовала. Толпа была заинтересована чем-то другим. Люди то радовались чему-то, то, напротив, были чем-то сильно возмущены.

После полутора часов шествия толпа подошла к какому-то большому городу. Все остановились. Из церкви вышел священник и обратился с речью к собравшимся. Что он говорил, Александру было неведомо, но то, что священник поздравлял людей с чем-то, было очевидно.

После непродолжительной речи священник возглавил шествие. За ним шли певчие, которые без умолку что-то кричали. Вероятней всего, это были молитвы, так как люди знали слова этих песен и пытались подпевать певчим. Процессия шла по большому городу. По боковым улочкам в неё вливались такие же колонны, возглавляемые священниками и певчими.

«Как демонстрация 7-го ноября», – пришла в голову Александру аналогия.

Неожиданно процессия оказалась на большой площади и остановилась.

В центре площади был сооружён высокий столб, основание которого было завалено дровами. Люди в чёрных одеждах и с колпаками на головах обкладывали эти дрова вязанками с хворостом. Неподалёку от столба были сооружены трибуны. По тому, как были украшены трибуны, по тому, как они охранялись, можно было безошибочно предположить, что предназначались они для людей очень знатных. Центр площади был окружён средневековыми солдатами, которые не пускали толпу к столбу. Военные также образовали коридор, ведущей к одной из улиц. Этот проход был пуст, но все взоры собравшихся были устремлены именно туда.

Неожиданно всё вокруг наполнилось колокольным звоном. В самом конце улицы, огороженной солдатами, показалось большое красное знамя. За ним шествовали священники и пели церковные гимны. По их лицам можно было понять, что происходит что-то светлое и радостное. Сердце Александра защемило, когда он увидел идущего за священниками человека в жёлтом одеянии, на котором были нарисованы черти. Голову несчастного венчал бумажный колпак, на котором была изображена фигура мученика, сгорающего на костре.

«Ричард!» – мелькнуло в голове у Александра.

Первым желанием было окликнуть несчастного, выбежать ему навстречу, оттолкнуть стражников и убежать. Увы, взгляд Александра остановился на огромных цепях, которые сковывали ноги и руки осуждённого.

«Да, в таких браслетах далеко не убежишь»!

Однако не только Александр узнал жертву.

– Бруно, Бруно, – пронеслось по толпе.

«Значит это не Ричард!» – Александр облегчённо вздохнул.

Осуждённый тем временем прошествовал мимо. За ним несли распятье, обращённое в противоположную сторону от осуждённого. Далее шли шеренги духовенства и знати. После того, как площадь заполнилась народом, Александр потерял из вида осуждённого. Над головами ликующей толпы был виден только столб. Но вот жертва опять появилась. Несчастный взошёл на костёр, и палач приковал его цепями к столбу. Через мгновение показался дымок, затем блеснули языки пламени, жертва испустила жуткий крик, и над площадью вознёсся бумажный колпак, сорванный с несчастного потоком горячего воздуха. Он, объятый пламенем, пролетел несколько метров, превратился в пепел и распался на невидимые кусочки. Площадь содрогнулась от ликования.