Рыжеволосая бестия - Мэг Хатчинсон

«У нас есть все основания полагать, что вы должны рассказать о нападении на молодую женщину».

Сколько еще ему осталось ждать, чтобы услышать эти слова? Как скоро к нему в дом явится полицейский инспектор и начнет вынюхивать и выспрашивать? Конечно, придется солгать… Но способен ли он одурачить профессиональных ищеек? Сумеет ли разговаривать с ними спокойно и уверенно? А если его ответы их не удовлетворят, что тогда?..

Черт! Резким движением руки Марлоу смел с каминной полки остальные фарфоровые фигурки, и те разлетелись вдребезги о дорогой паркет. Если его ответы их не удовлетворят, то они вернутся и, возможно, будут уже спрашивать не только об изнасиловании, но и обо всем остальном. Нет… никаких «возможно»! В глазах Марлоу появился холодный блеск. Они наверняка узнают все, Каин Линделл об этом позаботится.

Выхода нет! Серая пустота остывшего камина показалась Марлоу похожей на открытую могилу, ждущую его самого. По спине пробежал холодок. Неужели нет никакого выхода?.. Разве что… Ну конечно! Он поднял голову, на несколько секунд замер, обдумывая новую идею, потом рванул плетеный шнурок для вызова слуги. Решение есть. Он вернется на Ямайку, а там полиции до него не добраться.

Решено. Марлоу Банкрофту не придется выслушивать вопросы господ-ищеек. От приданого Фелиции давно уже не осталось ни шиллинга, как и от денег, вырученных за драгоценности матери. Обе суммы, конечно, были не бог весть какие, но их хватило бы, чтобы расплатиться с некоторыми долгами. Долги! Марлоу ухмыльнулся. Банк и адвокаты Маршаллов хотят вернуть свои денежки? Что ж, Бог им в помощь. Пусть попробуют найти его на Ямайке.

Корабль отплывает через три дня, место уже зарезервировано, теперь осталось только замести следы, чтобы ни у кого не возникло никаких подозрений. Отец, пока был жив, никому не рассказал, как погибли жена и ребенок Ричардсона, но в последний год жизни все чаще угрожал сделать это, надеясь таким образом заставить сына образумиться… то есть вынудить его отказаться от всего, что доставляет удовольствие. Отец хотел, чтобы Марлоу женился и занялся делом.

«Жениться и жить с женой так, как живешь ты с матерью? Нет уж, отец, избавь меня бог от такого счастья!»

А ведь все произошло, как хотелось ему, Марлоу. Рассмеявшись, Банкрофт обвел взглядом комнату, которая когда-то была спальней отца. Отец не проболтался о том убийстве при жизни, теперь нужно было убедиться, что он не сделал так, чтобы правда всплыла после его смерти.

Марлоу сдвинул в сторону тяжелые бархатные шторы, и из высоких окон в комнату хлынул неожиданно яркий свет, едва не ослепивший его. Если есть что искать, он найдет это обязательно.

Комод! Марлоу направился в другой конец комнаты. Турецкий ковер с густым ворсом заглушал его шаги. Нет, это слишком просто. Хотя именно по этой причине отец мог посчитать, что в комоде никто не станет искать. Но разве может кто-нибудь сравниться с Марлоу по части хитрости? Улыбнувшись своей мысли, он стал по очереди выдвигать ящики комода и высыпать на пол их содержимое. Когда в нижнем ящике под аккуратно сложенным бельем обнаружилась пачка бумаг, Марлоу торжествующе рассмеялся.

Подняв бумаги над головой, он помахал ими в воздухе, как воин, завладевший оружием врага.

— Хорошо придумано, отец! — Марлоу снова хохотнул, на этот раз презрительно. — Только прятать нужно было получше! Вам следовало бы знать, что, если уж мне понадобится что-то найти, я непременно добьюсь своего.

— И зачем же тебе понадобилось это сейчас?

Спокойный голос, раздавшийся за его спиной, заставил Марлоу резко обернуться и впиться взглядом в человека, стоящего рядом с закрытой дверью.

— Зачем? — Марлоу быстро взял себя в руки. На его лице мелькнула усмешка. — Чтобы убедиться, что все учтено.

— Все, имеющее отношение к делам в Банкрофт-холле… или к тебе лично?

— А разве это не одно и то же? В конце концов, я ведь хозяин поместья, разве не так?

Солнечные лучи, освещавшие комнату, коснулись тонкого кремового кружева на лиловом шелке. Подол платья, в которое была одета женщина, окрасился в золотой цвет. Она стояла неподвижно и лишь слегка качала головой.

— Конечно…

— Поскольку я здесь хозяин, то поступаю так, как хочется мне.

— Ты всегда поступал именно так, — тихо прозвучало в ответ, — но я спрашиваю снова: зачем ты роешься в вещах, принадлежавших отцу?

Рука, сжимающая бумаги, опустилась. Марлоу недовольно скривился. Ему не нравилось, когда его заставляли отвечать на вопросы. Еще меньше ему нравились люди, которые их задавали.

— К вам это не имеет отношения!

— Как и мои деньги, личные вещи?..

— Как хозяин…

— Нет, Марлоу! — Острые, как скальпель, слова заставили Марлоу замолчать. — Нет, ты не хозяин, который заботится о своем доме и семье! Ты — вор, который заботится только о себе. Ты высосал из Банкрофт-холла все, что представляло хоть какую-то ценность. Ты не постеснялся отнять у матери драгоценности, принадлежащие лично ей. И все только для того, чтобы лишний раз сесть за игорный стол.

— Спасибо за посильную помощь. — Марлоу осклабился.

— А ее ты тоже поблагодарил? Перед тем как убить? Ведь это ты ее убил, Марлоу. Ее смерть не была случайной.

Между ними в ярком солнечном свете поблескивали пылинки, весело пляшущие под музыку тишины.

— Какая наблюдательность! — медленно произнес Марлоу ледяным тоном, и в его глазах появилась циничная самоуверенность. — Да, это не был несчастный случай. Я все спланировал заранее, хотя кое-что все же упустил из виду…

Быстрым шагом пройдя через комнату, Марлоу грубо оттолкнул женщину. Потом, распахнув дверь, он обернулся и сказал:

— Надо было сделать так, чтобы вы тогда поехали вместе. По крайней мере за один раз я избавился бы от вас обеих.

Она даже не надеялась, что все обернется так удачно. Рассматривая крошечную комнатку, отведенную ей на судне, Алиса мысленно благодарила судьбу, которая привела ее в Бристоль, где она познакомилась с Бетси Флетчер. Без ее помощи она вряд ли смогла бы попасть на корабль, плывущий до Ямайки, поскольку далеко не каждый капитан согласен взять на борт пассажирку, которой нечем платить за поездку.

Где-то наверху кричали матросы, скрипели деревянные борта, бил колокол, но Алиса не слышала этих звуков.

Сколько же на свете по-настоящему добрых людей! Сколько людей с готовностью пришли ей на помощь! Почувствовав, как волны сначала медленно поднимают ее вместе с кораблем вверх, а потом плавно опускают вниз, Алиса погрузилась в воспоминания.