Самба «Шабаш» - Эрве Жюбер

— М24, Канопус, Фомальгаут, NGC6397, — перечислила она. — Четыре звездных тела, из которых возникнет новое созвездие Книги, то, которое содержит в себе все остальные.

Эрментруда просунула руки под Лилит и осторожно опустила ее в одно из кресел-качалок. Девочка тут же сжалась в комочек. Основательница закутала ее в одеяло. Обряд завершен.

— Ваш черед.

— Что?

— Покажите мне свои родинки.

Роберта была в ночной рубашке. Но стыдливо отказалась обнажаться. Глаза Эрментруды, которые видели дальше облака Оорта, без труда прошили ткань.

— На правом бедре у вас Большая Медведица, — сообщила она. — Классика. — Обошла колдунью, сканируя ее тело, и остановилась за спиной. — Ого-го! Что я тут вижу? Дракон между лопаток? Ему не хватает последнего кусочка, кончика хвоста, куда Древние помещали его мозг.

— Оставьте мои лопатки в покое.

Эрментруда не стала ее слушать и коснулась спины указательным пальцем. Роберта вздрогнула, обернулась, побагровела. Основательница ответила ей сдержанной улыбкой.

— Теперь ваш дракон в полной целости. Пора идти спать. Доброй ночи.

Эрментруда удалилась в дом, оставив Роберту в одиночестве. Она попыталась разглядеть верхнюю часть спины, но не сумела. Что-то шелохнулось по другую сторону изгороди. Вглядевшись в темноту, колдунья различила силуэт мужчины в латах, который расхаживал за стеной. Бледное лицо было обращено в ее сторону.

Роберта схватила Лилит на руки и поспешно вбежала в дом. Закрыла на три засова входную дверь, уложила девочку в свою постель и скользнула под одеяло рядом с Грегуаром.

— Что происходит? — сонным голосом спросил он.

— Святой Георгий снаружи, — с дрожью сообщила она. — Он охотится на меня.

Грегуар Роземонд всхрапнул и повернулся на бок, утянув половину одеяла на себя.

— Насколько я помню, вы не дракон.

И вновь провалился в сон. Роберта подавила беспокойство, натянула на себя свою часть одеяла и скрылась в стране, где, как надеялась, не будет ни снов, ни гроз.

ГЛАВА 39

Роберта внезапно проснулась и не сразу сообразила, где находится. И принялась отбрасывать варианты методом исключения. Она не была ни в апартаментах Амфитриты, ни на чердаке Поэтов, ни в базельской квартире. Потом вспомнила — метеор, Эрментруда, созвездия. Встала, надела лисью пелерину Грегуара и спустилась на первый этаж, шлепая тапочками по ступенькам лестницы.

Ренар, Лилит, Грегуар и Эрментруда сидели за кухонным столом и завтракали. Ежи хрустели печеньем под столом. Роземонд открыл рот, увидев Роберту. Но она опередила его:

— Я не вернулась с шабаша, как вы могли подумать.

Заметила огромный брезентовый чемодан в углу, чехол на радиоприемнике. Словно подтверждая ее подозрения, Эрментруда с помощью остальных принялась убирать со стола и мыть чашки. Похоже, она очень спешила.

— Мы отправляемся?

Лилит дала Мишель Густавсон вылизать со дна чашки шоколад — он ей очень нравился.

— В соседней бухте нас ждет корабль, — сообщила Основательница, вытирая руки тряпкой.

— Какой корабль? «Альбатрос»?

— Ваш «Альбатрос» превратился бы в клумбу, реши я остаться здесь.

— А... э-э... Мы хоть знаем, куда отправляемся?

— На острова Тонга, — ответила Клод Ренар. — Мы не так далеко от них. И течения помогут нам. Пишенетт уже на месте. Как, впрочем, и Луи.

— Уф, — устало протянула Роберта. — В путь на Тонга.

Эрментруда налила остатки кофе в чашку со своим именем. Грегуар присоединился к Основательнице у окна кухни. Ничего не было видно, туман затянул даже стену сада.

— Никогда не видела столь густого тумана,

— А мы сумеем его преодолеть?

— Если поспешим, то да. Но пешком у нас нет никаких шансов. У меня есть бесконечно воспроизводимый скакун. Пошли знакомиться.

Роземонд вышел вместе с Эрментрудой и дошел до сарая. Языки тумана расступались перед Основательницей. Она показала ему обвешанного мешками скакуна. Тот выглядел ухоженным, как коллекционный экспонат.

— Красив, не так ли?

Роземонд потер щеки, которые не знали бритвы с момента их бегства из Мондорамы.

— Это катится?

— Еще как! Я на нем совершила не одну экскурсию!

И тут же размножила своего скакуна в четырех экземплярах, добавив пару тележек для багажа. Потом все помогли ей завершить подготовку. Через полчаса караван тронулся с места, и трехэтажный домик навсегда растаял в тумане.

Эрментруда играла роль туманореза. Ее чемодан и радиоприемник, с которыми она не хотела расставаться, лежали в тележке, перетянутые ремнями. За ней катил Грегуар со своими вещами. Потом в ярко-синем громыхающем экипаже двигалась Роберта с Лилит в люльке за спиной и Густавсонами в карманах. Караван замыкала Клод Ренар — ей поручили следить за тылами в зеркало заднего обзора, укрепленное на руле. Неровная поверхность метеора требовала неослабного внимания. Тем более что Эрментруда задала адский темп гонки.

Поездка длилась десять минут. Но из-за тряски она показалась Роберте куда более долгой. Ренар прибыла в бухту с небольшим опозданием. Один из ее пистолетов дымился. «На меня напал рыцарь на лошади», — объяснила она. Пришлось открыть огонь, и больше она его не видела.

Двигатели четырех скутеров урчали на холостом ходу. Вода облизывала черные камни берега. Но никакого корабля не было.

— Терпение, — успокоила их Эрментруда.

Роберта услышала галоп. И увидела силуэт святого Георгия — тот ждал, притаившись в тумане.

— Вот оно! — воскликнула Ренар.

Появилось судно с вытянутым корпусом и прямоугольным парусом. По борту его тянулись щиты. Оно пристало к метеору.

— Драккар, — сообщила Роберта.

Судно замерло у камня чуть ниже их. Эрментруда показала пример. Нажала на газ, перелетела через ограждение и опустилась на палубу, где и остановила скутер. Остальные последовали за ней. Драккар отошел от метеора. Никто и ничто не пыталось преследовать его. Но до Роберты донеслись ругательства на староитальянском, которые она постаралась пропустить мимо ушей.

Ренар стала у руля, Эрментруда — рядом. Роберта сняла Лилит с плеч и позволила побегать по палубе. Грегуар обследовал корабль, покрытый плотным и твердым слоем светло-серых роговых чешуек.

— Мы на корабле царя Змея? — спросила колдунья у профессора истории.

Роземонд увидел выражение ужаса на лице Клод, которая беседовала с Эрментрудой. Его подозрения подтвердились.

— Нет. Мы на легендарном корабле.

— Я не обладаю вашими невероятными познаниями в области культуры, любовь моя. Может, снизойдете и наполните мой пустой котелок?

— С удовольствием, дорогая. — Он приподнял бровь — знак, что занял место на профессорской кафедре. — На мой взгляд, мы поднялись на борт «Наглефара», мифического судна викингов. Он был... Он построен из ногтей мертвецов.