Биология желания. Зависимость — не болезнь - Марк Льюис

синаптических связей. С другой стороны, эти связи в любом случае не вечны. Уничтожение части связей позволяет мозгу постоянно обновлять свой репертуар. Уменьшение объема серого вещества в нескольких кортикальных зонах приводит к более эффективной, оптимизированной работе мозга — хотя какие-то частности могут нам не нравиться, точно так же, как и в раннем подростковом возрасте. Но зависимость может быть кирпичной стеной или острым утесом; бешеный танец желания и самоконтроля означает страдания для многих и смерть для некоторых. В следующей главе я расскажу, как можно избежать трагических последствий долговременной зависимости за счет смены вектора желания, а не уничтожения его биологических основ.

Что остается?

В конце главы я хочу отойти от хорошо доказанных и многократно повторенных данных исследований нейробиологических основ зависимости, вступить на более умозрительную территорию и предложить некоторые уточнения нейронной карты зависимости, которую я начертил. Многих из нас учили, что два полушария головного мозга — левое и правое — выполняют различные функции. У каждого полушария своя точка зрения, свой язык, свои обязанности. Без сомнения, так оно и есть, но я до сих пор не рассказал о том, на чем конкретно специализируются полушария. Все довольно сложно. Давайте разделим кору по средней линии и подумаем, чем занято каждое полушарие, когда у людей развивается зависимость.

Левое полушарие отвечает за аналитическое мышление, планирование, связное мышление и язык/речь. Вообще язык — это необходимый код для всех этих «линейных» форм мысли. Инсульт или травма левополушарной ПФК затрудняет речь и жестикуляцию до полного их отсутствия. Это оставляет нас одних во внутреннем мире, без нормального общения. Это также затрудняет или делает невозможным планирование, формирование суждений или продуманное последовательное поведение. Левое полушарие помогает нам придерживаться запланированного курса и оптимизировать результаты. Правополушарная ПФК, напротив, не специализируется на речи. Она получает «значение» более спонтанно, обрабатывая информацию в целом, а не добывая его из фраз слово за словом. Часто считается, что правое полушарие обладает интуицией и более «эмоционально», возможно потому, что оно не может переключиться и перестать чувствовать также, как левое полушарие, которое анализирует ситуации или рационализирует проблемы. Так как правое полушарие не умеет думать последовательно, его чувство времени скорее циклично, чем линейно. Оно может специализироваться на повторяющихся временных паттернах, таких как переход от одного дня к следующему или смена времен года, но не на планировании временного промежутка, включающего прошлое, настоящее и будущее.

Мы видели, что зависимость ведет к рассогласованию между мотивационным ядром (полосатым телом, ОФК, миндалиной), где желание получает оформление, и дорсолатеральной ПФК, капитанским мостиком, отвечающим за способности различать, рассуждать, осознанно контролировать свое поведение. Мы также видели, что две ахиллесовы пяты зависимости — это сиюминутная привлекательность (обесценивание отсроченного вознаграждения) и истощение эго и что оба этих вредителя возникают из-за одной и той же проблемы — относительно слабого участия дорсолатеральной ПФК в самоконтроле. Картину дополняют результаты только что рассмотренных нами исследований, которые указывают на дорсолатеральную ПФК левого полушария как на главное средство защиты от сиюминутной привлекательности, которое медленно развивается в детском и подростковом возрасте. К зрелому возрасту эта защита становится прочной и успешно держит оборону, когда взрослые решают отказаться от немедленного получения благ. Скорее всего, именно дорсолатеральная ПФК левого полушария начинает «ломаться» при длительной зависимости. Такие предположения делались в нескольких исследованиях, но достоверных экспериментальных данных пока нет. Если эта гипотеза окажется правдой, каким образом она поможет нам в объяснении зависимости?

Она поможет нам понять, почему зависимым людям сложно не поддаться сиюминутной привлекательности — у них нет чувства линейности времени. Будущего благополучия возможно достичь, только если человек в состоянии вообразить свое будущее. А для этого нужно чувство линейности времени — времени, которое движется вперед, как стрела. Но это чувство, за которое отвечает левое полушарие, может становиться довольно аморфным, когда дорсолатеральная ПФК этого же полушария оглушена напором желания, которое должно быть исполнено незамедлительно. Когда цели, связанные с зависимостью, становятся по большому счету единственными желаемыми целями, смотреть вперед, собственно, уже незачем, и становится не нужна способность предвидеть что-либо в будущем. Значит, нам нужно что-то особенное, какая-то связь между «теперь» и «потом», чтобы мы могли пройти мимо манящей близкой цели ради возможности лучшего будущего. Это что-то иногда называют волей. Например, блестящая книга Джорджа Эйнсли 2001 года об обесценивании отсроченного вознаграждения и роли этого процесса в формировании зависимости называется «Отказ силы воли» (Breakdown of Will). Из-за того что сила воли отказывает нам, мы становимся подвержены дешевым спецэффектам ближней цели. И отказ может указывать на отсутствие связи между ПФК левого полушария и мотивационной корой.

Философы и нейробиологи неустанно твердят о существовании свободы воли, но все мы знаем, каково это — стремиться к чему-то лучшему, чем то, что есть у нас сейчас. Мы знаем, что для этого нужны не только усилия, но и видение будущего — способность увидеть себя в ситуации, которая еще не существует. Дорсолатеральная ПФК — это единственная область мозга, сложная настолько, чтобы суметь представить будущее, оценить его и решить, стоит к нему стремиться или нет. Главная и особенная черта левого полушария — это дорсолатеральная ПФК, умеющая думать прямолинейно — думать наперед.

Чтобы реализовать заложенный эволюцией потенциал, мотивационному ядру нужны связи со многими другими областями мозга. Но из всех областей, которые помогают нам разобраться с соблазнами в этом сложном мире, важнее всего высшие слои («элита») префронтальной коры с их исключительной способностью сравнивать, оценивать, рассуждать и делать выбор. Связи между мотивационными лимбическими структурами и дорсолатеральной ПФК обычно развиваются и укрепляются не только в подростковом и раннем взрослом возрасте, но и в течение всей жизни, когда мы прельщаемся новыми благами. Зависимость изменяет эти связи, уводит их в тень. Пока зависимость существует, такая реконфигурация синаптических паттернов сохраняется. Затем, когда зависимости больше нет, мозг снова меняется, воссоединяя мотивационные двигатели с капитанским мостиком, с которого мы можем видеть горизонт.

Глава 9

ПОСЛЕ ЗАВИСИМОСТИ

Тема выздоровления после зависимости обсуждается довольно бурно. Профессионалы медицинской сферы считают лекарственные препараты наилучшей защитой. Имеющиеся на сегодняшний день лекарства подавляют приступы тяги, смягчают симптомы отмены и борются с сопутствующими проблемами, например с депрессией. Однако лекарственные средства далеко не безопасны. Они действуют только при регулярном приеме, и некоторые из них, наоборот, продлевают зависимость, хотя и немного под другой личиной. Другие подходы к проблеме выздоровления в целом основаны на одном из следующих способов мышления: либо «просто скажи нет» — то есть стисни зубы, подави влечение и