Леди и лорд - Сьюзен Джонсон

— Равенсби, конечно же, куда влиятельнее, нежели Грэмы. Он, несомненно, был бы в состоянии защитить вас.

— И несомненно, не станет этого делать.

— Не станет вас защищать?

— Не станет на мне жениться.

— А вы сообщили ему о ребенке?

— Еще рано. К тому же если даже я на самом деле беременна, то все равно не стану ему ничего сообщать.

— Но он, возможно, хотел бы узнать о ребенке.

— Уверяю тебя, что нет, Редмонд. Я абсолютно в этом уверена. Вот почему я всерьез подумываю о том, чтобы принять предложение, сделанное Джорджем Болдуином, — продолжила Элизабет таким тоном, словно они обсуждали не важнейшие вопросы, связанные с ее будущим, а оклады для слуг. — Семья Болдуинов довольно влиятельна в наших краях: его дядя заседает в суде присяжных в Хекшеме, на протяжении нескольких веков Болдуины были шерифами графства Тинедейл. Джордж вполне сможет предоставить мне то, в чем я сейчас так нуждаюсь, — защиту от адвокатов и судей, купленных Грэмами. А ты со своей стороны занялся бы их головорезами. По-моему, это было бы разумное решение.

— Вы уверены, что предпочли бы выйти замуж за него, а не за Равенсби? — Вопрос был сформулирован достаточно деликатно.

— Ах, Редмонд, пожалуйста, не надо…

Элизабет закрыла глаза, и лицо ее исказилось внутренней болью. Однако, когда через несколько секунд она снова взглянула на капитана своей охраны, на ней уже была ничего не выражающая маска безразличия.

— Существует множество причин, по которым Джонни Кэрра не интересуют мои затруднения, — тихим голосом заговорила она. — Первая и самая главная из них — его категорическое нежелание жениться вообще на ком бы то ни было. У него уже есть и другие дети, Редмонд, но тем не менее он до сих пор не женат. Одно это говорит о многом. Вот почему я предпочитаю более практичный подход — тот, который укладывается в рамки реально возможного.

Голос Элизабет немного смягчился.

— Джордж Болдуин — помимо того, что он очень милый человек, — сделанным мне предложением предоставляет именно такую возможность. Ведь так или иначе, Редмонд, большинство женщин выходит замуж не по любви. Тебе это известно не хуже, чем мне. Так что мой брак с Джорджем Болдуином будет мало чем отличаться от большинства других брачных союзов. И не подумай, будто я прошу у тебя одобрения. — Элизабет поймала себя на том, что ее пальцы нервно мнут и перебирают оборки на подоле платья. — Я хочу всего лишь услышать твое мнение относительно того, поможет ли нам этот шаг остановить Грэмов и защитить от них моего будущего ребенка, если ему суждено появиться на свет.

— Не сомневайтесь, остановим, — ответил Редмонд, готовый сделать все, что в его силах, чтобы эта женщина наконец обрела счастье. — Мои солдаты, с одной стороны, и влияние Болдуина в Нортумберленде — с другой, надежно защитят вашего малыша.

— Спасибо, — поблагодарила его Элизабет. — Я очень многим обязана тебе.

— А я жалею, что не могу подарить вам Равенсби.

— Иногда, — с обворожительной улыбкой проговорила Элизабет, — я тоже об этом жалею. Но сейчас я довольна. Я в самом деле довольна, Редмонд. И если у меня родится ребенок, — Элизабет расцвела и засияла, словно беззаботная девчонка, — я не могла бы желать большего.

— Джордж Болдуин может пожелать, — предостерег Редмонд. — Большинство мужчин предпочло бы безраздельно владеть вами — так, как это делал старый хозяин.

Элизабет решительно покачала головой.

— Этого больше не повторится никогда. Я клянусь! Даже если бы я вышла замуж по любви. И если Джордж согласится взять меня в жены, то только на моих условиях. Я не пожертвую своей свободой даже ради той защиты, которую он в состоянии мне предоставить. В противном случае я стану искать какие-то другие средства, чтобы уберечься от Мэттью Грэма.

— Уж кто-кто, а Болдуин согласится на любые ваши условия, — успокоил хозяйку Редмонд. — Этот человек просто грезит вами. Вот только станет ли он впоследствии выполнять условия договора?

— Уверяю тебя, эти условия будут нерушимы. — Губы Элизабет сжались в тонкую линию. — В них будет предусмотрено все, вплоть до мелочей.

— А как же ребенок? Если родится мальчик, вряд ли Джордж захочет, чтобы сын другого мужчины наследовал его состояние и титул.

— Ничего подобного я от него и не ожидаю.

— Я вижу, леди Грэм, — с улыбкой констатировал начальник охраны, — вы уже все продумали. Значит, мне остается только найти людей, которые ненавидели бы Грэмов достаточно, чтобы отправить их к праотцам.

— Это будет сложно? — лукаво спросила Элизабет, чрезвычайно довольная своим планом и не хуже Редмонда зная, какую ненависть питали жители Нортумберленда К Грэмам за их регулярные набеги на стада.

— Наоборот, — рассмеялся Редмонд. — От желающих отбою не будет!

Элизабет откладывала решающий разговор с Джорджем Болдуином еще в течение двух недель. Она желала окончательно убедиться в том, что беременна, прежде чем обменять часть своей свободы на покровительство человека, который вызывал у нее столь мало эмоций. Однако все это время она жила в постоянном напряжении: то и дело оглядывала дорогу в поисках незнакомых всадников, прислушивалась к ночным перекличкам часовых, усердно постигала с помощью Редмонда искусство меткой стрельбы. И… постоянно размышляла о том, что же задумал Мэттью Грэм.

За этот же срок Редмонду удалось пополнить свой полк сотней искусных солдат, и теперь «Три короля» больше походили на военный лагерь, чем на мирное загородное поместье.

Именно это первым делом бросилось в глаза Джорджу Болдуину, когда теплым осенним днем в середине сентября он пожаловал к Элизабет Грэм. Подтянутый и аккуратный, Болдуин, несмотря на свое значительное состояние, предпочитал простую одежду, вот и сейчас на нем был коричневый шерстяной камзол и обычная полотняная рубашка.

— Судя по всему, — пошутил он, снимая перчатки для верховой езды, — в случае войны с Шотландией вы собрались обойтись без помощи Англии и защищаться самостоятельно. Поздравляю, ваша армия выглядит довольно внушительно.

— Это всего лишь разумная предосторожность, — уклончиво ответила Элизабет. Она была еще не готова к серьезному разговору.

— Предосторожность на случай войны? — недоуменно вздернул бровь Болдуин.

— Предосторожность на случай возможных неожиданностей в будущем, — снова уклонилась от ответа Элизабет и, прежде чем гость успел задать еще какой-нибудь вопрос, быстро спросила: — Что будете пить — чай или бренди?

Болдуин предпочел бренди, и Элизабет с радостью налила ему дозу, которая могла бы свалить с ног даже медведя. «Учитывая то, какое предложение ему предстоит сейчас выслушать, — размышляла она, — Болдуину это сейчас очень понадобится».