Специалист по выживанию - Алексей Калугин

Не сумев ускользнуть от таможенного досмотра, Чейт тем не менее проник с грузом в систему Лореан. Теперь оставалось только сделать так, чтобы товар попал в руки тех, кому предназначался, а не лореанским таможенникам.

Сместившись чуть в сторону, Чейт запустил руку под горизонтальную панель пульта управления кораблем. Все трое обладателей фасетчатых глаз, удивительно точно фиксирующих малейшее движение, мгновенно повернули головы в его сторону. Но было уже поздно. Чейт нажал спрятанную под пультом кнопку, по команде которой из грузового отсека катапультировался самонаводящийся на радиомаяк автоконтейнер, загруженный контрабандным чаем.

Почувствовав легкий толчок, лореанцы вскочили на ноги, защелкали, зацыкали, защебетали на своем птичьем языке. Один из них двумя руками указал на обзорный экран — в этот самый момент на нем показался автоконтейнер.

— Что это значит? — должно быть, от волнения страшно коверкая слова, закричал, подбежав к Чейту, инспектор Грахт. — Я требую немедленно…

— Через минуту я отвечу на все ваши вопросы, — ласковым голосом сообщил ему Чейт и выскочил за дверь, не забыв прихлопнуть ее за собой.

Добежав до внешнего тамбура, он заранее приготовленной кувалдой вдребезги разнес щит управления дверями шлюза.

Два корабля — большой и маленький, быстрый и неповоротливый оказались, подобно сиамским близнецам, намертво связанными гофрированной пуповиной перехода. Не могло быть и речи о том, чтобы патрульный катер начал преследование автоконтейнера, волоча за собой на буксире корабль Чейта. На подобное безрассудство не решились бы даже такие истые служаки, как лореанцы.

— А теперь, господа, — обратился Чейт к настигшим его инспекторам. — Я с глубокой радостью и легким сердцем передаю себя в руки правосудия.

Он протянул руки, и Грахт обернул вокруг его запястий пластиковый ремешок силовых наручников.

— Нам сообщили с катера, что выпущенный вами автоконтейнер удалось просканировать, — зловеще прошипел лореанец. — В нем чай!

— Да, превосходный грузинский чай, — не стал отпираться Чейт.

Лореанец безнадежно покачал головой, и даже вроде жалость промелькнула в его больших круглых глазах, когда он взглянул на Чейта.

— Вы сами не понимаете, в чем только что сознались.

— Не понимаю, — честно признался Чейт.

— Чейт А, — официальным тоном возвестил инспектор Грахт. — Вы арестованы за провоз в систему Лореан контрабандной партии чая. Вместе с вашим кораблем вы будете доставлены на Лореан-5, где вас предадут суду на основании действующих в системе законов. Произнеся эту формальную тираду, лореанец от себя с сочувствием добавил: — Лично я вам не завидую.

После этого наручники с Чейта были сняты, поскольку бежать арестованному все равно было некуда.

Пока они не спеша двигались к намеченной цели, Чейт получил кодированный сигнал, сообщавший, что груз покупателем получен, а чуть позже — другой, подтверждающий, что оговоренная сумма денег на его счет уже переведена. Несмотря на предстоящее судебное разбирательство, жизнь представлялась Чейту штукой весьма увлекательной и непередаваемо прекрасной.

Следствие было недолгим.

Чейт ничего не скрывал, да и скрывать-то ему, собственно, было нечего конечного пункта назначения товара он не знал, а об имени покупателя даже не догадывался.

Суд же, наоборот, затянулся. Адвокат из местных по имени Чаррн, редкостный щеголь, носивший на всех трех глазах линзы разных цветов, построил свою защиту на том, что Чейт А, не будучи обитателем системы Лореан и никогда не посещавший ее прежде, даже не представлял, какое огромное зло несет коренным жителям, занимаясь контрабандой чая, который, кстати, на родине подсудимого, как и в большинстве других миров, за исключением системы Лореан, продукт абсолютно легальный и разрешен к употреблению как правоохранительными органами, так и медиками.

Обвинитель же тупо и упорно бил на то, что во всех таможенных руководствах и правилах, действующих в системе Лореан, определенно и однозначно говорится о том, что ввоз чая, любого сорта и в каком угодно виде, является противозаконным и преследуется в судебном порядке.

Когда наконец приговор был объявлен, Чейт едва не подпрыгнул от радости — ему присудили восемь стандартных месяцев тюремного заключения с отбытием срока в одной из тюрем системы Лореан. Да еще и с правом досрочного освобождения через шесть месяцев! Из этого следовало вычесть почти два месяца, что заняли суд и следствие. Итого ему оставалось отсидеть минимум четыре, максимум шесть месяцев. Совсем неплохо, если еще вспомнить при этом о деньгах, которые лежат на счете, обрастая процентами. Окажись Чейт на свободе, от денег давно бы уже ничего не осталось.

Понуро опустив усы, к Чейту подошел адвокат Чаррн.

— Извини, — тихо произнес он. — Я сделал все, что мог.

В голосе его звучала скорбь, словно он прощался с безвременно почившим, которому не смог вовремя оказать медицинскую помощь, сделать искусственное дыхание или что там у лореанцев положено делать в случае клинической смерти.

— Да брось ты, все отлично!

Чейт занес руку, чтобы дружески хлопнуть Чаррна по плечу, но, не обнаружив такового, просто помахал ладонью в воздухе.

— Подумаешь, каких-то несколько месяцев.

— Это весьма значительный срок, если отбывать его в лореанской тюрьме, — удрученно пошевелил усами Чаррн. — Ты не представляешь себе, что это такое.

— Да? — Чейт озадаченно потер согнутым пальцем переносицу. — И что же это?

Сняв со второго глаза зеленую линзу, Чаррн пристально и, как показалось Чейту, оценивающе посмотрел им на человека.

— Это — ад, — тихо произнес он после паузы.

— В самом деле? — удивленно поднял левую бровь Чейт. — Почему же меня не предупредили об этом заранее?

Если тюрьма на Лореане-5 была адом, то в таком случае все представления Чейта о том месте, куда в урочное время должны отправляться на перевоспитание отпетые злодеи и негодяи, в корне не соответствовали действительности. Ад по-лореански походил скорее на маленькую дешевую гостиницу, расположенную в районе, не пользующемся популярностью у туристов. Небольшой пятиэтажный особняк, обнесенный кажущейся чуть высоковатой и несоответственно массивной для него изгородью из прямоугольных бетонных плит с частоколом железных прутьев поверху, располагался в пригородной зоне, которая вполне могла бы служить местом отдыха для семей среднего достатка.

Камера, куда привели Чейта, оказалась двухместным номером с душем и огромным окном из небьющегося стекла, выходящим на зеленую холмистую долину.