Дело серых зомби - Павел Марушкин

Я ни на грош не доверял мафиозной парочке – а единственной моей страховкой оставались письма, которые должны были попасть к Маскарпоне в случае моего исчезновения или смерти. Впрочем, могло оказаться и так, что эти предосторожности ничего не стоят – если Сержио, например, пришло в голову занять место дона Луиджи. Я некоторое время рассматривал такую возможность. Мой старый знакомый – глава мафии? Не знаю, хватило бы у него сил и везения удержаться на самой верхушке, но вот наглости, чтобы рискнуть, определенно было в достатке. Другое дело – вопрос преданности. Все-таки это его дядя. Но… Если Сержио и бойплав спелись на почве твиста, это почти наверняка означает, что я прав: от предательства до убийства – всего полшага. Арриведерчи, пожалуй, один из немногих, кто смог бы отправить Маскарпоне на встречу с князьями преисподней. Правда, такое дело не провернешь без подготовки, нужно время… А что, если у них уже все на мази? Тогда… Исчезнуть из города, якобы по поручению самого дона, втихую прикончить единственного свидетеля, тайно вернуться и расправиться с «крестным отцом» – почему бы и нет? Хороший план! Даже если у Арриведерчи не получится с первого раза – у них будет более чем достаточно времени для следующей попытки, прежде чем Маскарпоне сообразит, что к чему.

Допустим, все обстоит именно так. Это не единственный вариант развития событий, но вполне вероятный. Будь я на их месте – как бы взялся за дело? Дождался бы ночи, наверное, так спокойнее: пальнуть в спящего или ткнуть ножом, и все дела. Мальчишке свернут шею походя… Придется с ним договориться и спать по очереди. Причем сделать это так, чтобы ни Сержио, ни Арриведерчи ничего не заподозрили. Чертовски сложная задача: лодка невелика, и уединиться тут негде. Другой выход – изобразить глубокий сон и среагировать на мгновение раньше, чем убийца нанесет удар: мой шанс в этом деле – внезапность. Все должно решиться этой ночью: им нет смысла отплывать далеко от Амфитриты. Чем больше расстояние – тем меньше времени останется на задуманное. Если все мы доживем до утра, значит, я ошибся в выкладках и дела обстоят не столь скверно, как мне кажется.

Тут мысли мои приняли несколько иное направление. Среди всего, что я узнал за последние дни, была одна маленькая деталь, крохотный факт, который легко было не заметить в ворохе информации и который, тем не менее, кардинально менял всю картину происходящего. Я доверял Эллори: самообладанию и наблюдательности этой девушки позавидовали бы многие, и причин усомниться в точности ее рассказа не было.

Таинственный похититель, в два счета выведший из комы соседа Скрывающей Облик, окликнул его по имени. Но дело в том, что Его Высочество кронпринца звали вовсе не Шакес.

Ничего со мной не случилось – ни этой ночью, ни следующей. Напрасно я жевал кофейные зерна, морщась от терпкой горечи и стараясь не хрустеть слишком громко. Арриведерчи задрых раньше всех – и проснулся лишь к тому моменту, когда мы с Сержио успели умять половину завтрака.

Делать было особенно нечего. Управление лодкой не требовало особых усилий, а маршрут мы проложили с таким расчетом, чтобы большей частью он пролегал в пределах генерируемого вышками динамического поля. Конечно, впереди будут участки, где волей-неволей придется ставить парус, но еще два-три дня об этом можно не беспокоиться. Памятуя о данном себе обещании, я прихватил в дорогу атлас Пацифиды – самый подробный, который смог найти: с промерами глубин, направлением и скоростью речных течений… И еще с десятком условных обозначений, мне незнакомых – за их толкованием приходилось то и дело обращаться к последней странице. План был следующий: по возможности нигде не останавливаясь, добраться до Тарратонки, оттуда до Синих Зеркал – и там уже начать обстоятельные поиски. Мы с Тыгуа обговорили разные варианты связи, но вполне могло случиться и так, что ни один из них не сработает. «Сам понимаешь, эти парни постараются не оставлять следов – что команда пиасса, что уголовнички», – сказал он мне.

Арриведерчи большей частью дрых или играл со своим напарником в «болотные шашки». Меня он словно не замечал; я же с трудом терпел его общество – стоило вспомнить все, что довелось претерпеть из-за этого типа, как рука сама тянулась к пистолету. Собственно, теперь, когда Алиса была в безопасности, меня ничего не сдерживало… Кроме одного – я не убийца и не могу хладнокровно пристрелить кого-то, пусть даже заслуживающего такой участи. Другое дело, если бы он обратил оружие против меня; тогда совесть моя была бы чиста. На клинках я не побоялся бы схлестнуться с кем угодно – ну может, кроме пары-тройки известных мне фехтовальщиков, учеников Тыгуа. Но дуэли в Пацифиде не практиковались – да и провоцировать его что-то не хотелось. Парень был не из тех, кто играет по правилам…

Кваки целыми днями удил рыбу. Выловленное из реки было его единственной пищей: он решительно отказывался употреблять что-то из взятых нами в дорогу припасов, хотя каждый раз, усаживаясь есть, я предлагал ему разделить со мной трапезу. Что ж, не хочет – не надо, у каждого свои странности. Надо сказать, речные обитатели отличались подчас весьма экзотическим внешним видом: одних страхолюдин Кваки со знанием дела потрошил и отправлял в крохотный котелок, других же вышвыривал за борт, что-то сердито бормоча под нос. Я даже ощутил легкий укол зависти: он отлично разбирался в том, какая живность съедобна, а какая – нет, я же мог отличить одну рыбину от другой только по размерам. Надо бы при случае залатать эту прореху в образовании, а то мало ли – вдруг доведется еще как-нибудь путешествовать по диким местам…

Сержио некоторое время продолжал доставать меня рассказами о своих любовных победах. Впрочем, он скоро выдохся: племянник главного мафиозо был горожанином до мозга костей, и проплывающие мимо пейзажи навевали на него тоску. Где-то я его понимал: бескрайние болота, усеянные купами раскидистых деревьев, первые пару дней представлялись чрезвычайно живописными, но после начинали надоедать. Несколько раз на нас обрушивался ливень. В такие моменты приходилось сбрасывать скорость, а то и вовсе причаливать к берегу – видимость сокращалась до нескольких метров, а чтобы общаться друг с другом, надо было кричать: кипящая от дождевых струй речная поверхность шумела подобно водопаду. Мы поднимали над лодкой тент, но вода все равно как-то просачивалась – время от времени ее приходилось вычерпывать.

Всепроникающая влага начала портить оружие: в очередной раз осматривая пистолеты, я обнаружил кое-где пятнышки ржавчины. Порох отсырел. Ха, некоторые еще удивляются, почему фрогские военные до сих пор не отказались от клинкового оружия. В полевых условиях традиционные мачете зачастую становились единственным пригодным для уничтожения неприятеля инструментом.