Трое против Зоны - Андрей Левицкий

– Где схрон? – спросил Шнобель.

– В подвале.

– Другой вход есть? – деловито осведомился наемник.

Мы с напарником переглянулись.

– Подвальное окно! – воскликнул Никита.

– На крышу! – заорал я, вскакивая на деревянное ограждение крыльца и хватаясь за влажную дранку, выстилающую козырек. Первый мертвяк достиг школы. Подняв тощие руки, обтянутые выдубленной кожей, неловко вскидывая ноги, он полез на ступеньки.

Из школы послышался короткий топот – зверь брал разбег. Никита отпрыгнул и тоже вскарабкался на перила. Я уже был на крыше и протянул ему руку. С другой стороны показалась голова Шнобеля, наемник подтянулся, закинул на скат одну ногу, забрался.

Мощный удар выбил дверь, и волк вылетел на улицу, сбив с ног первого мертвеца. Я поспешно втягивал на крышу Пригоршню, который болтал ногами и тихо матерился. У огромного зверя действительно было шесть лап. Он был светло-серый, почти седой. Шерсть на загривке встала дыбом. Мутант взрыкнул – и, нагнув голову, бросился на мертвецов, как бык на толпу тореадоров. Те вцепились в волка когтистыми иссохшими пальцами, раздирая теплую живую плоть.

Мы не стали ждать конца схватки – любой исход был для нас невыгоден, потому что победитель занялся бы нами. Быстро забравшись на крышу школы и скатившись с другой ее стороны, выломали маленькое окошко, ведущее в подвал, и по очереди протолкнулись туда.

В подвале было темно, с непривычки ничего не видно, пришлось стоять, теряя драгоценные секунды. Как только удалось разобрать хоть что-то, Пригоршня бросился в угол, где в тусклом свете из окошка рисовались прямоугольные силуэты. Это были ящики со сгнившими овощами. Никита отбросил верхние, где перекатывались слабо светящиеся гнилушки, мы со Шнобелем подняли нижний, тяжелый.

Снаружи доносился разъяренный вой шестилапого волка и тугие, сочные шлепки: драка мутанта с мертвяками продолжалась.

Развернув промасленную ткань, мы разобрали стволы. Как приятно было наконец ощутить в руках приятную тяжесть оружия! И почувствовать себя не мелкой сошкой в разборках высших сил, не беспомощным наблюдателем – а полноценным участником событий. Хватит убегать и прятаться! Надо покончить с Дядей и его опасным экспериментом, разобраться с этой угрозой лично нам и всей Зоне. Весь ясно, что на нас сбрендивший ученый не остановится, начнет и дальше пробовать свои силы, но уже во все больших масштабах. Попытается взять под контроль всю Зону и всех, кто там живет, а кого не удастся подчинить – просто уничтожит.

– Снаряжаемся по полной, берем весь боезапас, – велел я. – Другой возможности прибарахлиться не будет, а часть патронов по дороге наверняка расстреляем.

В тусклом свете, проникающем с улицы, и совсем уж слабом мерцании гнилушек мы молчаливо и сосредоточенно заряжали оружие, снаряжали запасные магазины, рассовывали их по карманам. Пригоршня положил трубу гранатомета и пять выстрелов к нему в промасленную тряпку, оторвал край и полосой перевязал сверток, соорудив лямку. Перекинул лямку через голову и повесил получившийся мешок на спину.

Шнобель вертел Сайгу-12, прикладывал к плечу, пытался прицелиться в полутьме подвала.

– Ствол неприцеленный, – ворчал он. – Много всякого добра я держал в руках, но такого еще не приходилось.

– Давай поменяемся, – предложил Пригоршня, протягивая наемнику калаш.

– Убери эту унылую фигню, десантник, – открестился Шнобель. – Я люблю жить весело. Пробовать новое – один из важных пунктов моей жизненной программы.

– Которая может очень скоро завершиться, если ты будешь плохо стрелять, – поддел я его. Мне достался АК-47 – ствол неплохой, хотя и устаревший. Он был тяжелее привычного «сто третьего» и тут не было любезной моему сердцу функции отстрела очередями по три – ну да ничего, я с удовольствием вобью Дяде в грудь весь магазин.

Занятые вооружением, мы не заметили, как снаружи стало тихо. А потом над головой раздалось горловое рычание – и в окошко всунулась волчья башка. Мутант разинул пасть, высунув алый язык, с растянутых губ капала слюна, смешанная с кровью. Нас обдало зловонным дыханием.

Первым среагировал Шнобель – вскинул карабин и всадил прямо в розовую пасть одну за другой пять пуль.

– Вот и пристрелял. – Наемник с удовлетворением опустил оружие. – Говоришь, патрон «магнум»?

Волк сдох беззвучно. Башка его осталась в окне, загораживая свет.

– Ты чего натворил, балда? – Пригоршня от возмущения постучал костяшками себя по лбу. – Как мы выберемся? Подвал заперт снаружи!

Может быть, хорошо, что стало совсем темно и я не разобрал выражение лица Шнобеля. Я сказал, предупреждая очередную перепалку:

– Пора выбираться, пока Дядя не придумал еще какую-нибудь дрянь. Выталкивайте его.

В ящике с оружием лежала еще пара банок тушенки, банка сгущенки, пара полторашек воды и пачка печенья, и я добавил:

– В дороге поедим.

Когда Пригоршня со Шнобелем, пыхтя и переругиваясь, вытолкали из проема тяжелую башку шестилапого мутанта, тело его со стуком рухнуло на землю. Наконец мы смогли выбраться наружу.

Наемник достал карту. Сверившись с ней и с моим компасом, мы двинулись обратно к базе. Цель была ясна – убить маньяка Дядьева. Вот только совсем неясно, как именно это можно сделать. База полна вооруженных людей, там хватает и гражданских, убивать всех – нет смысла, да и не хочется, все эти ученые и обслуживающий персонал ни в чем не виноваты. Да и как втроем справиться с целой группой охранников под командованием Брежнева?

– Можно воспользоваться запасным выходом, пожарным, который за жилым корпусом, – рассуждал Шнобель, на ходу все время вскидывая карабин, прикладывая его к плечу и озирая окрестности, чтобы привыкнуть к новому стволу. – После всех рокировок у Дядьева не хватает людей, чтобы охранять базу, как раньше. Он же, наверное, большую часть охраны распихал по камерам. Во избежание. Так вот: зайти с пожарного входа, расхерачить дверь из гранатомета, добежать до здания и пустить ракету в окно той самой лаборатории.

– Ракету! – презрительно вскинулся Пригоршня. – Ты его только послушай, Андрюха! Это называется «выстрел», балда. И план твой фигня полная. Как и прошлый, кстати. Без фантазии работаешь. Пока бежишь к лаборатории, тебя двадцать раз подстрелят.

– Ты сам-то ни одного предложения пока не выдвинул, а туда же – критиковать, – обиделся Шнобель. – А ты как считаешь, Химик?

Я берег дыхание, поэтому участия в перепалке не принимал. В общей сложности нам надо было пройти километров восемь: болото мы решили тоже обогнуть. Восемь километров по Зоне – будем возле базы в лучшем случае вечером. Но и моральный аспект проблемы волновал меня не меньше тактического. На базу соваться не имело смысла, тут Пригоршня прав. Но взорвать со склона Пади прицельно именно девятую лабораторию – ту самую, где стоит саркофаг с телом Дяди, – не получится, там пленники. Что же делать? Нужно придумать что-то короткое и эффективное.