Финал - Андрей Сантана

Посланный разведчик, сидя на камне, от скуки балансировал куском железа на пальце. И, увидев хозяйку, сделал «колесо».

— Ну наконец-то! М-м-м, новые лица? Хе-хе.

Селен и Калеб напряглись от жутковатого вида полурасплавленной куклы. Конечно, за свою службу им приходилось сражаться с живым деревом, но говорить с ним для них было впервой.

— Ни живой, ни мертвый, — убрал скобный ладонь с рукоятки револьвера. — Ладно, к оборотням привык...

— Шут, ты выглядишь… потрепанно, — посмотрела на куклу Мел.

— На себя посмотри, ведьма. Ух! — зазвенели бубенцы. — Как быстро летит время! Помню тебя крохой, а теперь… — широко распахнулись глаза. — Какая мощь!

— Это Селен и Калеб, — вышла вперед Алька. — Около леса все спокойно?

— Ну-у… С этим проблемка, — прокрутил Шут головой по часовой стрелке. — Бо-ольшая проблемка в несколько десятков охотников.

— Что? — нахмурилась кукольница.

Шут рассказал детали разведки.

— Комиссар Дочерей Безликого, — подытожила Селен. — Какого черта она тут забыла?

— Хе-хе, — изобразил руками кукольный женскую грудь. — Да, целый корпус бабья оцепил лес по периметру, они не заходят внутрь, как будто сторожат, ждут.

— Ждут нас, — пробежала искра по ногтям Мелони.

— Хм. Главнокомандующий Гром знает о короне? — прислонился спиной к дереву Калеб. — Но откуда? И почему именно сейчас? Ведь возможность заполучить её мелькала с самого начала войны, а тут на тебе, — зажал он травинку в зубах. — Целый комиссар отсиживается подальше от битв.

— Беатриси, не иначе, — поняла Алька. — Змея продолжает давать подсказки Грому, и, скорее всего, после той ночи...

— Она сказала, что Кукольная Королева-дезертир придет за своим, — закончила Мел за мамой.

— Ни черта не понимаю! Хе-хе! — встал Шут на руки. — Но что делать будем?

— Нас маловато, — отодвинул барабан револьвера Калеб. — В открытую такой бой вытянет только Мелони, хотя у фанатиков много экзотики в запасе.

Кукольница устремила взор на замок.

— Внутри пустой обители, — сделала она шаг вперед, — есть тайный ход, — провела она пальцем по воздуху от верхушки строения и, по наклонной, до Плюшевого леса.

— О-о-о, было, было, — припомнил Шут бойню столетней давности. — Из тронного зала прямо в лес.

— Пройдем по нему. — Лицо Альки стало холодным. — И как раз я кое-что проверю...

Смесь горечи с решимостью.

— Веди, — чуть прикоснулась Мел к плечу Альки.

— Я рада, что ты со мной, милая. — Королева обернулась на остальных. — Благодарна всем вам.

— Ну, в краску не вгоняйте, мадам, — засмущался охотник. — Но приятно, да.

— Тебе тут ничего не светит, успокойся, — дослала патрон в винтовку Селен.

— Калеб вполне статный мужчина, — бросив игривый взгляд, кукольница пошла дальше по направлению к замку.

— Я... эм...

— Ха! Она шутит, человечек, — хлопнул Шут по спине скобного. — Хотя-я-я... — И строевым шагом кукла зашагала следом за своей королевой.

— Без шансов, друг, — повторила железная хлопок.

— У меня не спрашивай, — развела Мел руками.

— ...Да идите вы, — выплюнул тростинку Калеб.

И, прокрутив барабанчик пушки, протяжно выдохнул.

Отряд постепенно приближался к старой могиле — могиле магической эры.

Глава 38 Лик королевы часть 2

Преодолев брешь в стене и найдя вход для прислуги, группа Альки вошла внутрь забытого замка. Шут и Калеб, расчистив проход от мусора, пропустили кукольницу вперед. И, как бы она ни отрицала свою ностальгию, картины прошлого оживали в ее памяти, переносили на столетия назад.

Маленькая кухня покрылась пылью. Полупустая и разворованная обитель… Открытые шкафчики, прогнивший стол, разбитое окно.

Ведьма провела пальцем по стене. Как же давно это было?

— Госпожа, — уперлась руками в бока главная хозяюшка. Пышная дама в фартуке по-доброму сетовала на дочку короля. — Обед еще не готов. — Вокруг бегали повара и прислуга.

— Я кушать хочу! — надулась девочка.

— Потерпите, сегодня ваше любимое рагу.

— Ура!

Яркая улыбка.

Еще момент, и иллюзия растворяется. Снова реальность.

— Дальше по коридору, — повела Алька остальных за собой.

Каждый шаг — целый ворох воспоминаний. Пустые стены и маленькие пьедесталы под украшения-броню; срезанные картины, разбитые горшки цветов… Все это древняя видела под иным углом. Слышала топот маленьких ножек, обладательница которых, играя, бегала по этому месту. Как она пряталась от прислуги, коротала время, пока отец занимался важными делами. Тогда мир казался таким простым…

— Богато жили, — присвистнул Калеб. Несмотря на огромное количество трещин и дыр повсюду, по-настоящему королевский лоск все еще чувствовался во всем.

— Отец особо трепетно относился к своему статусу... — Они дошли до конца коридора. — И не раз ругался, стоило мне позабыть об этом.

Арка без дверей. Высокий мужчина в мантии, свирепый, словно тигр, и с парящей короной над головой. Черные волосы стянуты в хвост, а взгляд... Не так должен смотреть отец на свою родную дочь.

— Опять ты играла с прислугой, Алька! — преградил он ей путь. — Водишься с чернью, как будто они тебе ровня!

— Отец... — уже текли слезы по щекам, руки сжимали подол.

— Последнее предупреждение! Чтобы я больше не видел щенка садовника рядом с тобой! — ударила трость, отдаваясь эхом.

— Мам? — вернула Мелони кукольницу в настоящее.

— Кхм, — указала она в сторону. — Идите по правому крылу и вверх по лестнице, она выведет в тронный зал. Ждите меня там.

— А ты? — не спешила уходить элементалистка.

— Мне нужно посетить одну комнату, — тихо, как будто самой себе, ответила Алька.

— Л-ладно, — понимающе кивнула дочка.

Проводив спутников взглядом, Королева перевела потускневший взор на другую лестницу, ведущую к покоям семьи.

Медленные шаги. Ладонь скользит по шатким перилам. И снова — эхо прошлого.

— Госпоже Альвоне плохо!

— Врачевателей, срочно! — кричат удаляющиеся голоса.

Именно на этой лестнице Алька встретила новость о плохом самочувствии своей матери, первый удар, после которого прежде добрый отец переменился навсегда. Впереди полуоторванная дверь, за которой начинались спальни. Кукольница, так же, как столетия назад, замерла перед входом, и если сейчас она просто собиралась с духом, то тогда маленькая девочка подслушивала разговор взрослых.

— Мой король, мы