Всеобщая история - Александр Маныкин

В отличие от средневековых монахов, иезуиты жили в миру и старались не отличаться по виду от светских лиц. Они участвовали в политической и общественной жизни, чтобы оказывать на них влияние в интересах католической церкви: входили в доверие к государям, министрам, придворным фаворитам, побуждая их проводить политику, одобренную папским престолом.

Иезуиты занимались «уловлением душ» среди всех слоев общества и делали это весьма тонко: чтобы привлечь к себе верующих, они открывали школы, госпиталя, приюты для сирот и престарелых. При этом иезуитские коллегии и школы отличались высочайшим уровнем образования. В XVI–XVII вв. иезуиты считались лучшими преподавателями в Европе, из среды ордена вышли многие выдающиеся историки и политические мыслители.

Умение интриговать и подчинять людей своей воле сделали понятие «иезуит» символом хитрости и политической беспринципности. В их глазах цель оправдывала любые средства. Во имя дела церкви иезуиты допускали даже убийство, считавшееся смертным грехом. Они подготовили ряд покушений на протестантских государей и политических деятелей во Франции, Нидерландах, Англии и поддерживали католические заговоры в протестантских странах. В ордене царила жесткая дисциплина, не позволявшая рядовым членам рассуждать о моральной стороне их действий. Если иезуит получал приказ начальника, он должен был подчиниться безоговорочно, как если бы он был неодушевленным существом, – гласил устав общества.

Многие деятели католической церкви осознавали, что проповедь протестантизма пользуется успехом благодаря тому, что делает Библию – основной авторитет для христиан – более доступной верующим, переводя ее на народные языки. Реформация несла с собой церковное просвещение: людей учили грамоте, основам веры, составляли катехизисы – краткое изложение основ веры в виде вопросов и ответов, – которые заучивались. Пасторы следили, чтобы те, кто не знает основ веры, не получали причастия. Благодаря Реформации многие христиане лучше узнали, во что именно им следовало верить.

Католическая церковь с ее латинской службой и латинской Библией, недоступными пониманию большинства, проигрывала в этом отношении. Ей приходилось наверстывать упущенное. Во второй половине XVI века католические теологи – сторонники «католической реформы» – также занялись переводом Библии на национальные языки. Расширилась сеть католических школ и университетов.

Наиболее дальновидные представители католической церкви были готовы принять часть критики в адрес папства и духовенства. Они не поддерживали принципа папской теократии, предлагали отказаться от утверждения о непогрешимости папы и настаивали на том, что он должен подчиняться коллективным решениям соборов. Однако консервативная часть католического духовенства сопротивлялась всяким попыткам реформ.

Разногласия должен был разрешить Тридентский собор, заседавший с перерывали с 1545 по 1563 г. В ожесточенных спорах о реформах победили консерваторы: они настояли на верховенстве папы над собором, добились жесткого соблюдения духовенством всех церковных ритуалов и папских предписаний, укрепили инквизицию. Противоречия в католической церкви были преодолены, но это был триумф ее реакционной части.

Возникновение абсолютизма в Западной Европе

В эпоху раннего Нового времени страны Западной Европы вступили в новую фазу своего политического развития. К началу XVI в. в основном было завершено «собирание» королями французских, английских, испанских земель. Даже в тех регионах, где не сложились крупные централизованные государства (Германия, Италия), была заметна консолидация земель вокруг местных политических центров.

Институционное развитие государства привело к образованию его новой формы – абсолютной монархии, характерными признаками которой были практически неограниченное личное правление государя, отказывавшегося от созыва сословно-представительных учреждений и опиравшегося на новые бюрократические органы и разветвленный чиновничий аппарат, регулярную армию и более совершенную финансовую систему. В рамках абсолютной монархии был преодолен многовековой дуализм церковной и светской власти, и церковь была интегрирована в систему государства. Абсолютизм XVI–XVII вв. нашел идейное обоснование в политической теории, провозглашавшей божественную природу королевской власти, верховный суверенитет государя и недопустимость сопротивления ему.

Причины усиления королевской власти коренились в специфических социально-политических условиях, сложившихся в западноевропейских странах на рубеже XV —

XVI вв. Деформация средневековых сословий и прежних форм их организации привела к тому, что дворянство, духовенство и бюргерство (т. е. социальные группы, в той или иной мере причастные к политической власти) оказались в большей, чем прежде, зависимости от короны. Дворянство в условиях падения его доходов видело в королевской власти источник финансовой поддержки и устремлялось к монаршим дворам в поисках придворных синекур, постов в армии и государственном управлении. Оно ожидало от короны активной внешней политики, гарантировавшей участие в военных кампаниях, и социальной политики, обеспечивающей дворянству доминирующее положение в обществе. Позиция духовенства определялась ослаблением римско-католической церкви и утратой ее автономии от светских властей, как в регионах победившей Реформации, так и в католических странах. Таким образом, ведущие феодальные сословия, нередко составлявшие в прошлом оппозицию королевской власти, в силу обстоятельств склонялись к союзу с ней. Третье сословие, в особенности предпринимательские элементы, традиционно поддерживающие сильную королевскую власть, видели в ней залог своего процветания, нуждаясь в протекционизме – экономическом регулировании, поощряющем национальное производство и торговлю.

Используя заинтересованность сословий и их противоречия, монархии удается возвыситься до положения почти надсословной силы и обрести невиданную ранее самостоятельность. Лавирование между старым дворянством, сохранявшим большое политическое влияние, и раннебуржуазными элементами, которые не обладали политическим весом, но располагали финансовыми средствами, – характерная черта политики абсолютистских государств. При этом забота о дворянстве была продиктована самой сущностью феодальной монархии: оно оставалось доминирующим сословием, плотью от плоти которого был сам государь. Поощрение же предпринимательских элементов было делом дальновидности монарха и его готовности заботиться о процветании национальной экономики. В этих условиях личность самого монарха и его склонности приобретали огромное значение для судеб страны.

При абсолютизме утвердились новые принципы управления: на смену средневековому подходу к государству как к королевской вотчине пришла административная система, методы работы которой приобрели публично-правовой, общенациональный характер. Это нашло отражение в политической теории XVI–XVII вв., оперирующей такими понятиями, как «благо нации» и «государственный интерес». Возникновение абсолютизма было важным шагом в развитии более совершенного в институциональном отношении, самодовлеющего суверенного государства.

Именно в такой форме – в рамках крупного централизованного национального образования – сложился абсолютизм во Франции, Англии, Испании; в том же направлении развивались Дания и Швеция, где, однако, формирование абсолютизма шло замедленными темпами и прерывалось рецидивами феодальной вольницы. Европа XVI–XVII вв. знала и иную модель развития – «региональный» или «княжеский» абсолютизм, характерный для итальянских и германских земель с присущим им полицентризмом. Но и здесь в рамках небольших государств шел процесс укрепления монархической власти, формирования бюрократического аппарата, реформирования армии и включения церкви в систему светской власти.

Политическое развитие Франции в XVI – начале XVII в. и особенности французского абсолютизма

В конце XV в. завершилось «собирание» французских земель, к которым были присоединены Бургундия, Прованс и Бретань. Франция превратилась в крупнейшее государство континента с населением в 15 млн. человек.

Ранний абсолютизм начал формироваться здесь в конце XV века и достиг своего пика в середине XVI столетия. Его связывают с правлением королей из династии Валуа – Карла VIII (1483–1498), Людовика XII (1498–1515), Франциска I (1515–1547). Для их политики характерно стремление к административной унификации на недавно подчиненных территориях, которые лишались прежних вольностей (Нормандия, Гиень, Бургундия, Прованс). На них создавались «апанажи», передававшиеся в управление принцам крови при сохранении контроля со стороны короны.

В конце XV – начале XVI в. усилились центростремительные тенденции в среде французского дворянства. В новых социально-экономических условиях, когда земельный фонд оказался исчерпанным, не оставляя шансов приобрести новые земли на условиях вассальной службы, а сама служба лишалась прежнего значения вследствие переворота в военном деле, реальные доходы от крестьянских рент падали, королевский двор стал новым центром притяжения. Это было особенно заметно в эпоху Франциска I, при котором французский двор, насчитывавший около 1500 человек, превратился в один из самых блестящих и церемонных в Европе, способствуя тем самым формированию нового облика монархии и культа государя. В первой половине XVI в. французские короли стали именоваться «их величествами», а не «высочествами», как прежде, что отражало рост их престижа.