Невиновных нет - Людмила Астахова

Джона, все это время сидевшая рядом на пеньке, мысленно аж подпрыгнула: «Как знакомо! Топить и жечь, жечь и топить. Только теперь – вешать, вешать и вешать. Я люблю ролфи!»

Грэйн, овладев вниманием слушателей, пояснила тем временем еще пару моментов из родных реалий, чтоб неосведомленные шуриа, не попустите боги, и впрямь не решили подарить пленнику благородную казнь:

– Священный Князь такими «воинами» все деревья вдоль дорог Ролэнси увешал, пока не повывелись. Ворье, взяточники, маленькие трусливые засранцы с купленными чинами… И ведь представьте себе – триста лет уже вешаем, а все ж иногда попадаются! Вот у нас в форте Логан случай был… впрочем, долго рассказывать! Сотня плетей и повесить «длинным падением», иначе порядка не будет. А тут у вас прямо заповедные леса. Самое то место, чтоб дезертиру и перебежчику скрыться от законной веревки, верно?

Улыбнувшись, она подмигнула бывшему сородичу.

– Не повезло тебе, дворняга.

Хвала богам, здесь найдется кому просветить шуриа насчет того, чего на самом деле следует бояться. И кто такой есть этот самозваный «эрн».

Пленник с вызовом встретился с ней взглядом – и дернулся в своих путах, сник, опустил глаза. Грэйн оскалилась. Пр-равильно, изменник. Признал-таки. Я – гончая сука из Своры Вилдайра, а ты – даже не падальщик. Ты просто падаль.

И все-таки он огрызнулся, сам не замечая, что уже извивается, пытаясь отползти:

– Вы не посмеете повесить посвященного Локки! Она отомстит!

«Зря он про Локку вспомнил, очень зря, – подумала Джона. – Грэйн такого не любит и просто терпеть не может святотатцев». Если знать, как сурово богиня испытывает посвященных, то ничего странного тут нет. Либо ты веришь и восстаешь из пепла, либо… пепел твой будет устилать камни пола в святилище.

Джэйфф в очередной раз мысленно поблагодарил Шиларджи за то, что надоумила его свернуть на пляж. Иначе он никогда не встретил бы такую… свирепую женщину. А как скалится! И глубокое рычание, зарождающееся где-то за грудиной! Ее огонь, дарованный Дилах-Локкой, понятен и близок, возле него тепло. Хорошшшая женщина.

– Одолжи мне его на пару минут, а? Потом сочтемся, – попросила Грэйн.

Но от щедро предложенной ихинцы отказалась в пользу ролфийских традиций.

Отлично… э… профессионально поставленный удар в морду? А что?! Неоригинально, но действенно. Тут рилиндар спорить не стал. Кто он такой, чтобы вмешиваться? Две собаки дерутся – третьей места нет, верно?

Пленник упал, но разлеживаться ему эрна Кэдвен не дала:

– Встать!

К изумлению обоих шуриа, того буквально вздернуло на ноги.

Вскочил, тут же вытянулся во фрунт и, снова получив кулаком в лицо, свалился под ноги ролфийке.

– Как смеешь не выполнять приказ?! – проорала она. – Встать!

И плевать, что быстро встать со связанными руками практически невозможно. Он был когда-то ролфи, одним из Стаи, а значит – встанет, ибо таков приказ. Это – кровь, это сильнее нежелания и превыше пределов возможностей. Когда сильный приказывает, слабый обязан подчиниться. И не поднимать глаз на вожака.

– Позабыл в бегах порядок, страх потерял? – холодно спросила прапорщик эрн-Кэдвен. – Или память уже возвращается?

– Да… – сглотнул дезертир.

– Как отвечаешь офицеру, падаль?! – рявкнула она прямо в ухо пленнику, и тот мгновенно вытянулся в струнку, а взгляд его сам собою устремился в пустоту над Грэйниным плечом.

– Да, эрна.

– «Да, посвященная эрна прапорщик», – подсказала Грэйн. – Ну?!

– Да, посвященная эрна прапорщик! – выпалил тот и всхлипнул, посерев лицом. Остатки спеси сползли с самозваного «эрна», подобно утреннему туману с утеса. Ролфийка брезгливо скривилась и одним движением оборвала правый рукав куртки Холдейра, а заодно – и рубашки, обнажив его плечо.

– Локкин знак сам рисовал или помог кто? Больше девок пугать было нечем?!

– С-сам… – прошептал пленник и, спохватившись, тут же поправился: – Сам! Посвященная эрна прапорщик!

О том, что на поляне кроме него самого и Грэйн есть еще кто-то, дезертир уже успел позабыть. Да, в общем-то, сейчас во всем мире и остались только они двое: изгой и гончая, да гневно расправившая огненные крыла Локка над ними. Впрочем, как раз Грэйн и не забывала про зрителей. Отвлеклась на минуту от допроса и пояснила специально для шуриа:

– История обычная. Папенька покупает младшенькому чин, чтобы мальчик смог потом получить владение, а у того духу не хватает шагнуть в священный огонь. А служить рядовым – не хватает чести. Уравнять себя с безземельными – немыслимо, так ведь? – обернулась к пленнику. – Это был вопрос!

– Так точно, посвященная эрна прапорщик! – глаза его уже остекленели. Вряд ли он вообще понимал, где находится.

– А дальше засранец начинает мелко гадить своим товарищам. И кончает поркой. Сколько плетей и за что?!

– Десять! Оскорбление имени отца брата по оружию!

– За матушку дали бы пятнадцать, а за тявканье на офицера – повесили, – ухмыльнулась Грэйн. – И он либо смиряется, либо гадит уже по-крупному, либо бежит. Наш экземпляр дезертировал к конфедератам. Больше-то некуда. Или все-таки Синтаф? Отвечать!

– Идбер, посвященная госпожа!

– Идбер… – кивнула она. – Тогда дальше уже неинтересно… Расположение лагеря! Численность! Вооружение! Имя командира! Быстро!

– В распадке у Рогатой горы… – начал было тот, но Грэйн пинком развернула его в сторону рилиндара.

– Не мне отвечать! Ему!

– Прямо под горой? – тут же спросил Джэйфф и уточнил: – У ручейка?

– Да. Так точно!

– Сколько вас? Солдат, инструкторов и офицеров?

– Три полных взвода, при каждом по лейтенанту, а всего – полторы сотни штыков. Три идберранца и толмач-синтафец.

«Почти настоящая армия», – с ужасом вспомнила леди Янамари слова господина Тиглата.

– Кто командует?

– Капитан Мэйр Ксори.

– Четырехпалый? – нахмурился Джэйфф.

И так нехорошо он это сделал, что не только пленник пал на колени, но и Джона сделала острожный шажок назад.

– Он самый, господин Элир, он самый.

Ролфи полз к ногам шуриа, словно норовил облобызать его сапоги. Но Джэйфф брезгливо оттолкнул пленника.

– Пушки есть?

– Нет, пушек нет! Ни одной, ни единой.

– Когда выступаете?

– Не знаю.

– А если подумать?

– Локкой… – Холдэйр осекся. – Чем угодно клянусь, никто не знает, на когда назначена операция.

– Операц-ц-ция… – прошипел рилиндар, оскалившись по-звериному.

Четырехпалым капитан Ксори стал с помощью Джэйффа Элира, и с тех пор шуриа точил ихинцу не только на оставшиеся пальцы, но и на прочие выступающие части тела.

– Достаточно? – спросила Грэйн у задумавшегося рилиндара.