Магия повседневности. Дикие таланты - Чарльз Форт

Одной из самых важных деталей этой истории о таланте (или колдовстве), который заставили приносить пользу, является то, что, по всей вероятности, речь идет о колдуне, которого научили колдовству. В детстве Риз получил наставления по лечебной магии, а потом, сосредоточившись на зарабатывании средств к существованию, все забыл, поскольку перешел к использованию навыков, необходимых для активной сознательной деятельности. Но похоже, что развитие его подсознательных способностей продолжалось, и внезапно, когда этому человеку было уже тридцать два года, способности проявились.

На мой взгляд, природных талантов так же много, как сорняков в поле. Мне также кажется, что, не будь условностей рынка, многие сорняки можно было бы превратить в съедобные овощи. Мое сокровенное желание, ради которого я в любое время забросил бы свою пишущую машинку (но с радостью брался бы за нее каждый раз при необходимости дать хороших тумаков священникам или ученым), состоит в том, чтобы скомандовать стульям и столам: «Становись! Вперед! Шагом марш!» и чтобы они мне подчинились. Я пробую это снова и снова, когда мне нечего записывать, потому что нельзя быть любознательной и склонной к экспериментам натурой и в то же самое время очень чувствительной личностью. Но ни у кого нет более недисциплинированной мебели, чем у меня. По всей вероятности, за эти попытки я подвергнусь преследованиям со стороны пацифистов. Мне бы очень хотелось стать колдуном и своим ничегонеделаньем приносить пользу собратьям. У меня есть большой опыт, который наводит на мысль о том, что почти каждый не только хотел бы стать колдуном, но временами считает, что он таковым является. Я думаю, это верно. Это проявление монизма — считать, что если кто-либо является колдуном, то и каждый в той или иной степени есть колдун.

Однажды весной 1931 года мой домовладелец получил несколько цыплят из деревни и поместил их в загончик, расположенный в конце двора. Они подрастали, и мне показалось интересным послушать первые, робкие попытки двух из них кукарекать. Наблюдать за ними было так же любопытно, как за юнцами, которые пытаются вести себя по-взрослому. Но потом я представил себе, что ждет меня в дальнейшем, что будет твориться по утрам, часа этак в четыре. Насчет сна я просто сам не свой, потому что в самое неподходящее время у меня начинается бессонница. Я забеспокоился и озвучил цыплятам свои опасения.

После этого два молодых петушка не издавали ни единого звука.

Ну наконец-то!

Шли месяцы. Все подтверждалось. Я стал колдуном.

В октябре зять домовладельца сказал мне: «Они все молчат».

Я попытался скрыть, что чувствую себя неловко.

А он продолжил: «В мае прошлого года, я, глядя на них, сказал про себя: «Если мы по вашей милости потеряем жильцов, я сверну вам шеи». Больше они уже не кукарекали».

И снова сработал принцип неопределенности, согласно которому нельзя предсказать траекторию частицы и нет такого всезнающего человека, который заткнул бы петухов. Что ж, мы оба (или один из нас) весьма несведущи в вопросах магии, если послушать историю, рассказанную мадам Блаватской. Ее выводила из себя маленькая кукушка, которая выскакивала из часов. И вот она сказала: «Чертова птица! Заткнись!» Кукушка больше ее не беспокоила.

Под развитием природных талантов я имею в виду не только познание тайны человека, которого не могли утопить, но и использование во время кораблекрушений преимуществ, извлеченных из способности человека, свободу действий которого нельзя ограничить. Какое огромное чувство облегчения исходило бы от проповедников законодательной власти, если бы никого нельзя было посадить в тюрьму по причине невозможности проследить за исполнением принятых законов, поскольку все использовали бы преимущества, извлеченные из способности женщины, до которой нельзя дотронуться. Благодаря преимуществам, извлеченным из моих способностей и из способностей тех самых петухов, не было бы больше никаких автомобильных аварий. Впрочем последнее утверждение явно вызовет язвительную улыбку зятя моего домохозяина, потому что тогда получается, что сразу после завтрака можно заставить замолчать навсегда все радиостанции и все теноры и сопрано…

Остаются лишь тайна горевших в Англии особняков; появление ран на телах и изображений на градинах; трупы на скамейках Гарлемского парка; странные взрывы, вынужденные посадки аэропланов и случай с Лиззи Борден…

Но это специфические случаи, различные проявления одной и той же силы, или радиоактивности, трансмедиумизации или чего-либо еще; они — тема для исследований и экспериментов, которая может привести к новым триумфам и новым бедствиям, счастью и горестям — к новой эре, люди которой будут вспоминать наши времена с презрением или ужасом, если не начнут чуть глубже задумываться о своих собственных делах.

Предметы двигаются в присутствии девушки, вызывающей полтергейст, которая, насколько известно, не прикладывает никаких усилий.

Но это книга не о чудесах.

В присутствии определенных веществ, которые, насколько известно, не прикладывают никаких усилий, другие вещества двигаются или превращаются в вещества, весьма от них отличные.

Это широко распространенное явление, которое химики назвали катализом.

Повсюду есть природные таланты, но никому не приходит в голову их развивать, если не считать использования этих талантов для выражения личных чувств или в качестве трюков, за которые платят деньги. Я могу представить, что способности и использование способностей однажды перестанут быть трюками, которые показывают в мюзик-холлах, и выйдут за узкие рамки спиритических сеансов и вставных номеров, поскольку то, что приносит общественную пользу, на первых порах кажется детской забавой. Порой у меня проявляется склонность к созидательному мышлению, и я воображаю, как отряды ведьм телепортируются в Никарагуа, где они стремительно прокладывают каналы, растворяя деревья и скалы — грохочущие потоки воды, но магия не затрагивает дома; циклоны, которые сметают деревни, не сдвинут с места и пушинки. Кроме того, я считаю, что нет ничего более рационального, чем Запрет, который предотвращает или задерживает развитие. Я имею в виду полупросвещенность, которая столь ревностно и с такой глубокой, но односторонней дальновидностью изо всех сил пыталась запретить порох, печатную машину и открытие Америки. Вместе с преимуществами, которое дает практическое колдовство, придут и чудовищные преступления. Разумеется, к этому так или иначе приспособятся. Но мне не хотелось бы думать, что я всего лишь альтруист, и размышлять о скромном умственном развитии жителя Утопии, который что-то отстаивает как благо, не понимая, что это также и проклятие. Было время, когда при изменении обстоятельств все то, что сегодня считается неосмотрительностью, тщетностью и источником порочности, тот или иной мессия проповедовал как исцеление и спасение. Одной из причин того, почему я никогда ни о чем не молю, являются мои опасения, что я могу это получить.

Или взять применение колдовства в военных целях…

Но ведь без разрешения со стороны лицемерия, надзора со стороны лицемерия, благословения со стороны лицемерия ничто и никогда не случается…

А демонстрации военной силы и сокрушительные последствия применения натренированной ненависти — научно-обоснованные применения разрушительных снарядов мощностью в миллион ненавистных сил — уничтожение врагов с помощью послушной свирепости?..

И низведение артиллерийских орудий до хлопушек — линкор в море и игрушечный кораблик в ванной…

Пульсации лицемерия — духовые оркестры лицемерия — мир на земле и доброжелательное отношение к человеку Эпохи лицемерия — большие торжества по случаю торжественного заключения нациями соглашений о сдаче на слом линкоров и военных самолетов — объявление вне закона отравляющих газов и сдача орудий на переплавку— как только становится ясно, что в Эпоху колдовства все эти штуковины не стоят и гроша…

Но колдовство, конечно же, не будет применяться в военных целях. О нет: колдовство сделает войну слишком ужасной. Вообще говоря, это благое дело — разрабатывать сферы применения магии ради того, чтобы в будущем даже мысль о войне не могла бы прийти в голову.

Позднее: отделение девушек, вызывающих полтергейст, изгоняет флотилию кораблей или эскадрилью самолетов — ведь еще в 1923 году что-то низвергло французские аэропланы — дискуссия о том, что некоторые нации отказались от флотов как от пережитков прошлого, но все равно продолжат их строить.

Девушки на фронте — обсуждают свои обычные, не слишком глубокие проблемы. Тревога — противник наступает. Девушки, вызывающие полтергейст, получают команду сосредоточиться — и тотчас вынимают изо ртов жевательные резинки и приклеивают их к тыльной стороне сидений стульев, на которых сидят.