Печать мастера - Тайга Ри
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Коста напрягся, и вышел, встав последним в ряду напротив мага.
– Выбирай, – кивнул надзиратель в их сторону. – Какой нравится.
Маг прошелся вдоль, заглянул в свитки.
– Гончар? – двести первый кивнул.
– Охотник? Выделка кож? Пустой? Зачем мне пустой? Куда его…
– Семьдесят девять – на место, – скомандовал надзиратель.
– Сто тридцать восемь… помощник травника? М-м-м…
– Писарь? – спросил маг у Косты, остановившись напротив. – Что думаешь? – повернулся он к надзирателю.
– Тринадцать зим, второй круг… не маловато?
– Не пустой и сойдет… Писарь пригодится, а что делать с гончаром? Что он в гареме, горшки лепить будет? Другое дело евнух-каллиграф… – засмеялся маг.
Гарем?! Евнух?!
– Забираю, – кивнул маг на Косту и тот, прежде, чем успел подумать, сиганул назад, отпрыгнув.
– Эк ты, какой прыткий…
Плетения сверкнули в воздухе, и Коста отключился.
* * *
– Лей!
– Сам лей! Попробуй давай разожми ему зубы…
– Палку сунь, палку… да не пальцы – придет в себя – откусит, палкой разжимай и воронку суй в рот… вот так… давай-давай…
Коста закашлялся и подавился, приходя в себя – горькая до слез жидкость лилась в горло. Он дернулся и понял, что руки стянуты сзади.
– Пришел в себя… давай обезболивающий побыстрее… хорошо, что первый влили… хоть успокоит….
Коста замычал, дергая головой, но воронку во рту держали крепко, прижимая его коленом.
– Давай…
Коста дергался, но второй фиал – темно-фиолетовый и пузатый в него тоже влили наполовину.
– Вот так… воронку давай…
Коста щелкнул зубами в воздухе, но промахнулся – перед глазами внезапно поплыло и его повело в сторону – он начал заваливаться на бок.
– Вот так… – его аккуратно поймали и начали развязывать сзади руки. – Прыткий, верно господин сказал… двойная доза на него самое то… поспи… все будет быстро… уснешь мальчиком, проснешься девочкой… – заржал кто-то над ухом.
Глава 15. Достоинство каллиграфа. Часть 3
Коста очнулся на полу, на чем-то теплом и мягком. Пахло эликсирами и кровью. Впереди загораживала обзор чья-то узкая спина, и далее виднелась – макушка, и ещё одна, и – ещё. Их аккуратно сложили рядком.
Он пытался двинуться – ни руки, ни ноги не слушались, даже головой не пошевелить. Во рту было горько и вязко.
– Четвертого давай, – послышался резкий голос откуда-то спереди и Коста увидел голенища сапог – в сумраке. Простые сапоги из добротной кожи, какие носили многие из «простых».
– Господин целитель, – позвал второй голос опасливо. – Подошли бы вы, он дышит как-то странно…
Раздались шаги и кто-то – Коста увидел только край зеленого халата, наклонился вниз.
– Хм… И сколько в него влили? Того и гляди отправится за грань… или реакция организма, – рассуждал первый голос. – Этого пока оставь, не хватало, чтобы умер у меня на столе, я за порченый товар платить не буду… Другого давай… я пока проверю остальных…и почему всегда в мою смену…
Зеленый халат перемещался – шаги приближались, пока не дошли до Косты. И он моргнул, когда ему оттянули веки – в лицо пахнуло запахом самогона.
– А этот – почти очнулся, – удивленно произнес заросший бородой мужик в форме целителя. – Этому дали мало…
– Двойную дозу, господин целитель, влили… – сварливо поправил второй голос.
– Двойную… значит хорошая кровь – быстро чистит, выводя лишнее… пусть лежит, но потом надо добавить.
– Хорошо, господин.
* * *
– Восьмого давай!
Двое – а Коста убедился, что помимо целителя, в комнате находились ещё двое, именно они кряхтя таскали тела туда, куда скрылся целитель – тихо переговаривались.
– Как жрать то хочется… мяса бы…
– Иди, попроси, – заржал другой. – Господин целитель тебе выдаст свежего…поджаришь…
– Трупень!
– Сам трупень! Весь день возится с этими евнухами… каких сил хватит…
– Торги завтра – заплатят хорошо…терпи. Куда потратишь фениксы?
– Отошлю своим, – тоскливо произнес первый. – Четвертую декаду ждут… это не у всех молодая жена в городе!
– Что, даже не выпьем?
– Выпьем…
– Девятого! Быстро! Если вы собираетесь чесать языками – я могу и их отрезать, раз они лишние, – раздраженно рявкнул целитель.
– Сие мгновение, господин…
Двое помощников подхватили следующего с пола, аккуратно и почти нежно взяв за ноги и за плечи, и понесли.
* * *
Одиннадцатого унесли к целителю только что – Коста с бессильной злобой смотрел, как голова мальчишки свесилась почти до пола, мотаясь из стороны в сторону. Пока. Мальчишки.
Боги, демоны и твари!
Коста готов был молиться всем богам разом, и вообще – кому угодно, лишь бы кто-то пришел, вытащил его отсюда… и спас.
Руки не слушались, язык – тоже, хотя он все последние мгновения напрягал мышцы изо всех сил. Ему нужно всего миг – два, иметь возможность открыть рот, сказать, наплести, уговорить, соврать… Но он даже моргал с трудом.
Ну за что, Великий? Ну за что? Разве плохим человеком он был? Плохим учеником? Плохим писарем? Худшим из каллиграфов? Ну за что, боже, за что?!!! – выл Коста беззвучно. – Чем он заслужил это?!! Чем?!! Почему именно он?! Почему, Великий?!!
Клянусь, Великий, никогда больше не пожалуюсь на судьбу, никогда не попрошу ничего больше, только помоги! Услышь… Буду приходить в храм только благодарить, куплю самые толстые свечи, буду отдавать все фениксы… только помоги, Великий! Помоги!
Через десять мгновений Коста от молитв и просьб перешел к требованиям и торговле.
Мара, помоги мне! Услышь меня, Святейшая! И я больше никогда не переступлю порог храма Великого! – повторял Коста про себя. – Немес, бог удачи, повелитель пределов, властитель ночи, помоги, заклинаю!!!
Хоть кто-нибудь!!! Ну хоть кто-нибудь!!!
Ма-а-а-а-асте-е-е-ер!!!
Руки не двигались, шея затекла, угол обзора не изменился, но теперь Косте ничего не мешало смотреть вперед – перед ним не было никого, он остался последним.
Дверь скрипнула, приоткрываясь – полоска яркого света поползла по полу.
– Давайте последнего, и закончим с этой партией… – устало скомандовал целитель.
– Да, господин!
Косту подхватили под руки и за ноги, развернули, и – понесли.
– Моргнул? Или мне показалось?
– Пусть моргает, – пыхтя буркнул тот, кто тащил за ноги. – Эликсира добавим и проспит до утра… Аккуратнее!
Коста орал. Беззвучно. Дергался, но мог двинуть пальцем и на волос. Дышал, прогоняя в голове самые неприятные воспоминания – больно, плохо, страшно, унижение, трюм, наказание… но “дурная кровь” спала – не выходило.
Когда нужно, когда речь идет о жизни… а-а-а-ахххх…
– Закрепляйте.
Его усадили полусидя, развели ноги, привязали ремнями – в двух местах, защелкнули кожаные кольца на руках, и одно
