Блеск и нищета российского ТВ - Федор Раззаков

После возвращения из Афганистана я не мог какое-то время устроиться на работу, и тогда мне предложили преподавать персидский язык в Высшей школе КГБ. Признаться, полагал, что чистым преподаванием дело не ограничится, уже видел себя разведчиком, но я действительно понадобился только в качестве востоковеда. К государственным секретам меня не подпустили, никакие тайны я не узнал. Общался с курсантами только на лекциях, в аудитории, где преподавались спецдисциплины, допуска не имел…»

Однако в 97-м свет увидела книга бывшего начальника Службы безопасности Президента России Александра Коржакова «Борис Ельцин: от рассвета до заката», в которой он вновь поднял вопрос о сотрудничестве Киселева с КГБ и сообщил, что тот был завербован «конторой» в августе 1988 года, когда уже работал на телевидении. Вот как это выглядит в оригинале: «Однажды я получил личное письмо. Принес его мой советник. В конверте лежала записочка.

«Александр Васильевич, – обращался аноним, – возможно, данный материал вас заинтересует».

Заинтригованный, я стал разглядывать цветные ксерокопии с грифами «Совершенно секретно». Это было личное дело некоего агента КГБ Алексеева. Но странно – с фотографии в деле на меня смотрело хорошо знакомое, целеустремленное, но еще очень молодое лицо Евгения Киселева. Оказалось, что Алексеев – это конспиративная кличка популярного телеведущего.

Подлинность документов не вызывала сомнений. Я знал, что в период реформирования КГБ-ФСБ уже случались утечки личных дел агентов…

Не знаю уж, почему анонимный доброжелатель рискнул прислать мне документы про Киселева. Может, тоже считал его поведение неэтичным: одно дело – «поливать» с экрана руководителя Службы безопасности президента, а совсем другое – коллегу…

Киселев, видимо, комплексовал, что относится к сомнительной, в общественном восприятии, категории сотрудников спецслужб. Люди из ближайшего окружения Евгения Алексеевича рассказывали, как он называл себя подполковником КГБ. Умилительная скромность! Мог бы присвоить себе и генеральские погоны…

Узнав «страшную тайну» Киселева, я вдруг как бы заново увидел его лицо на телеэкране. Меня стала раздражать заставка к программе «Итоги»: Евгений Алексеевич с самодовольным видом разгуливает по Красной площади. Его лицо при этом олицетворяло «духовный образ» России и что-то там еще возвышенное и благородное…

Прежде я не реагировал на выпады Киселева. За президента, конечно, переживал, но вранье в свой адрес воспринимал вяло. Может оттого, что телевизор не смотрел, а читал всю эту «аналитику» в литературной обработке. Но тут не выдержал – заказные разоблачения переполнили чашу терпения. Теперь уже я написал Киселеву письмо. Привожу его без изменений:

«Евгений Алексеевич!

Благодаря одному документу, копию которого прикладываю, узнал о Вашем личном юбилее, но в связи с известными обстоятельствами не смог поздравить вовремя. Поздравляю.

Если доживем до 11 августа 1998 года, поздравляю Вас и с 10-летним «служебным» юбилеем. Ценю культурное обхождение и учтивость! Равняюсь на Вас, рафинированного интеллигента. А то Вы все – «паркетный генерал», «кагэбэшник», «придворный авгур»! Откуда такое пренебрежение к нашей с вами работе, коллега? Вы только никому не передавайте, что я Вас поздравил. Неудобно, не поймут – «камарилья вчерашних майоров», «звездочеты»! Кстати, а где Вы были 3–4 октября 1993 года? Гусинский, в отличие от майоров, в Лондоне. А Вы? Ну, признайтесь, я тоже никому не скажу!

Оставляю все это entre nous.

Желаю Вам благоразумия и счастья взахлеб.

К письму я приложил ксерокопии из личного дела агента Алексеева и добавил к ним заметку в «Итогах» с подчеркнутыми фразами, в которых он слишком изгалялся над моей причастностью к спецслужбам…

Спустя несколько дней я наблюдал реакцию Киселева – специально решил посмотреть программу «Итоги». Несвежий вид ведущего меня сразу успокоил – даже волосы были не столь тщательно зачесаны, как всегда. Женя явно нервничал, оттого гораздо чаще произносил свое фирменное «э-ээ». О Коржакове, как ни странно, не было сказано ни слова. Значит, прочитал и все понял…»

Тем временем августовский кризис 1998 года сильно ударил и по российскому телевидению. Закупать продукцию на Западе в том объеме, как это было раньше, стало невыгодно (никто уже не даст на однократную демонстрацию фильма «Английский пациент» 100 тысяч долларов), и телекомпании бросились мастерить свою собственную. Так на НТВ появился цикл фильмов «Новейшая история». Он открылся в сентябре 98-го демонстрацией фильма Леонида Парфенова «Семнадцать мгновений весны». 25 лет спустя». Потом было «Сердце Ельцина» Светланы Сорокиной на двухлетие операции Ельцина и «Чисто российское убийство» на 40 дней смерти Галины Старовойтовой. В феврале 99-го к этому списку добавился фильм Евгения Киселева «Афганский капкан», посвященный вводу советских войск в Афганистан в 79-м году. После премьеры фильма в «Новой газете» появилась рецензия Д. Быкова. Приведем лишь несколько отрывков из нее: «Как всегда, Киселев взялся за дело основательно: привлек уникальные свидетельства, вызвал на откровенность предельно закрытых людей, от которых сроду никто не слышал человеческого слова. Но какая-то подозрительно личная, надрывная нота звучит в этой картине. Дело не только в том, что Киселев как раз в 1979 году служил в Афганистане военным переводчиком (и штурм дворца Амина застал его… в ванной – странно видеть всегда отутюженного Киселева с банным полотенцем, да еще и вспоминающего о чем-то сугубо личном). Дело в том, что сама афганская ситуация для Киселева – повод (может быть, пока бессознательно выбранный) разобраться с последним десятилетием не советской, а российской истории. Параллели, вытаскиваемые им на поверхность, слишком недвусмысленны, почти назойливы…

У Киселева получается объективный, честный, самоироничный подход: история советского вторжения в Афганистан – старая китайская сказка о том, как дурак помогал рису расти. Он его тянул за росток – росток и выдергивался, но дурак всерьез полагал себя прогрессором…

Я слышу, с какой болью бесстрастный обыкновенно Киселев говорит о трагедии всякого цивилизатора: то, что недавно еще представлялось послушной глиной у него под руками, было на самом деле бешено активной биомассой, у которой свои законы и которая кого хочешь сожрет…

И тут-то я с ужасом понимаю: батюшки! это же он о себе! Афганистан для него – предлог, способ высказать вслух те вещи, о которых он своим хитрым умом давно догадался, но боялся назвать! Это он не об афганской революции, а об опыте российских реформ, которые не закончились большим террором только потому, что реформаторы оказались либералами! Да и мало ли крови пролилось в России за эти десять лет – без всякого большого террора…

Это фильм не об афганском капкане, а о русском тупике. О молодых реформаторах, которые сегодня так же оказались виноваты в русском кризисе, как шурави – в афганской двадцатилетней неразберихе. Киселев волен сколько угодно подчеркивать: это не мы, это вы сами сделали революцию! В его голосе слышится: это не Запад сделал вам перестройку – это вы молились на Горби и низвергали памятники! Дикари тем и отличаются от цивилизованных народов, что у них всегда кто-нибудь виноват: у афганцев – русские, у русских – Чубайс с Кириенко… да и сам Киселев, может статься…»

После «Афганского капкана», Киселев снял еще два фильма из цикла «Новейшая история» – «Тайна гибели «К-129» (в нем Киселев попытался приподнять завесу над причинами гибели советской подводной лодки «К-129» и рассказал об операции по ее поднятию на поверхность) и «Тегеран-99» (в свое время дипломная работа Киселева в институте была посвящена политической элите Ирана).

Кроме этого, в декабре 99-го вышел еще один документальный фильм Киселева – «Мировая революция для товарища Сталина» (фильм был приурочен к 120-й годовщине со дня рождения «вождя народов»). Подарок получился с «запашком»: это была типичная антисоветчина, базирующаяся на сомнительных западных источниках – в данном случае, на книгах перебежчика Виктора Суворова (этот сотрудник ГРУ сбежал из СССР еще в 70-х). В фильме утверждалось, что Сталин предпринимал три безуспешные попытки захватить власть в Европе, причем все они совпадали с аналогичными действиями Гитлера. Короче, Сталин в фильме демократа Киселева представал перед телезрителем таким же поджигателем войны, как и бесноватый фюрер. Отметим, что ни одного подлинного документа, подтверждающего эту версию, авторы фильма не представляли, зато ссылались на якобы существующий до сих пор в недрах Генштаба план операции «Гром» (план нападения на Германию и завоевания Европы), который якобы видел Суворов. Фильм Киселева был типичным образчиком той антисоветчины, на которой выросла еще советская перестроечная пресса (лидером в этом деле был журнал «Огонек»), а теперь этим же «кормом» питалось и российское капиталистическое ТВ.