Потеряные - Святослав Морозов

- А тебе обязательно нужно уходить? Там же Саша много человек отправляет, а ты бы с нами остался?

- Теть Кать, не могу я их бросить. Они мне жизнь спасли, вылечили. Я так не могу. Я вот схожу, попрощаюсь, провожу их, а потом вернусь. Я обязательно вернусь. - Голос парня дрожал, но был твердым. Катерина вдруг прижала его на мгновение к обширной груди и сразу выпустила. Кир неловко взял сумку с собранными подарками и быстро вышел. Всей спиной он чувствовал печальный взгляд бездетной женщины. С трудом парень заставил себя идти вперед, не оборачиваясь, и чуть не врезался в живот хмурому Васильичу. Тот сразу понял исход разговора с женой.

- Значит, не останешься? В последний раз, подумай. Мои бойцы лучше вас со всем этим справятся, тебе там совершенно делать нечего. А тут мы тебя усыновим, наследником сделаю, преемником. Катерину, опять же жалко. Детей у нас нет, а она к тебе привязалась.

- Дядь Саш, не могу, ну поймите вы, не могу я их сейчас бросить, - умоляюще посмотрел Кирилл в глаза атаману и то, что он увидел, ему не понравилось. Глаза хозяина станции смотрели холодно и неприязненно. Киру показалось, что что-то изменилось за последние несколько минут, хотя он не смог бы отчетливо объяснить, что именно. Как будто линии его судьбы щелкнули, сходясь в невидимой для него точке, и не ясно теперь, куда заведет его сделанный выбор. Кириллу резко расхотелось возвращаться на «Строгино». Настойчивость Васильича напугала парня. И в его интонациях было что-то… даже вроде угрожающее… Или показалось?

- Ну, ладно, сам решил, сам и расхлебывай, - резко отвернулся грузный атаман и, не глядя больше на притихших парней, отдал последние распоряжения. Боевики вышли, ребята - за ними.

- Хорек, погоди, - позвал Васильич, и шагнувшие было к двери телохранители вернулись назад. Остальные отошли на несколько шагов и присели на корточки в равнодушном ожидании. Только парни нервно наматывали круги вокруг, изнывая от нетерпения.

Кирилл маялся. Ему казалось, что он смертельно обидел благодетеля, который отнесся к нему по-человечески, пригласил жить с собой, собрался усыновить, вообще, одел, накормил, защитил, надоумил. Сколько потратил времени и продовольствия, не говоря уж об одежде. Парень вдруг резко остановился:

- Сейчас, - он тронул Парда за рукав и без объяснений помчался обратно. С другой стороны дома Васильича есть маленькая дверка для доверенных лиц. Он сейчас объяснит все. Поклянется, что как только освободит ребят, только попрощается с Травой и Рысей, поблагодарит их всех, сразу вернется, вместе с боевиками и охранниками. Уже подлетев к крохотному крылечку с аккуратным половичком, заглушающим звук шагов, Кир вдруг замер, услышав сквозь тонкую фанеру, заменявшую дверь, по-прежнему теплый и неторопливый голос Васильича. «Больше не злится, вот хорошо…» - успел подумать Кирилл, пытаясь отдышаться от быстрого бега, когда разобрал слова, которые произносил мягкий голос хозяина:

- Слепого и алкаша убрать так, чтобы Кирилл не догадался. Убиты в перестрелке с Джафаром. И, кстати, Джафара убили, потому что он, гад, пацанов перестрелял. Кирилла беречь, как зеницу ока - это мой преемник, сами слышали. Усыновлю и опять же, точки Петровича, мои. И девок с ним доставьте. Когтистую - как получится, а зеленую - обязательно. Мальчику нужна игрушка, а он на нее запал. Вроде все. Что не ясно?

- А Шумахер знает? - просипел Шашлык.

- Блин, я же говорю. Случайность все это. Джафар бедных слепого и алкаша завалил. За это его и пристрелили, чтобы детей не обижал, - начал раздражаться Васильич.

- На глазах у всех - сложно, - пробурчал насупленный голос Хорька.

- Было бы легко, я бы не вас послал. - Отрезал изменившимся голосом, властным и холодным, Васильич. Кирилл опрометью бросился за угол, сообразив, что сейчас убийцы выйдут наружу. К Васильичу идти резко расхотелось. Сделав как можно более равнодушный вид и пытаясь унять разбушевавшееся сердце, Кирилл изо всех сил рванул назад, к Парду и боевикам… и чуть не сбил с ног Хорька, который вместе с Шашлыком спокойно выходили через центральный вход. Тот внимательно и подозрительно глянул на задохнувшегося от страха парня.

- Ты откуда такой летишь? - с холодной улыбкой спросил телохранитель, до боли сжав плечо Кирилла. Хватка у него была железная, и ослабевшему парню некуда было деться от пронзительного взгляда.

- Хотел с теть Катей попрощаться, забыл кое-что сказать… - ляпнул Кирилл.

- А почему бежишь мимо? - прищурился Хорек.

- Вас увидел, побоялся врезаться,- наивно поморгал глазами Кирилл, подпустив детской невинности в голос. Многолетняя практика вранья не прошла даром.

- Да ладно, пойдем, еще долго топать. До Серафимы - куча километров, - пробубнил Шашлык, выкладывая за один присест все свои знания по географии. Хорек помедлил еще секунду и нехотя отпустил плечо Кирилла. Но с этой минуты он не отходил от парня ни на миг. И даже в темном тоннеле во время перехода, Кир спиной ощущал подозрительный недобрый взгляд.

Переход до гостиницы Серафимы оказался неожиданно долгим и трудным. До сих пор ни Пард, ни Кирилл не ходили так далеко по шпалам. Целых тоннелей между «Молодежной» и «Строгино» практически не осталось, поэтому ребятам до сих пор приходилось путешествовать по полузасыпанным коллекторам, штольням, узким лазам, а не маршировать по абсолютно целому тоннелю много километров подряд. Возможно, в другое время это выглядело бы, как приключение, но не сейчас.

Сбитые ноги Парда, засунутые в старые, стоптанные ботинки Васильича, немилосердно болели, делая мучительным каждый шаг. Длинные ноги то мельтешили, стараясь попасть на каждую шпалу, то пытались прыгать через одну, ощутимо задевая свежие ссадины на ступнях. Опытные бойцы шли сбоку по гравию, но Парду было больно наступать на острые камешки почти стертыми подошвами. Кроме того, обычно их переходы были больше лазаньем по коллекторам, чем ходьбой, что сулило хоть какое-то разнообразие, а здесь они шли и шли, натыкаясь взглядом на монотонные обшарпанные своды и бесконечные ржавые рельсы. Ни фонариков, ни оружия им не дали. Так что передвигаться парни могли только в темпе боевиков, подгоняемые сопящими им в затылок охранниками. По пути им встретились две абсолютно пустые станции, первая из которых была почти достроена. Попытки Кирилла отойти вдвоем с Пардом не увенчались успехом, а вернее, были просто проигнорированы. В конце концов, в напряженной тишине, которую нарушал только слаженный топот мощных солдатских ботинок, энергичное дыхание сильных мужских организмов и невнятная ругань Парда, когда он особенно болезненно прикладывался сбитыми пальцами ног к очередному незаметному препятствию, их марш все больше и больше напоминал конвоирование преступников к месту казни. Кирилл, который точно знал, насколько данное предположение близко к истине, судорожно пытался что-нибудь придумать. Он отчаянно корил себя за то, что много лет зная Васильича, он не смог распознать, куда «ветер дует». Он же видел, что авторитет хозяина станции держится на том, что любые его желания молниеносно выполняются, а если не выполняются, то виновный оказывается либо мертвым, либо… желание Васильича все же выполняется. Кирилл винил себя за то, что не бросился обратно к пугающему его теперь благодетелю, не пожертвовал собой, оставшись на «Строгино». Нужно было добраться до Катерины и все ей рассказать. Но он так перепугался, наткнувшись на Хорька, что не сообразил даже этого. Да и охранник, заподозривший неладное, вряд ли позволил бы ему поговорить с хозяйкой без свидетелей. Кирилл покосился на длинную тень, бегущую по стене справа. Может, сказать Хорьку, что он все знает, сейчас? Тогда телохранители просто пристрелят Парда прямо здесь, раз уж тайна все равно раскрыта. Да и Пард отнюдь не в самой лучшей форме. Так ничего и не придумав, Кир заметил первые признаки жилой станции. Сначала потянуло вонью отходов, потом стали попадаться старые кострища, унылые ржавые двери, запертые на огромные висячие замки, вдоль стен смутно белели прелые залежи какого-то древнего мусора. Наконец, перебивая свет фонариков, впереди заметался неровный свет факелов на перроне возле гостиницы Серафимы. Сердце неудавшегося отпрыска мафиозного авторитета ухнуло в пятки. «Тихое пристанище» сейчас никто бы не отважился назвать «тихим». Всего пару часов назад здесь прошло несколько сотен крыс, оставив резкий неприятный запах фекалий и свежей крови, и усеяв платформу неопрятным черным горошком солидного размера и сваленными вповалку крысиными трупами.

Оба охранника, в полголоса переговорив с бойцами, остановились, не доходя до станции, вместе с хмурым Кириллом и ничего не подозревающим Пардом. Тройка боевиков отправилась на переговоры. Щелкнули предохранители, и голос старшего прокричал:

- Свои. Нас Васильич прислал. Как тут у вас?