У Вечного огня - Алла Герцева

 Ира, потягивая  игристое вино, прищурила глаза.

 — О чем грустишь?  — наклонилась  к Николаю. — Который день  тебя обхаживаю, а ты где-то далеко! Или влюбился?

 Николай покрутил головой.

 — С чего взяла? На душе кошки скребут!

 — О чем скребут? Живешь на свободе! Работаешь в ресторане. Радуйся жизни!

 — Не получается! — он покрутил в руке наполненный бокал, поставил на стол.

 Ирина положила ладонь на колено Николая.

 — Володька уже отогрелся рядом с Маринкой. Не вспоминает о прошлом. Все стерлось из памяти. Я тоже помогу, только приласкай! — она потянула парня за руку. — Пойдем,  не будем им мешать! —  кивнула на парочку, разомлевшую в объятиях друг друга.

 Николай покорно пошел за девушкой. Ира, не отпуская его руки, прошла по коридору, подняла занавеску из модных бамбуковых палочек. Полумрак комнаты, тяжелые занавеси на окне, выпитое вино, разогрели Колькину кровь. Он   обнял девушку, прижал к себе.  Неуклюже, переступая ногами, они добрели до  широкой кровати, и упали на нее.

Глава 37.

 Вадим зашел в комнату сына. Десятый час, а он спит.  Каждый вечер приходит пьяный,  на работу является, когда захочет. Отругать!? Перед глазами неотступно стоит удивленный взгляд, когда Владимир  застал его  с Вероникой. Наверняка, догадался, кем приходится ему девушка. Вадим не хочет скандала, и разоблачения.  Вчера  получил по багажу новенький Мерседес. После такого подарка, он  забудет все, что видел, и слышал. Черт, с ним, пусть гуляет, лишь бы не пытался его выставить в неприглядном свете перед женой. Приблизился к кровати, тронул Володю за плечо.

 — Погляди в окно! К Новому Году дарю!

 — Спать хочу! — пробурчал сонно Володька. Но, вспомнив, обещания отца о подарке,  резко повернулся, — Какой подарок! Ты машину обещал!

 — Я слов на ветер не бросаю!

 Владимир вскочил с постели, подбежал к окну. Черный Мерседес блестит новенькой краской  в лучах зимнего солнца.

 — Папка! — кинулся на шею отцу, Володька, — Спасибо!

 — Сначала права получи. Я уже договорился. Сегодня придет инструктор, поездит с тобой по городу, поучи правила. — Вадим бросил на кровать  книжку. — Позубри!

 — Спасибо, папка! — Володька не скрывает радости.  Глаза его наполнились влагой.

 Вадим подошел к двери, остановился. — Я свое слово сдержал. Сдержи и ты, сын! Пора делом заниматься! Определись, наконец, со специальностью!  Пока поваром начнешь, потом в институт экономический определим. Нельзя целыми днями в постели валяться!

 — Ладно, пап! Сегодня не порти настроение!

 Вадим кивнул головой, и вышел за дверь.

 Володька стоит у окна, не в силах оторвать взора от машины. Не пойду сегодня в ресторан. Повод есть! Отец сказал, инструктор придет. Ну, теперь, Вероника, точно, не устоит! Он представил, как распахнет перед девушкой дверцу новенького Мерседеса, и громко рассмеялся.

 Николай ковыряет вилкой остывшую котлету. Который день Володька не приходит на работу, не звонит. 

 Андрей поглядел на склоненную голову сына. Он уже несколько дней ждал, когда Галина уйдет на смену, чтобы поговорить. У него не выходят из головы  слова Надежды. Мишка и Наташка его дети! Почему Сашка никогда не сказал. Любил Любашу и молчал. Может быть, поэтому  просил позаботиться о  семье. Ведь,  по сути, это его семья, Андрея. Сначала надо наставить на путь Николая, а потом уже думать о Мишке.  Но помочь Михаилу, значит, подставить Николая. Они вместе совершили преступление, а в ответе оказался один Михаил. Неужели, ребята уговорили парнишку взять дело на себя?

 — Ты когда на тренировки станешь ходить! Ресторан, пьянки по вечерам! Сколько можно!?

 — Тая, я в ресторан на работу хожу! — поднял на отца глаза, Колька.

 — Работа! А попойки?

 — Уже, неделю, не пью!

 — Неделю! — передразнил сына, Андрей. — Ты на Володьку не смотри, ему все позволено! Вон, на машине по городу разъезжает!

 — На какой машине? — удивился Колька. — Он мне ничего не говорил?

 — У него своя жизнь! А у тебя своя! Ладно, до обеда работа в ресторане, а по вечерам возобнови тренировки! И никакой гульбы! Делом надо заниматься! Олимпиада, теперь, не для тебя.  Институт забросил! Сессию  думаешь сдавать!?

 Колька тяжело вздохнул.

 — Мышцы уже не те. А в институте  академический отпуск оформил! Не идет наука на ум.

 — Скажи, желания нет! Как  жить дальше думаешь?

 — Сам не знаю!

 Андрей помял ухо.

 — Почему на суде Мишка признал себя виновным?

 Колька отодвинул стакан с недопитым чаем.

 — Ты  прокурор, или адвокат? — скривил рот парень. Глаза отца потемнели. Колька заметил, как заходили на его скулах желваки.  По  спине пробежали мурашки. Еще ударит. Он никогда не видел в глазах отца столько гнева.

 — Я должен знать! — Андрей стукнул кулаком по столу. — Я тебя родил, кормил, растил!

 Колька опустил голову, будто  ожидая удара.

 — Ну, мы, вместе били, потом оттащили к огню. Володька сказал, следы надо замести, сгорит, униточтожатся отпечатки пальцев. Менты подумают, пьяный  забрел в парк и упал на огонь.

 — А на суде?

 Колька вытер пальцем нос.

 — Володька в перерыве сказал, возьми на себя, в тюрьме папка поможет, УДО выхлопочет, выйдешь, будешь жить как барин, обеспечим!

 — Сволочь, твой Володька! — снова стукнул кулаком по столу, Андрей. — Подставили мальчишку! Совесть не мучает? Кошмары не снятся?

 — Снятся! — Колька потер ладонями глаза. — Серега снится! Лицо в крови! — Мишка его арматурой  бил! Клянусь! — крикнул парень.

 — Подлецы! Как вы могли!

 — А чего он задается!?

 — Наташа ждет ребенка от Сергея! — Андрей подошел к шкафу, пошарил рукой на полке. Там прятал  сигареты. Иногда нестерпимо хотелось курить. Тайком, в  отсутствие Галины, позволял себе выкурить пару сигарет.  — Вот! — обрадовался мужчина, достав пачку.  Николай заметил, как трясутся пальцы отца, раскуривающего  сигарету.

 — Откуда ты знаешь?

 — Надя сказала.

 — Значит, не зря Мишка к Сереге задирался. Догадывался о его подлых намерениях! — он сжал кулаки. — Я бы тоже, если моя сестра!

 — Замолчи! — прервал его Андрей. — У Наташи с Сергеем была любовь. Он никогда бы не посмел обидеть девушку.

 — Тоже Надька сказала? В школу как  с пухом станет ходить?

 — Надя заберет малыша на воспитание.

 — Наташка в психушке!

 — Девушка здорова! На днях ее выпишут из больницы. Надя поможет.

 — Вездесущая Надежда! — усмехнулся Николай, потянулся к пачке, лежащей на столе. — Я  все сказал! — прищурил глаза Колька, затягиваясь сигаретой. — Тебе легче стало?

 — Нет, не легче! Ты мой сын! Мне не безразлична твоя судьба! Надя подала аппеляцию. Дело могут пересмотреть! Может тебе уехать?

 — Куда? За границу? У тебя появились деньги? — подмигнул отцу,  Колька.

 — Прекрати паясничать! — хлопнул Андрей по столу ладонью перед Николаем, Подскочила чашка, выплеснулся на стол чай.

 Колька вздрогнул

 — Ладно, я так сказал!

 — Работай прилежно! Выполняй, все, что тебя попросят!

 — Я что! Я все делаю! Это Володька филонит!

 Андрей выпустил дым в форточку.

 — Начинай тренировки! Хотя бы для себя, чтобы не спиться с Володькой. Гулянки прекращай!

 — Я и не гуляю. Неделю Вовку не вижу. На работу не приходит. — Николай встал. Андрей поглядел на сутулые плечи сына. Переживает, это хорошо! Пусть  мучается! Отвернулся к окну, потянул занавеску. Быстро день зимой проходит. Скоро Новый год, а на душе нет ощущения праздника. Хотя, у него  появится внук. Станет дедом! Он улыбнулся. Не проболтаться Галине. Со свету сживет. Всегда ревновала к Любаше. Выходит, не зря.  Пойти, спросить, прямо, скажи, мол, как на духу! Я ж мужик! Зачем робею! Неужели, через столько лет, Люба сама не откроет правду!? Мне ничего не надо. Знать хочу! Мои  дети, Наташка с Мишкой, или нет? Андрей вздохнул, отошел от окна, сел у стола, достал новую сигарету. Что изменится? Сказать Мишке — я твой настоящий отец? Не поверит! Кольку выручил, а его подставил! Пусть, пока все останется, как есть. Теперь уже поздно что-то менять. Сначала надо Кольку определить! Все-таки я трус! Подумал Андрей. Колькино преступление, мое наказание!

 Глава 38.

 Острые каблучки модных сапожек скользят по заледеневшему тротуару. Вероника накинула на голову капюшон с меховой опушкой, подтянула концы длинного вязаного шарфа.

 — Замерзла, красавица!? — услышала  скрип колес, затормозившей рядом, у обочины тротуара, машины. Повернула голову.

 Владимир опустил стекло.

 — Садись, подвезу!

 Девушка, действительно, чувствовала себя неуютно на опустевшей вечерней улице. Постучала каблуками по асфальту, сбивая, налипший снег, поглядела на распахнутую, перед нею, дверцу новенького Мерседеса, и нырнула в машину.