Рожденная для его любви (СИ) - Марина Кистяева

Главным было другое — успокоившись, он смог осознать, что Майе не понравилась мысль, что он попросил её покинуть дом Сандровских. А это не просто отличная новость! Это очень-очень обнадеживающая новость!

Продолжая хмурить брови, Майя с недоумением уточнила:

— То есть ты не планировал меня выгонять?

— Не-а, — и Борис расплылся в довольной улыбке, скрестив руки на груди.

Майе же захотелось провалиться сквозь землю. Она выдала себя с потрохами! Иначе никак не скажешь! Не дослушала его, вспыхнула, точно спичка, и вот результат.

— Тогда — что?

— Лучше давай-ка, принимай душ, потом поговорим. Как я понял, ты, когда голодная, многие вещи воспринимаешь неадекватно. Потом я тебя покормлю… — тут он сделал паузу, — твоей любимой кашей и молочным коктейлем. Заодно и поговорим.

— Откуда ты узнал, что я люблю на завтрак?

— Восполняю пробелы, — и с этими словами Борис оставил девушку одну.

Хотя соблазн присоединиться к ней в душе был огромным.

Майя нервничала, когда возвращалась в спальню. Она старалась сохранить самообладание и остатки женского достоинства. Ну, и что устроила истерику? Какая женщина их не устраивает? Истерики у них в крови, с этим ничего не поделаешь! Нечего её вводить в заблуждение!

Сервированный столик ждал её в комнате. Борис, развалившись в кресле, сидел, нога на ногу, и ничего не делал.

— Как самочувствие? — спросил он, увидев девушку.

Та предупреждающе прищурила глаза.

— Хорошо, — а сама мысленно добавила, что лучше ему ироничную интонацию оставить, потому что у неё сработал инстинкт самосохранения, по которому, лучшая защита — нападение.

— Это хорошо, когда хорошо. Присаживайся. Кушай.

— Не уж, Борис, ты мне сначала расскажи, что к чему, а потом я покушаю. А так кусок в горло не полезет.

Борис, взяв молочный коктейль, протянул ей.

— Не спорь, пей. Не люблю разговаривать с голодными женщинами. Особенно по утрам.

— Так ты ж говорил, что уже полдень.

— Исправлюсь: не по утрам, а по пробуждению.

Майя, стараясь не соприкасаться с его пальцами, взяла коктейль и едва не залпом выпила его. Он оказался безумно вкусным.

— Мммм…Что за ягоды? Малина?

— Ежевика, лесная ягода.

— Вкуснотища.

— Я передам твои слова поварихе. Ей будет приятно.

Майя села напротив и настороженно посмотрела на мужчину. Тот сделал вид, что не замечает её пристального взгляда. Ей кажется, или у него на самом деле замечательное настроение?

— Что ты ещё придумал?

— Придумывать ничего не стал, Майя, расслабься. У тебя плечи напряжены. Хочешь, помассирую?

— Сандровский!!!

— Понял, не хочешь! — он довольно улыбнулся. — Значит, так. Про вещи и про сборы. Не смотря на то, что угрозы со стороны Нанин больше нет, я, как ни странно, продолжаю чувствовать перед тобой вину. Прошу, не удивляйся. Сам не понимаю, почему это происходит. Не поверишь, со мной впервые в жизни такое.

— Почему же, как раз в это с легкостью поверю, — не удержалась от иронии Майя.

— Я сделаю вид, что ничего не слышал и продолжу. Эта идея принадлежит не только мне, но и Лане. Она полностью меня поддержала, и сказала, что если ты откажешь мне, то тогда и она с тобой поговорит.

— Ты всё сильнее настораживаешь меня….

— Мне не привыкать! Что-то я на самом деле хожу вокруг да около, и никак ничего не могу тебе сказать. Из-за чувства вины, из-за того, что невольно втянул тебя в неприятности, из-за твоего не желания принимать от меня драгоценные подарки, я хочу отблагодарить тебя иным способом. Одним словом, я предлагаю тебе обследование в нашей клинике, у доктора Хански, и дальнейшую операцию. Наша семья очень хочет помочь в преодолении твоего физического дефекта. Ты заслуживаешь того, чтобы ходить без трости, свободно кататься на велосипеде и радоваться каждому легкому шагу.

Глава 19

Первым порывом девушки было отказаться. Она не любила быть обязанной кому-либо, предпочитала жить и обходиться теми средствами, что имелись.

С другой стороны…

С другой стороны, у неё появлялась возможность осуществить самое заветное желание! Стать такой же, как все! Не чувствовать на себе сочувствующих взглядов! Не выслушивать насмешки сестры! Стать нормальной!

Она сможет двигаться быстрее. Она сможет даже бегать! От такой перспективы у Майи перехватило дыхание.

Видя её колебания, Борис поспешил добавить:

— Будет глупо и обидно, если ты откажешься, мотивируя, тем, что твоя гордость не позволяет принять от меня этот подарок. На самом деле, Майя, это сущий пустяк. Тебе нарастят кость и только. С помощью регенерации ты быстро восстановишься. Мне кажется, на всё про всё уйдет пара дней.

Майя молчала.

Потом медленно, очень медленно кивнула и тихо сказала:

— Спасибо.

Одно простое слово, а в душе Бориса всё перевернулось. И он готов был поклясться, что нечто робкое, с легкими-легкими крылышками затрепыхалось там, глубоко внутри.

— То есть ты соглашаешься на моё предложение?

— Да.

— Отлично! Правильное решение! Тогда сегодня же мы этим вопросом и займемся. Не против?

— Нет.

Борис поднялся с кресла, хотел было уйти, но задержался:

— Майя, я чувствую — твой запах изменился. Почему ты испугалась?

Майя не стала поднимать на него глаза, потому что они увлажнились. И его голос….Кто бы ей сказал, что голос жесткого беспринципного князя Бориса Сандровского может звучать заботливо и нежно, она бы рассмеялась и сказала бы, что её разыгрывают.

Её сердце сжалось от чего-то непередаваемого, щемящего, от того, чего она ни разу в жизни не испытывала. Чувство было новым, не привычным, но приятным.

— Я боюсь предстоящего обследования и операции.

— Почему?

— Знаешь ли, вообще-то вампиры не привыкли посещать врачей, — он заметил, как уголки её губ дрогнули в подобие улыбки.

— Это да!

Он не стал говорить, что его и братьев врачи латают с завидной периодичностью, порой крови и регенерации бывает недостаточно.

— Артур Хански — превосходный специалист, лучший в своём деле. Поверь, если бы он таким не был, мы бы не доверили ему свои жизни. И я бы не отдал тебя ему.

Последняя фраза для Майи стала откровением, к которому она не была готова. Неужели Борис проявляет о ней заботу? Искреннюю?

Чтобы не расплакаться в его присутствии, она потянулась за блюдцем, на котором стыл её завтрак.

— Я буду готова через час.

Борису показалось, или у неё дрогнул голос? Допытываться он не стал. Решил, что девушке будет полезно побыть в одиночестве. Да и ему тоже. Что-то ему всё труднее становилось совладать с эмоциями. И слова Велеста об истинных парах не выходили у него из головы.