Королевская кровь - Ирина Котова

Он шагнул вперед… и наткнулся на тяжелый и предупреждающий взгляд фон Съедентента, словно пригвоздивший его к месту. Наклонил голову, в крови вспыхнул адреналин, как перед хорошей дракой. Марина положила голову на плечо блакорийца, и тот, не переставая мрачно смотреть на виконта, медленно прошелся рукой по ее спине, что-то тихо сказал ей. Люк развернулся и пошел прочь.

Плохо, что он поставил под угрозу задание, просто потому, что увидел ее. Но нужно признать, наконец, что от этой девушки он теряет контроль. Значит, нужно держаться подальше. Иначе все это бессмысленно. Как он посмотрит в глаза Тандаджи, если облажается?

Как он посмотрит в глаза ей, если не справится?

Тело было напряжено и болело, и требовало разрядки. Он поймал машину, велел ехать по указанному адресу. В элитном борделе интеллигентного вида владелица предоставила ему широкий выбор. И он выбрал. Очень стройную девушку, с коротко стриженными светлыми волосами. Сразу приказал ей молчать, уложил лицом в подушку, и долго гладил ее по спине, целуя и шепотом произнося совсем другое имя. Он так и не дал ей повернуться, исступленно любя ее до самого утра. Но на спине не было огненной татуировки, и пахла она по-другому, и, хотя тело, привыкшее к самообману, не подвело его и на этот раз, вытравить из головы другую женщину не получилось. Наутро он, оставив молчаливой и измотанной девушке деньги, поехал туда, где давно уже не был. За город, на огромный, сложный гоночный трек, где можно было арендовать машину и покатать в свое удовольствие. И только на десятом или одиннадцатом вираже, когда от смертоносной скорости заложило уши, когда мир сузился до серой летящей ленты дороги и бесконечных поворотов с нечеловеческими перегрузками, когда любая лишняя мысль могла стоить жизни, мозг перенастроился на управление реакциями и ощущениями от машины. И он, наконец-то, успокоился.

Глава 10

— Студентка, что вы делаете? Алина подняла голову, поправила очки и посмотрела снизу вверх на лорда Максимилиана Тротта, по совместительству и недоразумению профессора их университета.

— Слушаю л-лекцию, — сказала она, — вы что-то имеете против?

— Сидя на полу?

— В Уставе Университета нет п-правила, запрещающего студентам сидеть на полу, даже опираясь спиной на дверь аудитории, — пояснила она занудным тоном. — Вы же не пускаете меня на лекции, профессор. Он хмыкнул, посмотрел на нее еще пару мгновений, задержал взгляд на пиджачке, которым она прикрыла ноги, чтобы согреться — но коленки все равно торчали, и захлопнул дверь. Через несколько секунд снова раздался его спокойный голос, а Алина откинулась на холодную дверь и стала записывать. Закончилась пара, из лектория стали выходить однокурсники, бросая на нее любопытствующие и сочувствующие взгляды, пока она складывала тетрадь и пенал в рюкзачок. На удивление, ее красочный вылет из аудитории не вызвал шуток или подколок. Наоборот, к ней стали относиться даже с некоторым уважением.

— Давай руку, — один из однокурсников заметил ее попытки подняться, остановился, и она с благодарностью протянула ладонь.

Парень был тощим, черноволосым и высоким, с выбритыми висками и крашеными синими прядями. Имя его она не помнила, увы, как и его самого.

— Спасибо, — Алина наклонилась, стала отряхивать юбку. Надо, что ли, брать подушку под попу, а то так и застудиться недолго.

— А ты упорная девчонка, — однокурсник так и стоял рядом, и, к ее смущению, остановился он не один. Образовался целый полукруг стоящих вокруг парней, и она почувствовала себя питомцем зоопарка. — Пойдешь с нами в столовую? Угощу тебя булочкой с чаем.

— Да я как-то…, - девушка застеснялась, покраснела.

— Пойдем, пойдем, — сказал второй, поплотнее, с широким лицом и выбритой шахматной клеткой на голове, — надо мозг подпитать, а то после Тротта у меня башка кругом идет. Парни вдруг замолчали, подтянулись — из аудитории вышел профессор Тротт собственной персоной, оглядел их, нехорошо прищурившись, бросил недовольный взгляд на Алину и ушел прочь по коридору.

— Все, — сказал второй тоскливо, — не видать мне автомата.

— Может, пронесет еще, — с сомнением ответил черноволосый. — Не грузись, Варик, теорию точно сдашь. Пойдемте, пока не разобрали все.

В огромной столовой сладко и вкусно пахло печеными сдобными булочками, свежим маслом и чаем. Студенты толпились у кассы, очередь была немалая, поэтому однокурсники усадили ее сторожить вещи, а сами пошли добывать снедь.

Парней звали Ивар и Олег, и их буквально неделю назад за отличную учебу перевели из какого-то провинциального военного магучилища сюда, в Государственный Университет Рудлога. Правда, взяли их только на первый курс, хотя у себя они учились на втором. Но, как объяснил черноволосый Олег, это того стоило. Знания здесь получаешь на порядок выше, и можно сделать прекрасную карьеру.

— И шахматная секция тут великолепная, — добавил Ивар, он же Варик.

— И спортом можно после пар заниматься, — вторил ему Олег. Алина слушала и молчала, пила горячий чай и отщипывала румяную, пропитанную маслом и посыпанную чуть горелым сахаром верхушку от булочки.

— Когда у Тротта зачет? — задала, наконец, интересующий ее вопрос.

— В конце октября, — сообщил Олег. — А зачем тебе? Он принципиальный, все равно не пустит.

— Он не противный, на самом деле, — сказал шахматист Ивар, — объясняет доступно, понятно, но уж очень суровый. Дисциплина на лекциях покрепче, чем у нас в училище. На первой же паре предупредил, что за разговоры, невыученное задание, прогулы сразу запрещает посещение своих лекций. А мне нужно, я хочу дальше научной деятельностью заниматься.

— И я хочу, — поделилась Алина, делая глоток горячего чая. — Но сначала нужно зимние экзамены сдать, а без его курса я практику не осилю.

— Я бы дал тебе лекции, — сочувственно сказал Олег, — но он столько задает, что каждый день приходится впахивать, чтобы успеть.

Могу домашние задания копировать, хочешь? И приходи на игру, будет в пятницу, поболеешь за нас. Алина застенчиво улыбнулась и пообещала прийти. От внезапной поддержки стало как-то теплее, а, может, она согрелась чаем, и поэтому домой она пошла в приподнятом настроении.

Но сначала завернула к своим каменным знакомым, поболтать.

— Алина-малина, — заорал Аристарх, каким-то чудом скосив глаза и увидев ее издалека. Студенты шарахались, голос у него был воистину трубный. — Привет! Ипполит, просыпайся, дряхлый старикашка, наша девочка пришла! Второй камен недовольно пожевал губами, что-то ворча, и открыл глаза.