Проклятье на последнем вздохе или Underground - Елена Гладышева

Днём тёплое солнышко кропотливо подсушивало Подмосковную глинистую почву, а ночные заморозки вымораживали последнюю сырость. Вот вроде бы показалась зелёная травка, но опять налетела двухдневная, знойкая метель и всё снова засыпала недолгими сугробами. Потом им на смену пришла грязь.

Вместе с ней в конце улицы появились каток и асфальто — укладочная техника, которую обещали ещё в прошлом году. Дорожные рабочие засыпали рытвины и канавы и рычащие самосвалы, завезли и рассыпали щебёнку по проезжей части дороги.

И тут опять пошёл сильный дождь. Он надолго разогнал дорожников, но вызвал великий энтузиазм в массах: особо додельные местные жители не погнушались сгрести щебёнку с дороги прямо к своим дворам.

Но со временем погода устоялась и дорожники, вернув щебёнку на место, принялись за укладочные работы. Шум, грохот, тяжёлая работа дорожных рабочих и резкий, доселе незнакомый этим местам запах горячего асфальта оставили после себя ровную дорогу, обогнувшую парк и ведущую до самого вокзала.

Узкие аллейки парка асфальтировали в ручную. И некоторые, далеко выступавшие корнями, разросшиеся вдоль дорожек деревья пришлось спилить. Правда, не всем жителям посёлка эти усовершенствования пришлись по душе, но большинством мнений затянувшиеся прения пришлось прекратить.

А покрашенная серебрянкой статуя Ильича на главной аллее, стоявшая на низком постаменте, одной рукой придерживала лацкан серебряного пиджака, а другую приветливо протягивала уставшим за день рабочим. Дедушка Ленин смотрел на результаты их тяжёлой работы с, присущим ему, добрым прищуром. Ему нравилась эта новая, с твёрдым покрытием дорога, ведущая в светлое будущее.

Нашедшие себе новое занятие дети, быстро разрисовали дорогу разноцветными мелками, а жительницы счастливой улицы гордо цокали по асфальту каблучками туфель, которые они теперь могли себе позволить одеть вместо резиновых сапог даже в сырую погоду.

Остальные граждане посёлка продолжали мужественно протаптывать народные тропы разной траектории, лишь бы, в конце концов, выбраться на сухой и чистый асфальт.

Но вскоре ностальгия по бывшей тихой, заросшей лопухами и одуванчиками, а в некоторых местах — лебедой, улице пробила не только окрестных воробьёв и кур. Блага цивилизации начали поворачиваться к местным жителям уже другим, далеко не лучшим боком.

По улице резво понеслись невесть откуда взявшиеся «Москвичи», «Запорожцы», «Волги». Затрещали юркие мотоциклы. В сухую погоду они гоняли по улице ненавистную пыль, предпочитавшую осаживаться на сушившемся во дворах белье, а в домах — на мебели. А в сырую — травили обитателей, оказавшейся слишком тесной улицы, смрадными, выхлопными газами, легко проникавшими во все щели домов.

От многолетней привычки жителей посудачить или молча покурить на крыльце, теперь пришлось отказаться. Даже кошки перестали собираться на заборах на свои кошачьи концерты.

Бестолковые куры, хозяйничавшие на улице, теперь гибли под колёсами многочисленного автотранспорта, наконец получившего одну чистую дорогу в посёлке. Но лихие водители не обращали внимания на такие мелочи, как несущаяся им вдогонку брань пострадавших хозяек.

А на следующую весну жители заасфальтированной улицы с ужасом обнаружили подвалы своих сараев затопленными грунтовой водой, в которой плавали кадки с остатками квашеной капусты, а другие — с несъеденными за зиму солёными огурцами.

Анна с Ритой некоторое время смотрели на эту хрень в диком удивлении, а потом долго и самоотверженно вычерпывали ледяную воду ведрами, отсчитывая пять ступеней вверх и вниз по подвальной лестнице, которая дальше утопала в тёмном омуте, образовавшемся в их погребе, но вода всё не кончалась. Сырая лестница угрожающе елозила по залитому водой каменному полу, приводила в содрогание и вызывала дрожь в коленях.

Несколько раз облившаяся выплёскивающейся из ведра ледяной водой Рита засопливилась и к вечеру у неё разболелось ухо.

Поначалу Анна запаниковала, не представляя, как им теперь быть. Но подумав, решила бросить эту бестолковую затею. Она навсегда закрыла затопленный подвал и потом пользовалась только подполом, вырытым когда — то в доме под кухней.

60

В субботу всё заводоуправление в добровольно — принудительном порядке вышло на субботник по благоустройству территории. На днях ждали проверку из Главка, которая по идее должна была выискивать недостатки. А грехи можно было найти везде, стоило лишь покопаться.

Как всегда по такому случаю в заводскую столовую завезли свежие продукты питания, прохладительные и горячительные напитки. А на дверях столовой на три дня повесили табличку «Санитарный день» и работникам завода приходилось себе на обед приносить из дома разные кулёчки и свёрточки, пахнущие едой.

Но никто не обижался: терять после проверки квартальную премию не хотелось никому.

Подъехавшая с большим опозданием на служебной машине мужа Марина, сильно подняла рабочий энтузиазм у женской половины работников всеобщим злостным шипением в её адрес: — Работница нарисовалась!

Мало того, что Марина приехала позже директора, да и ещё и отказалась от торжественно вручённой ей метлы, потому, что та плохо сочеталась с её джинсами «Монтана» и новыми белыми кроссовками.

— Вы уж как — нибудь без меня, — поскромничала Марина, оглядев далеко не новые тренировочные костюмы и серые спецовочные халаты своих коллег и тут же присоединилась к руководящей группе.

Но в понедельник она быстро реабилитировалась, разнеся по кабинетам, сделанные ею на субботнике, занимательные фотографии и тем самым парализовала работу всех отделов как минимум до обеда.

— А вот на этой тебя оценили! — подала она снимок Анне, — и очень хотели бы пригласить тебя в ресторан.

— Лучше бы в «Большой» театр на «Лебединое озеро», — легкомысленно отмахнулась Анна, понимая о ком идёт речь и с надеждой на то, что билетов туда простому смертному, особенно сейчас: в начале театрального сезона, не достать.

Марина обиженно поджала свои полные, накрашенные розовой перламутровой помадой губы.

После проверки, как назло ещё совпавшей со сдачей квартального отчёта, Анна на две недели погрязла в рутинной работе. Надо было обсчитать акты проверки, выявить незначительные недостачи и излишки, что — то списать, что — то оприходовать, провести плановое списание в производство и свести дебет с кредитом до копейки.

На самом деле на заводе, где совсем недавно, проплаченные заводом ковровые дорожки для заводоуправления, километровые шторы и ещё много чего, в натуре были заменены на более дешёвые варианты, затраты трудно было подогнать даже в тысячах рублей, но на бумаге всё должно было выглядеть в полном порядке.