Если бы я был вампиром - Алекс Кош

Он встал надо мной, заполнив всё пространство, и злорадно улыбнулся.

— Теперь посмотрим.

— Да, теперь-то мы посмотрим, что скажет на это Император, — спокойно сказал Ромиус.

— А точнее, его советник, — злорадно добавил Кей.

Хм… если не ошибаюсь, они говорили, что советник Императора — вампир. Тогда понятно, почему ему не понравится то, как нагло Зикер ворвался в Школу Искусств.

— Какое дело Императору до каких-то там жалких Школ?

Мне показалось, что Кельнмиир завращал глазами ещё яростнее.

— Жалких? Хм… а не ты ли не так давно проиграл спор одному из Высших Вампиров и остался жив только благодаря защите родственников? — вкрадчиво спросил Ромиус.

— Молчать! — зло вскрикнул Зикер.

Ромиус резко встал с кресла.

— Мне показалось, или вы меня оскорбили? — отчеканил он.

Зикер смешался.

— Не… приношу извинения, я никогда не посмел бы, если бы не такая ситуация… я был неправ.

Ромиус вернулся в кресло.

— А я уже было решил, что мне придётся вызвать вас на дуэль. Вы же понимаете, что, как только вы выйдете отсюда с этим человеком, — он кивнул в мою сторону, — Наставник этой Школы будет вынужден отстаивать честь своей Школы и честь своего ученика.

— Ученика?

Я с огромным удовольствием увидел, что Зикер побледнел.

— Именно ученика, — подтвердил Кей. — Более того, личного ученика Наставника.

Зикер с трудом совладал с собой.

— Вы пытаетесь меня напугать? — слегка сорвавшимся голосом спросил он.

— Никогда, как бы мы посмели, — взмахнул руками, как бы защищаясь, Кей. — Мы всего лишь предупреждаем.

— Но у меня приказ Императора!

Ромиус задумчиво закрутил ус.

— Вообще-то это довольно спорный вопрос. Но в любом случае вы оскорбили его ученика, а значит, оскорбили его самого. Так что ждите вызова.

Зикер задумался, потом неожиданно просветлел:

— Это мы ещё посмотрим.

Ромиус пожал плечами, дескать, смотри, пожалуйста.

По жесту Зикера меня опять подняли с пола, взяли под руки и повели к выходу.

Когда они подошли к каменной стене, в которой должен был открыться проход, сзади послышался смешок. Стена благополучно исчезла, но, когда Зикер, идущий впереди, собрался выходить, выяснилось, что она не исчезла, а всего лишь стала невидимой. И Зикер со всего маху врезался в неё носом и, отскочив от стены как резиновый мячик, упал на задницу. Сзади раздался хохот. Громче всех конечно же смеялся Кей.

Зикер зло выругался и, вскочив, ударил по стене ногой. Вот только теперь стена уже исчезла и он, едва опять не потеряв равновесие, влетел в проход. Вслед за ним понесли и меня.

Как я понял, меня опять собрались запрятать в тюрьму. Дело уже в общем-то привычное. Сначала я попал в тюрьму в своём родном мире, теперь здесь. Получается, что я просто меж мировой заключённый какой-то. Может быть, в этой их тюрьме опять споткнусь на ровном месте и раз… домой вернусь. В свою родную районную тюрьму. Там по крайней мере, если уж что и сделают, так только срок дадут. Это куда лучше, чем быть усыплённым, как какая-то бешеная собака. Другое дело, могу ведь и не обратно домой попасть, а ещё куда-нибудь. Тут уж точно рехнуться недолго.

Интересно, а почему никто не обращает внимания на то, что по улице так запросто тащат человека? Ах да, они же Ремесленники — никто их ни о чём спрашивать не станет. Мало ли какого преступника ведут в Императорский суд. Интересно, а их суд столь же справедлив, как наш? Надеюсь, что нет.

Глава 15

Моё желание можно было считать исполненным — меня вели в Императорский дворец. Меня даже, насколько я понял, представят Его Величеству, или как там его называют. Правда, не в качестве гордого (самому смешно) путешественника по мирам, а как подсудимого. И в чём я перед ними провинился-то, спрашивается? Я, что ли, позволил спокойно жить и проводить свои исследования вампиру с непреодолимой тягой к смене места жительства? Если даже такие гады, как этот Вельхеор, отсюда решают удрать, то мне точно здесь делать нечего.

Дворец гордо возвышался над моей головой. Собственно, он и до этого возвышался, но не был такой громадиной. Сейчас, когда меня подтащили к самому входу на дворцовую территорию, всё пространство передо мной занимала огромная стена. Сразу вспомнилась Великая Китайская, но по сравнению с этой она показалась бы дачным заборчиком.

Ограда дворца уходила в небо не менее чем на сорок метров. Над ней виднелось множество мелких башенок по всему периметру. Стена, дворец — всё сверкало золотом, драгоценными камнями и переливами небольших радуг, появлявшихся то над одной башней, то над другой. Как я понял, это было таким же магическим украшением, как и удивительные фонтаны на площади.

Мы остановились у стены, и я с удивлением заметил, что ворот-то нигде нет. Удивление быстро прошло, едва я вспомнил исчезающие стены в Школе Искусств.

Я оказался прав, потому что, едва Зикер сделал несколько шагов в сторону стены, как она исчезла, будто её и не было. Меня потащили за ним по вымощенной золотыми плитами площади.

Если из-за стены было видно лишь множество башенок, то отсюда открывался совершенно иной вид. Башенки просто терялись и становились невидимыми на фоне раскинувшихся перед дворцом зелёных садов. Что это были за сады! Просто диву даюсь, как деревья умудрились вымахать такой высоты, что едва ли не доставали до самых башен. Это же сколько метров-то? Наверное, не меньше сотни, а то и больше. Чудно. А уж вблизи эти громадные деревья оказались и вовсе сказочными.

Сначала мне показалось, что у меня в глазах двоится от выпитого мной напитка по «улучшению настроения», а затем выяснилось, что деревья действительно не соприкасаются с землёй! Они висели в полуметре над золотыми плитами и мирно шелестели листвой. При этом корни у них практически отсутствовали, так, один-два маленьких отросточка, соединяющие деревья между собой. Что их удерживало в воздухе, я не знаю, но люди могли оказывать на них влияние — это точно. Едва Зикер, идущий впереди так любезно поддерживающих меня Ремесленников, подошёл к сплошной стене из этих деревьев, как они довольно-таки резво разлетелись в стороны, сделав, как мне показалось, пригласительный жест своими ветками. И ведь с виду самые обычные деревья, узловатостью напоминающие родные мне дубы, а листьями — клёны.

Наверняка эти деревья не только для красоты тут висят. Уже входя, вернее, будучи внесённым в появившийся проход, я понял, что деревья вокруг дворца растут сплошняком. И, голову даю на отсечение, расступаются далеко не перед каждым. Интересно только, зачем эти деревья вообще нужны, если те, кому очень уж потребуется, могут перенестись сразу во дворец? Как, например, Ромиус.

Меня провели по образовавшейся аллее и бросили у ворот дворца.

Если тот, кто создавал эти удивительные ворота, хотел восхитить всех изяществом своего искусства, блеском золотых фигур гордых львов, переливами огромных драгоценных камней, то ему это удалось… бы. Не насмотрись я на всё это в невероятном количестве ещё в городе. Ну золота чуть больше, чем везде, ну драгоценные камни в два-три раза больше, и что? Ничего особенного и отличающегося оригинальностью я не увидел. Разве что существование в этом мире львов меня слегка удивило.

Двое моих провожатых отпустили меня и тихо ушли. Я даже не сразу понял, что никто меня не держит. Ноги почти что стали слушаться меня, так что позорно падать (ещё раз) я не стал.

— Сам пойдёшь или помочь? — злорадно поинтересовался Зикер.

— Уж как-нибудь дойду, — наконец-то членораздельно проговорил я и сам удивился, насколько хрипло прозвучал мой голос.

Я невольно оглянулся назад и как раз успел увидеть, как деревья вновь сплелись в сплошную сеть. Просто так убежать отсюда было бы весьма сложно. Деревья передо мной, как я подозреваю, не расступятся, а вот пролезать под ними я бы не рискнул. Каждое весит несколько тонн, если такое на голову упадёт, одной шишкой не отделаешься.

Зикер, по всей видимости, уловил ход моих мыслей. Когда я вновь повернулся к нему, он опустил занесённую в странном взмахе руку и сделал приглашающий жест.

Мне ничего не оставалось, кроме как пойти за ним. Огромные ворота дворца беззвучно распахнулись, и перед моими глазами предстал длиннющий зал. К моему удивлению, внутри дворец не блистал позолотой, всё было выдержано в очень мягких зелёных тонах. В совокупности с виднеющимися за многочисленными окнами деревьями всё это смотрелось просто замечательно.

В самом конце коридора были ещё одни ворота. Размером поменьше, чем те, порог которых я только что переступил, но тем не менее в четыре моих роста, это как минимум. Все стены были увешаны портретами венценосных особ, единственной общей чертой которых был этот самый венец — золотая (опять!) сфера в зелёной оправе. Во всём прочем эти самые особы, как мужеского, так и женского полу, никакого особого сходства не имели, из чего я сделал вывод о частой смене королевских родов. Хотя я мог и ошибаться, как, впрочем, обычно и случалось.