Путин - Крис Хатчинс

Семейство Блэров вылетело в Петербург в пятницу 10 марта 2000 года. Во время полета Блэр и его пресс-секретарь Алистер Кэмпбелл «трепались с журналюгами», как выразительно сформулировал Кэмпбелл. Самолет сел поздно ночью, и Джон Стоддарт, фотограф, нанятый для сопровождения Блэров, отправился вместе с ними в Санкт-Петербург в зеленом микроавтобусе. Блэры выглядели нервозно. «Она донашивала четвертого ребенка, но нуждающимся в материнской заботе выглядел Тони, – рассказывает Стоддарт. – Она все говорила об упакованных ею рубашках, а он ответил: „Надеюсь, ты положила розовую. Мне нравится розовая“». Путин уже вымостил дорожку для того, чтобы дискуссия с Блэром прошла гладко. Он показал, что готов обойти проблемы, разделяющие не только Россию и Соединенное Королевство, но и Россию и Европу, – в частности, несогласие по чеченскому вопросу, «больному месту российского правопорядка», как на его памяти охарактеризовал это один британский министр. Он не собирался настаивать на поднятии такой спорной проблемы, как финансовые интересы Британии в Чечне, вскоре сделавшейся темой крупной дискуссии с генерал-полковником Леонидом Ивашовым, президентом Академии геополитических проблем.

Более того, Путин также приготовился заключить мир по столь щекотливому вопросу, как сотрудничество России с НАТО, которое пока откладывалось по причине неприятия Россией роли НАТО в Косово. Наперекор советам министерств обороны и иностранных дел Путин решил воскресить планы открытия в Москве военного представительства НАТО и офиса штаб-секретариата. Его министр обороны, в частности, не советовал связываться с генеральным секретарем организации, лордом Джорджем Робертсоном, если тот не принесет официальных извинений за действия организации на Балканах.

Понимая, что Робертсон никогда этого не сделает, Путин все же пригласил его в Москву. «Он просто начхал на все это, – как объяснил это один из главных штаб-офицеров НАТО. – Он попросил Джорджа приехать без всяких условий. Дал зеленый свет. Джордж определенно растерялся, но все-таки оказался польщен и принял приглашение». Путин никогда не имел намерения присоединить Россию к НАТО. Позже (в декабре 2007 года, в интервью журналу «Тайм») он скажет: «Я не считаю, что НАТО – это смердящий труп холодной войны. Но определенно она – пережиток прошлого. Нет смысла притворяться, что это не так: в ответ на создание НАТО был подписан Варшавский договор. Это были два противоборствующих военно-политических блока. Как, например, НАТО может противостоять терроризму? Разве смогла НАТО предотвратить теракт в Соединенных Штатах 11 сентября, когда погибли тысячи человек? Где была НАТО, когда требовалось отреагировать на эту угрозу, исключить ее, защитить Америку?» Он добавил, что Россия не присоединится к военно-политическому блоку «ради сохранения своего суверенитета, ибо участие в блоке, несомненно, ограничивает суверенитет». Но теперь был неподходящий момент для того, чтобы выражать такие взгляды, и он лишь кивал каждый раз, когда Робертсон касался этой темы. Встреча с генеральным секретарем являлась просто дипломатической задачей, которую новый лидер должен был разрешить, и он выполнил это превосходно, как доложил Робертсон сомневающемуся Блэру.

После того как исчез самый большой камень преткновения, для Блэра и Путина составили повестку дня, имеющую мало общего с вечером в опере. Предметы обсуждения включали: организованную преступность, грядущую встречу «Большой восьмерки», экономическое сближение двух народов, Балканы и – как уступка британскому премьеру – Чечня.

Воскресным утром Тони Блэр пребывал в хорошем расположении духа, когда в лимузине ЗИЛ отбыл в прекрасный Летний дворец Петра Великого в Петергофе на встречу с Путиным. Британский посол, сэр Родерик Лайн, посоветовал ему «держаться по-дружески, но не расслабляться, на случай, если окажется, что Путин выйдет из фавора или через шесть месяцев окажется в настоящей опале». Путин поприветствовал Блэра преувеличенно любезно и повел на долгую экскурсию по дворцу, завершив ее в большом и мрачноватом зале, где и должна была состояться встреча. Блэр слегка недоумевал, увидев, что двум лидерам предстоит сидеть на тронах, поставленных на возвышение, а их сопровождающим – расположиться «веером» в отдалении. Он привык проводить подобные неофициальные встречи на Даунинг-стрит, 10, в небольшом кабинете, где все располагаются в видавших виды креслах и на диванах. Блэра просто ошеломил вид русских бюрократов, по-ястребиному следящих за движениями своего президента-стажера и готовых доложить своим начальникам о его сценических успехах.

Несмотря на то, что исполняющий обязанности Президента стремился избегать спорных вопросов, Чечня неизбежно стала горячей темой. Блэр изобразил озабоченность Британии в самых убедительных тонах, как адвокат, обращающийся к присяжным, а Путин отметил, что его взгляды были, по меньшей мере, более уравновешены, чем взгляды французов. «Казалось, он провел всю ночь над подготовкой своего выступления, но выучил его назубок, – сказал ведущий британский дипломат, присутствовавший на встрече. – Иногда возникало даже впечатление заведенного патефона. То были первые дни [Второй] чеченской войны, но когда Тони коснулся темы, Путин дал очень длинный ответ – длительностью в 10 минут, хотя казалось, что говорил он много дольше – полностью подготовленный, непрерывный и хорошо отрепетированный абзац, который оставлял весьма мало времени для оживленной дискуссии». Путин настолько хорошо подготовился к встрече, что Блэр затруднялся поддерживать разговор на равных; было очевидно, что знания Блэра по ситуации в Чечне весьма ограничены – он имел сведения лишь в общих чертах, не в подробностях. И тут Путин начал свою тираду. Суть доводов Путина заключалась в том, что в основе эта война имеет криминальный характер: преступники утверждают, что их движущим мотивом является религия, но фактически они агрессивные экстремисты, представляющие реальную угрозу России. Эта угроза исходит от терроризма, преступные элементы намерены разорвать Федерацию… В рядах противников русские солдаты встречают арабов, талибов и мусульман из Пакистана, доказывал Путин, но их настоящие враги – преступники, которые только притворяются, что их действия продиктованы религией.

Блэр оказался захвачен врасплох. Обещания устроить дебаты по правам человека в Чечне и разрушению Грозного пришлось отложить в сторону. Вместо этого ему показали несколько любительских видеороликов о том, как чеченцы пытали русских солдат и офицеров, отрубали им головы и расстреливали в присутствии Шамиля Басаева. Всего было 17 эпизодов, страшный дайджест недавнего рейда в Дагестан.