Путь домой - Михаил Михеев

– Да уж, негусто, – поморщился Петр, хотя лаконичность и точность ответов произвела на него определенное впечатление. – Ладно, значит, охраны осталось как минимум три человека… А что местные?

– Им ваши благородные разборки безразличны, лишь бы их самих не трогали. За ущерб хозяину заплатили, а постояльцев, кроме них, сейчас нет.

– Это хорошо. Получается, никого лишнего не пришибу… А как же твои… спутники?

– А им до меня особого дела нет, они-то отец с сыном, а я – так, приблудная. Дали им на лапу, чтоб молчали, – и все.

– П…, сори за мой французский. Значит, так. Сиди здесь и не высовывайся, снаружи сейчас будет опасно.

– Погоди… А как ты выжил?

Петр, уже взявшийся за ручку двери, повернулся и с усмешкой ответил:

– Ну, я же не спрашиваю, почему тебя не убили сразу. У каждого свои секреты. Тебя как зовут-то, чудо конопатое?

– Настей… А тебя?

– Анастасия, значит. А я Петр Виноградов, княжич. Не дергайся ты так – я не кусаюсь. Кстати, а который час?

– Не знаю, ночь еще не кончилась, как видишь, а часов здесь нет…

Ну да, часов в комнате не наблюдалось. Ни настенных, которых здесь отродясь не было, ни его, курсанта, наручных, которые он оставил в комнате, спускаясь на ужин. Прибрали к рукам, похоже… Ну, им это еще припомнится, зря их папы-мамы не научили, что чужое брать нехорошо.

Комнату, в которой остановилась княгиня, он нашел почти сразу. Дошел до поворота, проверяя по пути двери, поднялся на третий этаж, выглянул – и тут же спрятался, благодаря богов Великого Космоса (ну, должна же и у космонавтов быть своя религия), что стоящий на страже воин смотрел в тот момент в другую сторону, а инструкторов в училище за то, что научили его когда-то ходить бесшумно.

Однако же, можно сказать, повезло. Наверняка комнату выбирала княгиня, уж больно место неудобное для обороны – длинный аппендикс налево от лестницы. С одной стороны – собственно лестница, с другой – окно, так что контролировать приходится оба направления и вдобавок курсировать между ними. Будь сторожей двое – проблемы бы не было, но сейчас там маялся лишь один человек. Осталось только дождаться, когда он подойдет к лестнице, чтобы убедиться, что с этой стороны все в порядке и неприятностей ждать не приходится. Рутинная процедура, которая, очевидно, успела надоесть воину хуже горькой редьки. Он даже ничего не почувствовал, правильно ударить ножом – дело техники, пусть и ставили этот удар лишь в виртуальном мире да на тренажерах. Конечно, был соблазн ударить его, скажем, в солнечное сплетение и оставить медленно подыхать, но, как ни зол был Петр, лично к этому конкретному охраннику он особых претензий не имел. В конце концов, тот не успел причинить ему никакого вреда, даже к месту схватки прибежал, только когда все кончилось. Ну а то, что приходилось его убивать… Прости, мужик, никто не заставлял тебя выбирать работу, где приходится рисковать…

Оставив кинжал в теле убитого (жаль железку, но вытащишь – кровь брызнет, а мараться не хотелось), Петр в темпе обыскал его. Меч, судя по всему, средненького качества, пара ножей, кошелек с несколькими серебрушками… Самым ценным приобретением оказался арбалет – громоздкий, но вполне работоспособный. Аккуратно держа его в руке, курсант все так же бесшумно подошел к двери. Прислушался – тихо, ну да все правильно, даже если и разговаривают, не услышишь. В этом заведении об акустическом комфорте постояльцев заботились, поэтому ни через стены, ни через двери вот так, запросто, звук не проходит. Правильно, конечно, а то попадаются такие храпуны, что через две стены людям заснуть не дадут. Хозяин этого заведения постарался – стены и двери были сделаны из дерева с очень пористой, похожей на пробку, структурой, отлично гасившей звук. Единственный минус – прочность так себе, ну да это ведь не крепость, которую оборонять надо, тепло– и звукоизоляция важнее. Однако, если приложить ухо к доскам и очень-очень хорошо прислушаться, разобрать, что говорят за стеной, было можно, хотя и с трудом. Ну да к труду курсанту было не привыкать.

Звук был неприятный – это дерево искажало его так, что казалось, будто оно само скрипит, а не люди за дверью разговаривают. Тем не менее, приноровившись, Петр смог различить слова – правда, интонации сглаживались, и кто говорит, было не понять. Оставалось надеяться, что удастся сообразить по смыслу сказанного.

– …И все же отправляться стоит как можно раньше.

– Павел только уснул. Такой шок… Ему надо выспаться.

– Ваша светлость, если он и впрямь хочет спать – выспится и в карете.

– У него от сна в карете мигрень.

– А я из-за его мигрени не хочу лишиться головы. Я не понимаю – в пятый или в шестой раз уж говорю вам, что нам надо убираться, и чем дальше – тем лучше, а вы упорно стоите на своем!

– Послушайте, Иван, у вас приказ охранять меня, а не давать советы! Извольте исполнять!

– У меня приказ охранять, а не умирать из-за вашего упрямства – оно и так уже обошлось нам слишком дорого.

– Свернутая челюсть вашего подчиненного – это профессиональный риск, за него вам и платят.

– Не хотел вам говорить, но сломанная челюсть – это такая мелочь, что и упоминать о ней не стоит. Это – действительно профессиональный риск, которого тем не менее можно было избежать. В конце концов, этот человек вас не трогал и даже, похоже, не собирался. А насчет платят… Зачем мертвецу деньги?

– Какие мертвецы? Вы все живы.

– Боюсь, это ненадолго. Я вообще удивлен, что мы пережили схватку. Думаю, нас просто не хотели убивать.

– Ах, вы ду-умаете… Вы еще и ду-умать умеете?

– Умею, и, похоже, получше некоторых.

– И что же вас, такого умного, испугало? Ваш мальчик застрелил этого грубияна с первого выстрела.

– Корней – дурак. Когда… Если вернемся – я всыплю ему ума через задние ворота. Ремнем с пряжкой.

– Ваш мальчик оказался полезнее вас всех, вместе взятых!

– Наш мальчик втянул нас в очень неприятную ситуацию. Точнее, втянули вы, а он – усугубил. Вы что, не понимаете? Он вывел меня из игры моментально и притом постарался не причинять вреда. Поверьте, убить было намного проще. А ведь я – не последний в своем деле и сотником когда-то стал не за красивые глаза.

– Это уж точно.

– Не стоит язвить, все равно этим вы ничего не добьетесь. Вы, конечно, нанимательница, только, напомню, деньги нам платит ваш муж, перед ним мне и отчитываться. Так вот, он вырубил меня, потом – Слона, причем сделал это легко, не напрягаясь…

– А потом его и самого вырубили. А вы запретили его добить, хотя за оскорбление, которое он мне нанес, сидеть бы ему на колу, будь он хоть сто раз дворянин.