Кукла по имени «Жизнь» - Филип Дик

Как бы то ни было, в конце концов я был готов'. Я нашел ее номер в телефонном справочнике и набрал его. Вскоре я услышал мелодичный, утонченный голос, принадлежавший даме средних лет:

— Да?

— Миссис Деворак? Извините за беспокойство. Я заинтересован в «Хохме для наивных» и меня привлекает ваш проект сноса этой язвы. Меня зовут Льюис Роузен, я прибыл из Онтарио, штат Орегон.

— У меня нет никакой идеи, наш комитет выдвигал привлекательный план, но уже так давно.

— Мне хотелось бы, с вашего разрешения, забежать к вам на минутку со своим атторнеем для дружеской беседы.

— С вашим атторнеем! Боже мой, что-то не в порядке?

— Кое-что действительно не в порядке, — пояснил я, — но не с вашим комитетом. Это касается… — Я бросил взгляд на симулакра: ОН утвердительно кивнул головой. — Это касается Сэма Берроуза.

— Слушаю вас.

— Я знаком с мистером Берроузом по неудачному деловому сотрудничеству, мы с ним встречались в Онтарио. Думаю, что, возможно, вы окажете мне некоторое содействие.

— Вы говорите, что у вас есть атторней… Не знаю, чем могу вам помочь, если он не в состоянии. — Голос миссис Деворак был твердым и взвешенным. — Заходите, скажем, на полчасика, если мы успеем переговорить за это время: в восемь я жду гостей.

Поблагодарив ее, я повесил трубку.

Линкольн сказал:

— Это было сделано неплохо, Льюис… — и поднялся на ноги. — Мы должны ехать немедленно, надо поймать такси, — сказал он и направился к двери.

— Подождите, — сказал я.

ОН повернулся назад от двери и взглянул на меня.

— Я не могу этого сделать.

— Значит, — предложил симулакр, — пойдемте просто прогуляемся, — и придержал дверь открытой в ожидании меня. — Давайте насладимся ночным воздухом — он пахнет горами.

И мы вдвоем зашагали по темному тротуару.

— Как вы думаете, что будет дальше с мисс Прис? — спросил симулакр.

— У нее все будет в порядке. Она останется с Берроузом: он даст ей все, что ей надо от жизни.

Около станции обслуживания симулакр остановился:

— Вам надо позвонить миссис Деворак — предупредить ее, что мы не придем. — Я увидел телефонную трубку.

Закрывшись в кабине, я снова набрал номер миссис Деворак. Чувствовал я себя еще хуже, чем раньше, с трудом попадая пальцем в отверстия диска.

— Да? — раздался в трубке вежливый голос.

— Это снова мистер Роузен. Прошу простить меня, однако боюсь, что мой фактический материал еще не приведен в надлежащий порядок, миссис Деворак.

— И вы хотите отложить наше свидание на более позднее время?

— Да.

— Отлично. В любое удобное для вас время, только, пожалуйста, предварительно позвоните. А вам приходилось бывать в «Хохме для наивных»?

— Нет.

— Это ужасно.

— Ничего удивительного.

— Пожалуйста, постарайтесь там побывать.

— Хорошо, я так и сделаю, — пообещал я ей.

Она повесила трубку. Я стоял, вцепившись в трубку автомата, потом наконец повесил ее на место и вышел из будки. Линкольна нигде не было видно.

— Неужели ОН ушел? — спросил я себя. — И сейчас я один? — И я стал вглядываться в темноту городского вечера.

Симулакр сидел внутри здания станции обслуживания, напротив парня в белой униформе. ОН раскачивался на стуле, и дружелюбно болтал со служащим. Я открыл дверь и сказал:

— Пойдемте.

Симулакр пожелал парню спокойной ночи, и мы в молчании пошли дальше.

— Почему бы нам не забежать в гости к мисс Прис? — спросил симулакр.

— О нет, — в ужасе ответил я. — Может быть, есть ночной рейс обратно в Буаз: если да, то мы улетим отсюда.

— Да вы ее просто боитесь. В любом случае мы бы не застали их с мистером Берроузом дома: они наверняка развлекаются где-нибудь на людях. Парень с бензоколонки сказал мне, что в Сиэтле появились артисты с мировой известностью, некоторые даже из Европы, они здесь гастролируют. Кажется, он сказал, что здесь сейчас находится Эрл Грант. Он популярен?

— Очень.

— Парень сказал, что они в основном появляются не больше, чем на один вечер, а потом улетают. Так как мистер Грант сегодня вечером находится здесь, то, думаю, еще вчера его не было, поэтому вполне возможно, что мистер Берроуз и мисс Прис смотрят сейчас его выступление.

— Он поет, — пояснил я, — и очень хорошо.

— У нас с вами достаточно денег, чтобы попасть туда?

— Да.

— Ну тогда в чем же дело? Я изобразил некий жест.

— В чем дело? Я не хочу туда идти. Симулакр мягко сказал:

— Я покрыл огромное расстояние, чтобы быть рядом с вами, Льюис. Думаю, взамен вы окажете мне одолжение: мне доставило бы удовольствие послушать в исполнении мистера Гранта современные песни. Будете ли вы так добры, чтобы сопровождать меня?

— Вы преднамеренно ставите меня в затруднительное положение.

— Я хочу, чтобы вы посетили место, где сможете, с наибольшей долей вероятности, встретиться с мистером Берроузом и мисс Прис.

У меня явно не было выбора.

— Хорошо, мы идем туда. — Мне было горько и обидно, тем не менее я стал оглядывать улицу в поисках такси.

Огромная толпа съехалась отовсюду, чтобы послушать легендарного Эрла Гранта: нас чуть не задавили. Однако нигде не было ни малейших признаков Прис и Сэма Берроуза. Мы расселись в баре, заказали выпивку и стали наблюдать оттуда за толпой. Вероятно, они не появятся, — подумал я и сразу же почувствовал себя немножечко лучше. — Один шанс из тысячи…

— Он чудесно поет, — сказал симулакр между номерами. — Да.

— У негров музыка в крови.

Я взглянул на НЕГО. Что это — сарказм? Эта банальная ремарка, это клише — однако выражение ЕГО лица было серьезным. Возможно, в его времена эта фраза не звучала так избито, как сейчас. Ведь столько лет прошло с тех пор…

— Я вспоминаю, — сказал симулакр, — свои поездки в Новый Орлеан — я тогда был еще мальчишкой. Тогда я впервые увидел негров и их плачевное положение. Это было, кажется, в 1926 году. Я был изумлен испанским характером этого города: он совершенно отличался от Америки, в которой я вырос.

.— Это было, когда вас пригласил к себе работать Дентон Оффкат? Этот мелочной торговец?

— Вы хорошо проинформированы о ранних годах моей жизни, — похоже, мои знания привели ЕГО в замешательство.

— Черт возьми, — сказал я, — я искал эти сведения в справочниках. В 1935 умерла Энн Ратлидж. В 1941… — я замолчал. Зачем я об этом упомянул? Я готов был сам себе набить морду: на лице симулакра появилось выражение страдания и глубокого, всеобъемлющего потрясения — это было заметно даже во мраке бара. — Простите меня, — попросил я.